Джек поглядел на рацию, постучал по ней, тряхнул. Шлёпнул её об колено.

Пш-ш-ш-ш-ш…

«Ну же, ну же, ну!» – Джек нервно барабанил пальцами по столу. Ткнул в факс. Пип-пип-пип – запищал аппарат. Зелёная лампочка замигала.

– Тря-тря!

– Пабло, отстань.

Миллиметр за миллиметром рисунок медленно выползал из факса.

– ТРЯ-Я-Я!

Пабло стоял у двери, и глаза у него были круглые, как монетки, а перья все взъерошились.

– Да что такое? – Джек подбежал к двери, распахнул её и выглянул на лестницу.

И тут же буквально окаменел. Во рту пересохло.

Наконец он очнулся, метнулся в кабинет и захлопнул дверь.

– Она идёт… она идёт… она идёт! Что же делать?

«Думай, думай, думай!»

– Точно! Надо запереть дверь.

Он приоткрыл дверь – в замке ключа не было. Поискал на полу.

– Пабло! Помоги мне найти ключ!

Пабло посмотрел на него и рыгнул.

– Где ключ? Куда ты его дел?

Пингвин покосился на свой живот и смущённо переступил с лапы на лапу.

– Ты его проглотил?

Пабло сунул голову под крыло.

– Ладно. Главное, без паники. Надо спрятать пингвинов. Только куда? Куда? Куда?

«Ну конечно! В шкаф!»

Джек на такой скорости рванул через кабинет, что пингвины только успевали испуганно отскакивать с дороги. Одним махом он распахнул дверцы шкафа, стоявшего за столом мисс Инней.

– Пабло, помоги мне! Она вот-вот явится!

Пабло запрокинул голову:

– ТРЯК-ТРЯК-ТРЯ-Я!

И сто семнадцать пингвинов бросили потрошить призы и вытянулись по струнке. А потом как по команде поковыляли к шкафу. Там Джек подхватывал их по несколько штук за раз и сгружал на полки. А они повизгивали, покрякивали и хлопали крыльями.

– Сидите тихо! – сказал он им.

Пип-пип-пип – пропищал факс.

«Рисунок! Как там она сказала? – Джек подбежал к факсу и вытащил лист. – Выбросить в окно. Выбросить в окно».

И он выбросил листок в окно, где тот закружился вместе со снежинками.

Позвякивание… клацанье… и скрежет ключа в замке…

Джек подхватил Пабло, залез под стол мисс Инней и сжался, подтянув колени к подбородку. Туки-тук, туки-тук – стучало его сердце, а по затылку стекал холодный пот. «Спокойно, – сказал он себе. – Сиди тихо, и она уйдёт».

Клац-клац-клац.

«Что это? – Джек затаил дыхание и зажмурился. – Пожалуйста, пожалуйста, пусть она меня не заметит. Я буду есть брюссельскую капусту, я буду мыть шею, я больше никогда не стану кидать грязные носки за холодильник».

– Так-так-так. Могу поспорить, что это новенький!

Ледяные пальцы стиснули его плечо. Джек попытался вывернуться, но хватка у неё была стальная.

– Джек Альфонс Эксетер Дэш – маленький шпион, верно?

– Отпусти меня, монстрятина! Воровка! Дромадер!

– Значит, ты раскрыл мою тайну, так получается? – спросила мисс Инней и, вздёрнув его за шиворот, заставила подняться на ноги. – Да, я стащила лотерейные призы! – объявила она, с гордостью обводя рукой свой кабинет. – Я много чего стащила! – Она взяла со стола бургомистерскую цепь и намотала на пальцы. – А это… – с наслаждением проворковала она, – …это самое ценное!

Ухватив цепь фиолетовыми ногтями, директриса прижала её к щеке. Поцеловала. Лизнула. Надела на шею и погладила.

– Спасибо твоему папочке и его бежевым носкам. Я забрала его драгоценную цепь, а он даже не заметил. Только посмотрел мне в глаза и отключился.

Мисс Инней запрокинула голову и захохотала. У Джека мороз прошёл по коже. «Этот хохот!» Он загрохотал в голове, как скоростной поезд, – демонический хохот, переходящий в визг, от которого волосы встают дыбом. «Так это ты! – понял он. – Это ты мне снилась!»

– Вам это с рук не сойдёт! – закричал Джек. – Вас посадят в тюрьму, под замок, а ключ проглотит какой-нибудь пингвин!

– Ой, правда? – Мисс Инней выкрутила ему ухо так, что он чуть не взвыл. Ноздри у неё дрожали. Губы посинели. – И кто же им расскажет?

– Я… Я всё расскажу!

– Ничего ты никому не расскажешь, сопля на ножках. И знаешь почему?

– Ай! – пискнул Джек.

– Потому что из моей башни не возвращаются. – Мисс Инней подтащила его к себе и заглянула в лицо. – Посмотри на меня, – прошипела она. – Посмотри мне в глаза!

«Ну всё, конец, – подумал Джек. – Сейчас она выпьет мою душу!»

Казалось, вокруг сгустились сумерки… Всё стало расплывчатым. Её глаза… глаза… такие большие, блестящие… такие льдисто-голубые…

Джек рванулся, высвободился и – вух! – растянулся на полу. Но тут же перекатился на живот и пополз.

– Я заперла дверь, ты, салфетка одноразовая. Тебе некуда бежать! – Директриса схватила Джека за лодыжку и поволокла по ковру. – Делай как я говорю, и тогда…

– ТРЯ-Я-Я-Я-Я! – Пабло, как торпеда, вылетел из-под стола, пронёсся через кучи призов, цепляясь за подарочные полотенца своими крошечными ножками, и со всей силы клюнул мисс Инней в коленку. Директриса завизжала.

– Пабло, нет! – крикнул Джек. – Не надо! Прячься!

– Кий-я!

Как мастер кунг-фу, она двинула Пабло ногой, ударив его по крылу острющим каблуком. Пингвин, кувыркаясь, пролетел через весь кабинет и упал на подушку – шлёпс!

– Ах ты мерзкая лупоглазая горгулья! – заорал Джек. – Если хоть одно пёрышко с его головы упадёт, я… я… А-а-а-а-а!

Мисс Инней схватила его за ворот футболки.

– Что, что ты сделаешь, Джек? Пожалуешься папочке? А ты не забыл, что он в отключке? Он теперь ничегошеньки не соображает. – Она поставила его на колени, но он успел схватить с пола первое, что попалось под руку, – крышку от коробки с печеньем. Губы директрисы изогнулись в усмешке. – Ну что? Продолжим? – Она подтащила его поближе.

Её глаза… глаза… такие большие, блестящие… такие льдисто-голубые…

Рука у Джека дрожала, когда он поднял крышку и выставил перед собой, чтобы отгородиться от этого зомбирующего взгляда. Дышать внезапно стало легче. Мисс Инней ослабила хватку. Потом пошатнулась. Несколько секунд она качалась на каблуках и наконец рухнула на пол, раскинув ноги и высунув язык.