Молодой человек очень распереживался. Ему совсем не хотелось становиться причиной огорчения любимой. Так что со своей стороны он сделал все возможное, лишь бы вырваться к ней. Но это удалось ему лишь во второй половине дня.

– И все же к шести часам я освободился и сразу же позвонил Тане. Сказал, что если она еще хочет увидеть меня хоть на пару часиков, то я готов приехать к ней.

– И что она?

– Согласилась. Сказала, чтобы я приезжал. И что она сходит на ужин, а потом прибежит ко мне.

– Одна?

– Конечно.

– Без сестры?

– Зачем нам Аня? Я с ней даже и незнаком толком.

– Как это незнаком? Встречался со старшей и не видел младшую?

– Видел, конечно, но… издали. И вообще, Таня мне ничего не говорила о том, что придет на свидание вместе с сестрой. Может, и собиралась, но я об этом ничего не знаю.

– Ладно. Хорошо. Ты приехал на турбазу, и что дальше?

– А ничего.

– В смысле?

– Таня не пришла. Я ей звонил, но она не брала трубку. А потом и вообще телефон выключила.

Андроник очень расстроился. Но для себя он решил, что Таня таким образом наказывает его за опоздание. И, любя девушку, оправдывал даже ее мстительность.

– Ничего, я сам виноват, – покаянно произнес он. – В другой раз буду лучше держать данное слово.

– А что тебя задержало?

– Мне надо было помочь папе. У него свой небольшой бизнес.

– Что за бизнес? Расскажи.

– На самом деле это просто комиссионка, – немного смущенно признался Андроник, поглядывая на своих гостей так, словно опасался, что они примутся над ним смеяться.

Но так как ни Леся, ни Эдик и глазом не моргнули, то он приободрился и продолжал уже более уверенно:

– Они с дядей покупают у людей старые вещи, дядя их немного освежает, а потом их выставляют на продажу. На разницу в цене мы и существуем.

– И ты работал у отца вчера днем?

– Да. Я вообще часто ему там помогаю. А вчера папа купил у наследников одной старушки целую партию старой мебели. Им она не нужна была, рухлядь, а дядя может починить. Так мы с папой сначала загрузили всю мебель в фургон, потом у дяди что-то выгрузили, а что-то повезли сразу в магазин, и уже там я помог эти вещи выгрузить.

Вся эта канитель потребовала от Андроника определенной жертвы. Он лишился свидания с любимой девушкой. Но зато кое-что приобрел взамен.

– Папа в награду разрешил мне выбрать любую понравившуюся вещь. И я взял это!

Андроник указал на шелковую шаль с кистями, украшенную вышивкой. Шаль была явно не новой, но очень красивой и почти наверняка дорогой.

– Откуда эта вещь?

– Она была в одном из шкафов, которые мы купили вчера. Наверное, та старушка, которая померла, в молодости ее носила.

– Красивая, – одобрила Леся, которая, честно сказать, и сама не отказалась бы иметь такую шаль.

Шаль была темно-вишневого шелка, а вышитые на ней цветы были золотыми, белыми и нежно-лазурными.

– Папа сказал, что это китайская шаль, ей лет семьдесят, она может стоить не меньше ста долларов, но он отдает ее мне, раз шаль мне так понравилась.

– Ну а тебе-то она зачем?

– Так для Тани! В подарок!

– Эта старинная шаль?

– А что тут такого? Я часто дарю Тане вещи из папиной комиссионки.

– Как же ты их берешь?

– Обыкновенно. Почему же не взять?

И так как Леся с Эдиком молча сверлили его глазами, Андроник пояснил:

– Просто наличных денег мне папа дает совсем немного, на них в подарок девушке ничего стоящего не купишь. Максимум на эти деньги можно в кафе с ней посидеть. Или там в кино, или на концерт какой иногда сходить.

– И поэтому ты крадешь из магазина подарки для Тани?

– Почему краду? Папа мне их сам дает. Много раз уже так было.

– Сам? – удивилась Леся. – Много раз?

– Ну да, папа знает, что у меня появилась девушка. И иногда разрешает взять мне на выбор что-нибудь… не самое дорогое, но обязательно красивое. Указывает, в каком ценовом диапозоне я могу выбирать, и вперед. А чаще сам дает что-нибудь. И всегда угадывает с выбором. Еще ни разу не было такого, чтобы Тане не понравился мой подарок. Ну, то есть какой папа выбирает. Только почему-то насчет этой шали папа долго колебался. Обычно он сам предлагает мне взять какую-нибудь вещицу, а тут…

Помолчав, Андроник взглянул на Лесю и несколько смущенно добавил:

– Папа говорит, чтобы женщины нас любили, их надо баловать.

Леся с уважением посмотрела на этого юношу. Надо же, какой молодец! И папа у него тоже молодец. Как он верно просек фишку. А то очень многие мужчины понапрасну ломают голову, пытаясь понять, почему у них не выходит общение, не складываются отношения с женским полом. Баловать не умеют, вот в чем все дело!

– Папа мне уже много раз давал подарки для Тани. И я понимаю, это правильно.

Бывают же такие славные ребята, умилилась Леся. А они-то, грешным делом, чуть было не заподозрили Андроника в воровстве из папиной комиссионки. Однако, увлекшись этим, сышики и забыли, что над Андроником нависло куда более страшное обвинение. Лесе страшно не хотелось верить в то, что этот славный мальчик мог похитить двух сестер или быть каким-то образом замешанным в подобном похищении или вообще в чем-то дурном. Ну, не хотелось и не верилось, хоть ты что делай!

Конечно, иногда встречаются внешне прекрасные ангелы, хранящие в себе черную преступную душу. Но таких людей чаще всего выдают их глаза. Очень трудно контролировать свой взгляд постоянно. И рано или поздно в глазах все равно проявляется подлинная натура человека. Но пока глаза Андроника ни разу не насторожили Лесю. Хотя ведь и общение их до сих пор было легким и приятным, без малейшего напряга. А вот интересно, как поведет себя Андроник, если на него немного надавить?

Видимо, мысли Эдика крутились в том же направлении, потому что он решил напугать парня.

– Андроник, – произнес он очень угрюмо, – ты мне нравишься, и я хочу тебя предупредить.

– О чем?

– Полиция придет к тебе в самое ближайшее время.

Андроник и впрямь задергался:

– Полиция? Но почему ко мне?

– Ты больше других общался с Таней. Но при этом про тебя ровным счетом ничего не знают ее родители.

– И что?

– А это может означать то, что она скрывала свои отношения с тобой. А любая тайна, когда случается преступление, просто обязана быть раскрыта.

– Нету в этом никакой тайны! Просто у Тани мама… того…