Подняв трубку, я устало выдохнула:

— Алло…

— Т-танечка, здравствуй, — послышался смутно знакомый голос. — К-как твои дела?

Этот голос действительно был мне знаком, но идентифицировать его я сумела не сразу.

— Т-ты что же сбежала-то тогда? Нехорошо, нехорошо… Т-ты что, меня не у-узнаешь, что ли?

И тут меня осенило. Это же сутенер Мухин по кличке Дихлофос, с которым судьба столкнула меня совсем недавно во время поисков Никольской. Его еще только не хватало, на ночь глядя…

— Слушаю тебя, Георгий, — устало проронила я.

— У меня к тебе дело.

— Какое? — Я начала раздражаться.

— Т-ты не нервничай. Оно тебе обязательно понравится. Дело это денежное и имеет прямую связь с нашими профессиями.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась я.

— Видишь ли, разговор нетелефонный. Не мешало бы встретиться.

— Если ты хочешь взять меня на работу, то я теперь этим не занимаюсь…

— Нет, нет! Я же говорю, связано с твоей п-профессией. Ты же у нас с-сыщица великая, оказывается. А скрывала от меня, поганка эдакая!

— Пожалуйста, без оскорблений! — прикрикнула я. Не хватало еще, чтобы всякие там сутенеры меня обкладывали…

— Ладно, не обижайся. Дело в том, что я кое-что знаю по делу Кирилла Дементьева, которым ты занимаешься. Более того, знаю, кто является главным действующим лицом. Ты понимаешь, о чем я говорю, да?

— То есть ты знаешь, кто его убил? — вырвалось у меня.

Мухин явно выдавил из себя усмешку и повторил:

— Разговор нетелефонный. Но поделиться с тобой информацией я могу.

— Как ты узнал, чем я занимаюсь?

— Т-танюша, с-солнышко, давай все при встрече, — заюлил Мухин. — А т-то слишком много сразу х-хочешь узнать… Так не пойдет.

— Ладно, — подумав, ответила я. — Где и когда?

— Д-давай уж как в прошлый раз. У «Пеликана» часов в одиннадцать утра.

— Хорошо. Буду, — кратко ответила я и отключила связь.

Положив трубку, я изменила свое решение заснуть, прижавшись к Маркелову. Я прошла на кухню, сварила себе кофе и закурила. Глядя на темные глазницы окон в доме напротив, я начала раздумывать о том, что же может знать Мухин об этом деле? И каким образом он вдруг стал таким осведомленным? Однако после любовных плясок с господином Маркеловым никаких мало-мальски путных версий в голове не выстраивалось.

Кофеин, однако, действовал на мозг ободряюще, и заснула я в ту ночь только спустя часа два после внезапного звонка сутенера.

Утром меня разбудил поцелуй Маркелова. Он уже был одет и наклонился ко мне, чтобы попрощаться. Я с трудом открыла глаза. Когда я наконец поняла, что же происходит, он уже выпрямился и стоял передо мной, блистая монументальной красотой.

— Я постараюсь тебе помочь, — вяло процедила я. — Если нетрудно, поставь будильник на десять. Я хочу еще поспать.

И отвернулась к стене, наслаждаясь теплотой постели. Остатками сознания я слышала, как вздохнул Маркелов, заводя будильник. Спустя несколько секунд хлопнула дверь, и я окончательно провалилась в забытье.

Мой сладкий сон продолжался недолго, будильник зазвонил ровно в десять. Позволив себе понежиться в постели еще полчаса, я ужаснулась тому, как мало времени осталось до встречи с сутенером Мухиным.

С космической скоростью приведя себя в порядок, я вылетела из дома и была около «Пеликана» в одиннадцать ноль пять.

Встреча с Мухиным привнесла в дело один немаловажный нюанс. Сначала сутенер, обдав меня неповторимым ароматом своей дурнопахнущей персоны, повторил свое утверждение о том, что знает имя убийцы Дементьева.

— Откуда ты знаешь, что Дементьев был убит? — спросила я.

— А т-тут, по-моему, и так все ясно, — уклончиво ответил Мухин.

— Это почему же?

— П-потому что это факт. Я был в квартире Дементьева накануне вечером, заезжал на пару минут.

— Ну и что?

— Да так, ничего. Это не самое важное. Главное заключается в том, что по своим делам я был поблизости от его дома еще и утром, часов в девять. И видел, кто выходил из его подъезда.

— И кто же это был? — затаив дыхание, спросила я. — Это был человек, знакомый тебе?

Если Мухин не врал насчет времени, то это действительно интересно. Согласно показаниям остальных свидетелей, к девяти часам утра в квартире Дементьева находился только сам хозяин. Козлова с Базевичем ушли гораздо раньше, да и господин Дюбелев уже находился на работе.

— П-понимаешь, Т-таня, — сутенер оглядел меня каким-то плотоядным взглядом, — т-так просто такие вопросы не решаются. Если я выдам тебе информацию, то ты за нее получишь деньги, притом, как я слышал, немалые. Так что надо делиться. Господь так завещал…

«Кому-кому, а тебе уж не пристало вспоминать имя господа», — подумала я, отвечая ему презрительным взглядом.

А вслух спросила:

— Где гарантии того, что из подъезда вышел действительно убийца?

— Т-тебе придется поверить мне на слово. — Он хитро улыбнулся.

— Ты знаешь, это не в моих правилах.

— Ну, что ж поделаешь, — вздохнул Мухин, — в таком случае я сам займусь этим делом и получу деньги.

— П-попробуй, — не удержалась я и передразнила его.

— Не изгаляйся. Лучше давай мне шестьдесят процентов гонорара, я тебе выдам информацию, а ты раскрутишь дело. Так будет лучше и для меня, и для тебя.

Я внимательно посмотрела на своего собеседника. Его коричневые глаза, казалось, смеялись надо мной. Я уже начала думать, что он просто прикалывается над бедным частным детективом.

— Т-ты не думай, что я вру, — как будто прочитал он мои мысли. — Т-тот человек действительно выходил в девять часов из подъезда. А труп был обнаружен Юлей Никольской полтора часа спустя. Как раз все сходится.

— Ну, допустим.

— Не допустим, а совершенно точно. — Тон Мухина стал неожиданно жестким.

Он посмотрел на часы и выжидающе взглянул на меня:

— У меня не так много времени на разговоры с тобой. Говори, согласна ты на мои условия?

— Подожди, не гони лошадей. Может быть, я и соглашусь, если скажешь, откуда ты узнал о характере моих занятий и об обстоятельствах дела.

— Не-ет, — протянул Мухин. — Давай соглашайся, а потом я тебе все расскажу, выложу как на блюдечке. И откуда узнал, и все остальное.

Я помолчала несколько секунд, потом достала из кармана кости и прямо на сиденье автомобиля разложила комбинацию из трех цифр.

10+18+34

«Не прельщайтесь земной суетой».