— Мы едем в аэропорт. Билеты на ближайший рейс ужезабронированы, — сообщила кузина. — Вы с Ником как-нибудь справитесь. Вхолодильнике полно еды, так что голодными не останетесь. Но, пожалуйста,Соренза, не забудь регулярно кормить попугайчиков. Корм в кухонном шкафчике надмойкой. И пожалуйста, смотри за соседской кошкой. Она не прочь пробраться в доми устроить охоту на бедных птичек. Правда, киска не виновата. Если бы ей былохорошо дома, она вряд ли бы шастала по окрестностям. Может, ты покормишь ее,если увидишь?

— Не волнуйся, с твоим зоопарком все будет в порядке.

Соренза усмехнулась: только ее кузина может думать о братьяхнаших меньших в такой момент. Изабелл всех и всегда жалела, за что она любилаее еще больше.

— Ох, Соренза, я так волнуюсь! — всхлипнула Изабелл.

— С Джефом все будет в порядке, вот увидишь. А сейчасезжайте, мы с Ником присмотрим за всем.

Соренза пыталась всячески поддержать и успокоить кузину,пока сажала ее в такси, после чего отправилась в кухню сделать себе чашку кофе.Внезапно ее охватило ощущение чьего-то присутствия за спиной. Она резкообернулась, чуть было не потеряв равновесие на скользком, выложенном плиткойполу, и увидела Николаса. Он стоял, опершись о косяк, и улыбался.

— Привет!

— Привет...

Ей тут же пришла в голову мысль, что в суматохе она неуспела причесаться и надетый на ней халат далеко не лучший.

Что касается Николаса, то он уже успел принять душ и еговлажные волосы казались еще темнее, чем обычно. А легкая щетина на подбородкесвела бы с ума и праведницу. Он был одним из тех мужчин, которые совершенноуверены в своей неотразимости, и у них написано это на лице.

— Кофе? — спросила Соренза внезапно охрипшим голосом ивозненавидела себя за это.

— Если не трудно... Растворимый вполне подойдет, — сказалНиколас, когда она потянулась за кофеваркой. — Если кофе крепкий и горячий, этовсе, что мне нужно утром для хорошего настроения.

Он прошел в кухню. И Сорензе показалось, что огромнаякомната моментально уменьшилась в размерах...

Она начала сумбурно объяснять причину поспешного отъездаДжорджа и Изабелл, когда в открытое окно кухни мягко и бесшумно запрыгнулакошка и беззастенчиво стала тереться о ноги Николаса. Соренза моментальнобросилась закрывать дверь, ведущую в гостиную.

— Что происходит? — поинтересовался удивленный ее действиямиНиколас.

— Это соседская кошка, и ее привлекают попугайчики Белл. Итем не менее кузина попросила ее покормить. Знаешь, насколько мне известно, онаотличается довольно независимым нравом. — Соренза указала на кошку, которая,громко мурлыча от удовольствия, ласкалась к Николасу. — А ты ей понравился.Обычно она не столь дружелюбна.

— Она настолько любезна, что сделала для меня исключение, —с усмешкой произнес он.

В следующую минуту Соренза опять поскользнулась и чуть нерастянулась на полу.

— Тебе лучше присесть, я сам все сделаю, — услышала онаголос Николаса.

Соренза послушно села. Близость этого мужчины, да еще в семьутра, когда она не готова противостоять ему, смущала ее и заставляланервничать.

— Джем? Тосты? — Он поставил перед ней дымящуюся чашку. —Или, может, приготовить яичницу по фирменному рецепту Доуэлла?

Соренза посмотрела на него с подозрением.

— Ничего необычного, — пояснил Николас, — просто яичница сломтиками бекона. Но когда я ее готовлю, выглядит аппетитно.

— Ты готовишь? — удивленно подняв брови, спросила Соренза итут же пожалела об этом.

Его самоуверенность и так не знала границ. Наверняка многиеженщины, узнав, что он еще знает толк и в кулинарии, приходили от этогоизвестия в восторг.

— Конечно. — Он ухмыльнулся. — Стоит тебе попросить, и натвоем столе всегда будет отменная яичница.

— На завтрак, на обед и на ужин?

— Ты отлично меня поняла, Соренза.

В серо-зеленых глазах заиграли искорки смеха, и онаулыбнулась.

Господи, какой красавец! А она сидит растрепанная и помятая,будто ее волочили по земле. Может, глядя на нее, он передумает с нейвстречаться? Странно, но эта мысль Сорензу не обрадовала.

Николас, однако, вместо того чтобы сбежать, приблизился иосторожным движением руки коснулся ее лица. Потом, взяв прядь золотистых волос,пропустил их сквозь пальцы, и они засверкали на солнце.

— Настоящий шелк, и так красиво переливаются. От кого у тебятакой чудесный цвет волос?

— От отца. И глаза у него тоже были серые, как у меня.

Тень пробежала по ее лицу, но Николас не обратил на этовнимания, нежными прикосновениями лаская бархатистую кожу. Внезапно, как будтоопомнившись, он спросил:

— Из скольких яиц? Мне — из четырех.

— А мне — из двух.

Она наблюдала, как Николас умело нарезал бекон и с видомзнатока положил его в шипящее на сковороде масло.

— Подождем, пока поджарится до хрустящей корочки, а показаймемся тостами.

Широко улыбаясь, он повернулся к ней, и Соренза забыла обовсем на свете, не только о еде. Она могла просидеть вот так целую вечность,любуясь им.

— Если уж ты взял на себя ответственность за завтрак, то,будь добр, накорми кошку, — произнесла она, усилием воли прогоняя наваждение.

— С удовольствием. Кстати, это она или он?

— Кошка, полагаю. Говорят, коты не любят охотиться.

— Тогда у них все не как у людей, — подмигнув Сорензе,заметил Николас и открыл дверцу огромного холодильника.

Достав оттуда пакет сливок, он огляделся и взял приглянувшеесяему блюдце — кстати сказать, от свадебного сервиза четы Даймонд, которымпользовались исключительно в наиторжественнейших случаях. Налив в него сливок,Николас поставил блюдце перед кошкой. И ведь ничего-то ему не будет, даже еслиБелл узнает об этом, вздохнула Соренза.

— Не знаю ни одной женщины, которая не любила бы сливок, —заявил он, снова поворачиваясь к плите.

— И разумеется, ты знаком с большинством из них, — ехиднозаметила Соренза.

Николас обернулся и внимательно посмотрел на нее. В егоглазах опять плясали озорные искорки.

— И тебе не стыдно?

Не зная, что сказать, Соренза показала ему язык, и он сноваусмехнулся. Залив бекон яйцами, он закрыл сковороду крышкой и принялсянамазывать тосты маслом и нарезать ветчину.

— Знаешь, — сказал Николас, — мне всегда будет приятногостить в доме Белл.

Соренза чуть не поперхнулась кофе. Неужели он рассчитывает,что его пригласят снова? Впрочем, даже если признать, что общение с нимбуквально выбивает ее из колеи, сегодня утром, в этой кухне, он воплощал собоймечту всех женщин. Даже готовя завтрак, Николас Доуэлл умудрялся выглядетьсексуально. С ним не сравнился бы ни один ведущий кулинарных телепрограмм нателевидении. Правда, Изабелл при этом не присутствовала, но она, похоже, спит ивидит его своим зятем. Так что он вполне может надеяться на следующееприглашение...