взял со стола заполненный машинописным текстом лист бумаги и помахал им перед собой. — Деньги будут перечислены на банковские карты. Трудовую заберешь в отделе кадров. Это дверь в конце коридора.

Самсамыч ничего не ответил, продолжая задумчиво сидеть глядя н фото на стене.

— Что-то хотел спросить, — нарушил молчание профессор.

— А почему это произошло так неожиданно?

— Я могу только оперировать мозг, а что там у них в голове происходит не знаю. Но ты за себя не волнуйся. Операцию ты провел блестяще. Пациент, как мне сообщили надежные источники, уже в пятницу вечером смог приступить к работе.

— Это обнадеживает. Спасибо профессор. До свидания, — Самсамыч встал со стула, развернулся и быстро вышел из кабинета.

***

Под вечер, он добрался до общежития и войдя в холл, подошел к стойке дежурной и назвал номер комнаты, чтобы взять у нее ключи.

Дежурная, пожилая дама, провела пальцем по листку бумаги, лежащей перед ней на столе и не поднимая головы спросила: Вы из триста двадцать восьмой? Самсонов?

— Да. Самсонов.

— Вам сегодня, до семи часов вечера, предписано освободить помещение, — дежурная выдвинула ящик стола и достав ключи от триста двадцать восьмой, протянула их Самсамычу.

— Почему, — удивленно спросил он, забираю ключи.

— Не знаю. Наверное, закончился срок вашего проживания. Мне формуляр такой принесли час назад.

— Хотя бы переночевать то можно? Я заплачу, — сунув руку в карман, достал кошелек Самсамыч.

— Вы в своем уме. Это не гостиница. Это общежитие военной академии, — строго посмотрела на него дама, — Поднимайтесь, собирайте вещи. У вас еще полтора часа целых есть. А не съедете, я вызову патруль.

— Да, я съеду не волнуйтесь, — Самсамыч взял ключи и подошел к лифту.

Поднявшись к себе, он подключил компьютер и нашел расписание электричек на N- ск. Электрички отправлялись каждый час, а последняя в десять вечера. «Времени с запасом», — подумал Самсамыч и пошел в душ.

Сполоснувшись, он вытащил из-за дивана свой походный чемоданчик на колесиках и открыв шкаф, побросал в него немногочисленный вещи и чуть утрамбовал их, положил сверху кавалерийские сапоги Груши. Оглядев комнату, увидел стоящий возле стола подарочный пакет. В нем осталась недопитая, после проводов Груши, бутылка виски и плитка бельгийского шоколада. Самсамыч налил себе полстакана, распечатал шоколадку и сев на диван, включил пультом телевизор на стене. На экране появилось изображение не стареющей, похожей на фарфоровую куклу, многолетней телеведущей новостных программ. «Сегодня в Большом государственном дворце съездов, состоялось заседание правительства и депутатов парламента, посвящённое начавшейся в стране радикальной реформы органов правопорядка, — ни разу не моргнув, торжественным голосом произнесла телеведущая. — С вступительным словом перед собравшимися выступил главный ответственный за проведение реформы, товарищ Уточкин». На экране появилась картинка большого зала заседания заполненного депутатскими и министерскими, а из- за стола президиума, находящего на сцене, за которым сидели их начальники, вышел не высокого роста мужчина в темном костюмчике и немного раскачивающей походкой подошел к трибуне, стоявшей по центру. Сидевшие в зале тут же поднялись с мест и стали аплодировать. Мужчина зашел на трибуну и поднял руку. В зале тут же стихли аплодисменты. А камера оператора взяла крупным планом лицо оратора. Самсамыч сразу узнал его. Это был его первый вип в клинике, с лицом похожим на самодовольного купидона, из головы которого он вытащил сразу несколько импортный стимуляторов.

«Товарищи собравшиеся, — начал купидон, с гордым видом оглядев зал, — В понедельник, был опубликован приказ Наставника, о коренном реформировании всей правоохранительной системы страны. Теперь, когда угроза от внешних врагов стала сходить на нет, после демонстрации нами у границ боеготовности наших вооруженных сил, концепция поменялась. Теперь мы начинаем строить современное, демократическое, полицейское государство, где самое пристальное внимание будет уделено наведению порядка внутри страны. Коррупция, хулиганство, наркомания, проституция, нарушение правил дорожного движения и прочие пережитки недавнего прошлого, стали разъедать наше общество, как ржавчина. Не говоря уже о гомосексуалах и иноагентах, этих вечных пороках либеральных западных стран, которые с развитием интернета просто захлестнули наше информационное пространство и ставят под угрозу наши традиционные ценности. В связи с этим, в первую очередь будет увеличен количественный состав органов правопорядка, за счет демобилизации лиц, призванных на военную службу и пересмотра статей расхода бюджета в пользу материально техническое обеспечение реформы. Поверьте, не пройдет и года, как наша страна войдет в пятерку, если не тройку, самых безопасных стран мира. Но и на этом мы не собираемся останавливаться. Мы станем первыми». Произнеся последнюю фразу, купидон, замолчал и с горящим взором посмотрел в зал, который через мгновенья взорвался в ответ бурными аплодисментами и овациями. Самсамыч, поморщился и приглушил звук. В это время в дверь кто-то несильно постучался.

— Входите. Открыто, — он опрокинул остатки виски в рот.

Дверь приоткрылась и через нее вошла азиатского вида женщина, в синем рабочем халате, со шваброй и ведром в руках.

— Извините. Мне комнату надо в порядок привести, начальника приказал, — с южным акцентом произнесла женщина, ставя ведро на пол.

Самсамыч взглянул на часы. Было половина седьмого. «На восьмичасовой электричке уеду», — подумал он, вставая с дивана. — Я сейчас уйду, не буду мешать.

Он закрутил пробку на бутылке с остатками виски и открыв чемодан, запихнул ее в голенище Грушинского сапога. Закрыв молнию на чемодане, перевернул его, поставив на колесики. Потом перекинул через плечо компьютерную сумку с ноутбуком и еще раз оглядев комнату, взял за ручку чемодан и катя его перед собой, вышел в прихожую.

***

— Разрешите, — Самсамыч постучав в дверь с табличкой «Главврач» и заглянул в кабинет. Прямо напротив входа стоял стол, заваленный папками с бумагами и пустующее кресло за ним.

— Кто там, — раздался из-за ширмы в углу немного хрипловатый мужской голос. — Подождите, я сейчас выйду.

Самсамыч подошел к столу и присев рядом на стул, поставив на пол рюкзачок.

— Кого я вижу. Самсамыч! Неужели это ты, — из-за ширмы вышел лысоватый, улыбающийся толстячок в темном, застегнутом на все пуговицы пиджаке и завязанным толстым узлом галстуке и вытянув руки, направился к Самсамычу

— Привет, Петрович, — встал навстречу ему Самсамыч, и они обнялись.

— Какими судьбами? Ты садись, садись, рассказывай, — Петрович подошел к стеклянному шкафчику, взял медицинскую склянку с прозрачной жидкостью, две мензурки и вернувшись к столу, сдвинул в сторону папки и сел напротив. — Ну, что как там твоя диссертация?

— Позавчера прошел предзащиту. Утвердили. Защита в конце сентября.

— Я в тебе не сомневался, — добродушно посмеиваясь Петрович, потянувшись к склянке со спиртом.

— Подожди, Петрович. Я тебя другим хотел угостить. — Самсамыч открыл рюкзак и вытащи на половину отпитую бутылку виски, которую