С другой стороны, не станет жена министра воровать кольцо средней ценности, да и в спальни могла подняться только Аврора. Анна Феликсовна производит впечатление добродушной бабушки, которая вряд ли заметит пропажу такой мелочи, никто ведь не знает, как ей дорога каждая безделица.

Феликс вышел в коридор и вдохнул морозный воздух. Светлана рано утром проветривала все части особняка, что не могло не радовать. День обещал быть трудным.

– Доброе утро, дорогой, – княгиня сидела в яркой футболке AC/DC, попивая кофе.

– Доброе, бабу, – он поцеловал ее в лоб и сел на свое место. – Где Артур?

– Ставь правильно ударение на его имя, он оценит, – женщина положила жареное яйцо в тарелку, игнорируя недовольство внука. – Он позавтракает в городе, у него встреча. Ты ее уже видел?

– Не понимаю, о чем ты, – поглощая бессменную овсянку, Феликс смотрел равнодушно, будто не занимается этой темой больше недели.

– Все ты понимаешь. Уже позвонил Карлу, судя по твоему спокойствию, правда? – Анна Феликсовна не нашла ничего на лице внука, правда врать он не стал. Он никогда не врал. – Тебе понравился вчерашний вечер?

– Обычное скучное сборище, не вижу ничего примечательного. Но ты повеселела, это радует.

– Конечно повеселела! Мы со Светой покормили Домового и смотри, мое мне вернулось, – женщина довольна крутила рукой, любуясь рубином. – А ты не верил, считал, это предрассудки. Вот, что я тебе скажу, случайности не случайны, дорогой. Феликс, ты куда? Ты же не доел!

Юсупов пулей выскочил из дома, обуваясь на ходу. Он впервые не поцеловал бабушку на прощание, да и в такой спешке его не увидишь. Каждую минуту этот человек планировал, все было внесено в электронный органайзер, который всегда был при нем. Всегда, но не сейчас.

За рулем белого ягуара он ринулся на улицы города. Ему был известен адрес, где держали организатора по его инициативе. Педаль легко поддавалась давлению, в голове пульсировало, его тошнило. Еще никогда он не осуждал кого-то без причины. Никогда. Тем более девушку, слабую и беззащитную, он оставил в КПЗ на всю ночь с отбросами общества. Да, они спорили и не соглашались, ненавидели друг друга местами. Но она все же женщина, а он мужчина, который воспользовался положением, чтобы наказать ее за свои догадки.

Следователь был несказанно рад такому визиту, потому что это снимало с него уйму ненужных слов и часов. Но для порядка попросил все же разбудить полковника и отдать распоряжение по той же лестнице, что и раньше. Юсупов бился как птица в клетке, психовал, но все же выполнил просьбу, без которой ему бы не отдали Аврору.

Девушка задремала на коленях своей новой подруги, которая тоже посапывала, прижимаясь к холодной стене. Тушь, растекшаяся по белым щекам от слез, засохла, отчего вид у нее был совсем печальный. Феликс почувствовал укол совести, но решил, что будет лучше надеть маску безмятежности, иначе ее гнев не вынести.

– Бруни, встать, – молодой паренек с голосом соловья пытался крикнуть, но получилось плохо. Однако Аврора открыла голубые глаза и увидела князя. Он был в свежем сером костюме, спокоен и красив, как всегда. Ей хотелось броситься на решетку и растерзать его миловидное лицо. Как он только смеет являться сюда?! – Бруни, встать!

Аврора поднялась, на ее лице была плохо сдержанная ненависть и готовность вернуться в эту камеру по обвинению в убийстве.

– Вы свободны, – молодой человек открыл камеру и показал рукой, что она может идти.

– Спасибо тебе большое и удачи, – Аврора обняла Иру на прощание, эта женщина спасла ее прошлым вечером.

«Подружиться с проституткой? Видимо, эта девушка не могла найти общество получше», – Феликс усмехнулся незаметно. Он ждал криков, истерику, но Аврора спокойно продефилировала мимо.

Она вышла из отделения, князь вышел за ней. На оклики она не реагировала, поэтому ему пришлось прихватить ее локоть, который она вырвала с яростью дикой кошки.

– Не смейте меня касаться, ясно?! Вы мне противны! – она продолжила свой путь вдвое быстрее, он пошел следом.

– Послушай, я понимаю…

– Вы ничего не понимаете! – голубые глаза пылали огнем, еще немного, и она бы бросилась на него с кулаками. – Вас когда-нибудь забирали в отделение на глазах у всех? Вас допрашивали? Вы проводили ночь в КПЗ?! Нет! Вот и не смейте говорить мне о понимании! Я вас ненавижу! – со всей силы она бросилась колотить по его груди.

Феликс дал ей пару минут, чтобы выплеснуть агрессию и схватил за запястья. Девушка все еще сопротивлялась, но быстро сдалась, упав в его объятия. Ее тонкие руки скользнули по его спине, отчего мурашки пробежали по коже. Он не решался прижать ее к себе, обнять. Стоял, позволяя ей найти успокоение. В голове мелькнула мысль, что следует извиниться. Он действительно был неправ, но князь Юсупов никогда не просит прощения, он просто не знает, как это делать. Впервые ему захотелось сказать такие слова и все внутри бунтовало против откровенности.

– Я… – язык стал тяжелее 50 кг гири, прирос к небу и никак не хотел шевелиться. – Я… – всего пара слов, почему так трудно сказать? Почему так больно высказать сожаление?

Аврора отодвинулась и внимательно посмотрела на смутившегося Феликса. Ее злость проходила также легко, как и появлялась. Теперь она сочувствовала ему. Было видно, что он жалел о содеянном, иначе бы не приехал сюда, хватило бы одного звонка.

Не дожидаясь, пока он все же скажет мучительные слова, девушка пошла в сторону метро.

– Я бы хотел тебя подвезти, – голос Юсупова был необычайно мягким и осторожным. Аврора обернулась, он избегал ее взгляда, мял в руках перчатки из тонкой кожи. Проведя столько времени в грязной камере, она хотела поскорее очиститься. Или ей было важно успокоить его совесть.

– Сделаем так, поднимитесь ко мне. Я закажу пиццу, подождете, пока я схожу в душ, потом поедим вместе и вы убедитесь, что я в порядке, – белый ягуар отличался от остальных машин на парковке как фарфоровая ваза от пластиковых стаканчиков.

Юсупов поразился тому, как легко Аврора сменила гнев на милость. Нет, не первый раз молодая особа звала его в гости, несмотря на то, что они почти не знакомы, несмотря на его скверный характер. Но сейчас было ощущение, что это доброта, не соблазн. И он не знал, как правильно ответить на это.

Как только машина тронулась в его голове затеяли борьбу две стороны, одна за, другая против. В это время Аврора беспечно болтала с родителями по телефону, придумывая какую-то небылицу о прошлом вечере. Как легко ей удавалось врать, даже не краснеет.