"В Британской колониальной империи нет более отсталой единицы", - писал бывший губернатор карибских владений Лондона в конце 1940-х годов. Учитывая, насколько большой и разветвленной была империя в то время, это довольно громкое заявление, и спустя двадцать пять лет мало что изменилось.

Как и большинство колониальных владений в Карибском бассейне, как британских, так и других, Виргинские острова когда-то были сахарными островами, где африканские рабы трудились на солнце, чтобы поддерживать жизнь в тени небольшого класса белых плантаторов - плантаторов, как выражались местные жители. Однако, в отличие от многих других владений Британии в Карибском бассейне, на Виргинских островах плантации перестали быть жизнеспособными, как только рабы получили свободу в 1833 году. Плантации постепенно вернулись под кустарник, плантаторы уехали, а бывшие рабы были предоставлены сами себе. В конце XIX века численность населения составляла менее 5 000 человек, почти все они были крестьянами, разводившими скот и выращивавшими натуральные культуры. "Можно передвигаться на лошадях, но дороги превратились просто в колеи", - писал один из колониальных чиновников. "Крайняя нищета - обычное явление, и правительство не может собрать с помощью налогов доходы, достаточные для ее преодоления".

Отчасти проблема заключалась в том, что БВО находились так далеко от других британских владений. Они не имели стратегической или экономической ценности и торговали в основном с другой половиной архипелага Виргинских островов, которая до 1917 года принадлежала Дании, а затем Соединенным Штатам, которые купили острова, чтобы не дать немцам их захватить. По сравнению с Британскими Виргинскими островами, Виргинские острова США были относительно процветающими и хорошо населенными, они импортировали говядину жителей Виргинских островов и продавали им сухие товары, продукты, веревки и почти все остальное, что им было нужно. У каждого жителя Британских Виргинских островов были родственники на Американских Виргинских островах, расположенных всего в нескольких минутах плавания, но они оставались отдельными странами, что создавало серьезные препятствия для торговли.

Каждый раз, когда одна из этих маленьких лодок заходит с грузом в Сент-Томас, ее хозяину приходится заполнять семнадцать различных форм, требуемых правительством Соединенных Штатов, - столько же и точно таких же форм приходится заполнять капитану "Куин Мэри" или любого другого судна, когда оно заходит в нью-йоркскую гавань", - заметил один из посетителей. Большинство шкиперов шлюпов были неграмотными, и не могли возиться с подобной бюрократией, поэтому в колонии процветала контрабанда, что еще больше подрывало те небольшие налоги, которые администрация БВО могла надеяться получить. В 1950-х годах половина доходов колонии поступала от продажи марок мировым филателистам, что никогда не приносило большого дохода. Местные жители использовали доллар США в качестве валюты и в основном игнорировали попытки правительства контролировать их. Единственные элементы, которые с первого взгляда можно назвать британскими, - это "Юнион Джек", развевающийся над правительственными зданиями, и очаровательный британский полковник, который является комиссаром", - писал один из ученых Чикагского университета, посетивший город в начале 1950-х годов.

В свою очередь, Британия уделяла островам почти столько же внимания, сколько местные жители уделяли Великобритании. В редких случаях, когда члены парламента в Вестминстере все же заговаривали о них, какой-нибудь остряк неизменно приводил апокрифическую историю о министре правительства, который на вопрос, где находятся Виргинские острова, ответил, что они должны быть "далеко от острова Мэн". План превращения одного из островов в курорт провалился. Один из членов парламента в 1964 году предположил, что, возможно, Британии следует просто отдать острова Америке, но и этого не произошло.

"Когда мы только приехали сюда, здесь было очень сонно", - вспоминал Майкл Ригельс, который три месяца проработал у юриста Невилла Вествуда, получившего образование в Кембридже, а затем стал его партнером. Вествуд переехал на острова шесть лет назад. "Мы работали, занимались автомобильными исками и тому подобными вещами. Было много земельных споров - это дерево принадлежит мне, а не тебе, и тому подобное".

Момент, когда все изменилось, наступил летом 1976 года. Никто не может точно вспомнить, когда это произошло, потому что его значение стало ясно только в ретроспективе, но сын Майкла и Нормы Колин представил себе это в статье три десятилетия спустя: открытые окна в офисе, кипы бумаг на столах, подвесные вентиляторы, лениво шевелящиеся в густом тропическом воздухе, пронзительно звонящий роторный телефон. Это был Пол Батлер, адвокат из нью-йоркской фирмы "Ширман и Стерлинг", и он искал кого-то, кто говорил бы по-английски.

В поисках оффшорных прибылей американские финансисты не остановились на рынке евродолларов. Если они вели бизнес через дочерние компании на Кюраса - одном из многочисленных голландских островов в Карибском бассейне, - то могли избежать обременительных правил и налогов благодаря щедрому соглашению о двойном налогообложении между Соединенными Штатами и Нидерландами.

Соглашения об избежании двойного налогообложения являются основой глобализированной экономики, поскольку они гарантируют, что компания, работающая в нескольких странах, не будет дважды облагаться налогом на одни и те же деньги. В этой системе есть один недостаток: если одна страна занижает налоговые ставки для другой, компании, базирующиеся в первой, могут значительно сократить сумму, которую они платят в государственную казну во второй. Однако, как правило, крупные страны не играют в эту игру, поскольку они теряют на налогах больше, чем получают от экономической деятельности. Малые юрисдикции, однако, смотрят на вещи по-другому. Они никогда не теряют много налоговых поступлений, а новый бизнес, который они привлекают за счет переезда компаний, приносит им больше сборов и экономической активности, чем они теряют на налогах. Сейчас такие страны называют налоговыми гаванями, но в 1970-х годах они были новым явлением, и бизнес с удовольствием их осваивал.

Кюрасао, расположенное недалеко от побережья Венесуэлы и издавна специализирующееся на контрабанде и переработке нефти, стало одной из первых карибских юрисдикций, осознавших, что таким образом можно получить прибыль от игры с системой. Однако проблема все еще оставалась. Кюрасао - голландский остров, и хотя голландцы, как правило, прекрасно говорят по-английски, они все равно остаются голландцами. Это означает, что они пишут юридические документы на голландском, проводят судебные заседания на голландском и используют гражданское право, что с точки зрения американского юриста довольно раздражающе.

Именно поэтому Пол Батлер искал в Карибском бассейне англоязычные юрисдикции общего права с налоговым соглашением, которые могли бы предоставить доступ к подобной лазейке без необходимости прибегать к услугам переводчиков. История не сообщает, сколько мест он перепробовал, прежде чем обнаружил Британские Виргинские острова, но когда он их нашел, ему повезло: он нашел Riegels and Westwood, которые были не только компетентными,