Как только схлынуло облегчение от того, что удалось избежать сиюминутной опасности, я погрузилась в тягостное ожидание дальнейших проблем. Улыбаться не получалось, даже девушкам, хотя обычно это мне легко даётся. Я была уверена, что вечером управляющий снова пригласит меня в кабинет - узнать моё решение. Но время шло, и ничего не происходило. А потом Витя сказал, что Павел Георгиевич срочно уехал по делам в другой филиал. Я выдохнула и принялась молиться, чтобы дела продержали начальника до конца дня.

- Думаю, там что-то серьёзное случилось, - подбадривал меня напарник. - Шеф с таким лицом уходил... озабоченным. Так что не дрейфь, есть у тебя отсрочка.

Витя очень поддерживал меня в этой истории с недостачей, переживал, как за родную. Он, в общем, неплохой парень, а за то, что ни разу за всё время нашей совместной работы с его стороны не было ни одного поползновения к флирту, я готова была выдать ему звание лучшего напарника на свете.

День действительно закончился мирно, а на следующий я с утра, пока тётя была на рынке, отправилась к Кире. Не было у меня моральных сил выдерживать родственное давление... Подруга была ещё сонной, но моё появление приняла, как всегда, легко. Она относилась ко мне с почти сестринской нежностью, хотя и пользовалась иногда моей мягкотелостью.

- Ну что, как прошёл вечер пятницы? - спросила Кира, приняв душ и устроившись на своей белоснежной постели с чашкой кофе, которую ей принесла служанка.

Всякий раз, приходя в гости к подруге, я словно попадала в фильм про высшее общество. Конечно, Кирины родители посматривали на меня свысока, а в тот вечер, когда Руслан приходил знакомиться, Константин Владимирович и вовсе был недоволен, что я трусь тут почём зря и мешаю, привлекая к себе внимание. Но в целом, они меня скорее не замечали, чем раздражались.

Я вздохнула:

- Ужасно. Руслан - он...

Было бессмысленно скрывать тот поцелуй: подруга была там и, возможно, всё видела - но произнести это вслух было тяжело.

- Запал на тебя, - закончила за меня Кира и широко улыбнулась. Вообще без осуждения или недовольства. Даже как будто радуясь.

- Разве это не должно расстраивать тебя? - удивилась я. Мне было совершенно непонятно, как можно не питать симпатии к такому мужчине, имея на него все права, и нисколько не ревновать.

Но Кира фыркнла:

- Меня? Расстраивать? Я тебя умоляю! Меня расстраивает, когда папа мою кредитку блокирует или садит под домашний арест, а это чудище заморское пусть хоть с мужиками целуется - мне какое дело?

- Но он ведь твой жених!

- Только формально, для папы. Мы не собираемся по-настоящему сходиться и только делаем вид, что встречаемся, чтобы получше познакомиться.

Моё сердце принялось отчаянно колотиться, но я старалась держать себя в руках:

- Разве он тебе ни чуточки не нравится?

Кира беспечно покачала головой:

- Нисколько! Я люблю парней помоложе, пожилистей - они как правило более выносливые в постели, а этому хмырю уже тридцатник. Держу пари, он и трёх часов со мной не выстоит.

Какие странные критерии выбора мужчины, - подумалось мне, но кто я такая, чтобы учить Киру Сальникову?

- А папа? Он, наверное, будет сердиться, что его план сорвался...

- Это Рус берёт на себя. Он сказал папуле, что подумает, посмотрит - и примет решение. Не в мою пользу.

Я изо всех сил убеждала себя, что не стоит питать каких-либо надежд, что родители вполне могут всё переиграть, используя свою моральную и материальную власть... Что нам с Русланом так или иначе вряд ли удастся поладить, учитывая мои психологические особенности... Но подлое сердце уже принялось отплясывать в груди что-то навроде канкана. Напрочь игнорируя призывы к здравому смыслу и напоминания, что я сбежала от него не далее как позавчера, а он наверняка гордый человек и дважды себя не предлагает. Но почему же он не объяснил мне, что у них с Кирой ничего нет и никогда не будет?!

Чтобы отвлечься от своей неуместной эйфории, я рассказала Кире про начальника.

- Вот с*кин сын! - горячилась она. - Да он сам эти деньги из кассы достал, чтобы тебя обвинить и подкатить потом, загнав в угол! Не вздумай ему потакать, или бумаги подписывать, или ещё что. Напиши заяву в полицию, устрой этому козлу весёлую жизнь!

- А что я в заявлении-то напишу? Предлагал интим? Это не уголовно наказуемо...

- Напиши, что принуждал, злоупотребляя должностными полномочиями.

- Но ведь не принудил! А потом, если до разбирательства дойдёт, у него адвокат, у него деньги, а у меня только моё слово, даже аудиозаписи нет...

- Значит, надо сделать аудиозапись. Завтра пойдёшь на работу - и сделай.

У меня мгновенно образовался комок в горле:

- Если я с ним ещё раз в том кабинете наедине окажусь, мне точно плохо станет.

Не смогу я, нет, точно не смогу. Цепенею от его взгляда.

- Встряхнись, Стась! Ну кто ещё это сделает, если не ты?

Она произнесла целую речь про то, как верит в меня и мои возможности. Я даже вдохновилась... ненадолго, но на следующий день не смогла пойти на работу. Прямо в семь утра позвонила сменщице, которая иногда меня выручала, и договорилась, а потом позорно сбежала из дома.

Руслан

Конечно, ни в какую пропасть вниз головой мы с Китом в воскресенье бросаться не стали. Потому что она и так звенела, как царь-колокол, после нашего мощного субботнего алкомарафона. Проснулся я часов в 11, в таком состоянии, что здоровее в гроб кладут. Кое-как заполз в душ, потом ненамного бодрее протопал на кухню за дозой аспирина, а ещё полчаса спустя смог приготовить себе кофе. После таких подвигов набрать Кита оказалось парой пустяков.

На том конце провода неразборчиво и хрипло промычали:

- Как ты мог меня бросить? Почему не пристрелил?

- Ни хрена себе, "бросить"! Да я тащил на себе твою семидесятикилограммовую тушу на третий этаж, неблагодарная ты сволочь!

- Лучше бы пристрелил. У меня так башка раскалывается, что я сейчас отключусь от болевого шока.

- Хорош ныть, тряпка! Выпей аспирин и собирайся.

- Куда?!

- Действуем по плану, едем активно забывать двух недоделанных Джульетт.

Кит поворчал немного, но спорить не стал, а я ощутил странный душевный подъём. Может, конечно, это организм автоматически подаёт в систему эндорфины, чтобы хоть как-то скомпенсировать адски отвратительное состояние похмелья, но этот случайный знакомый вызывал у меня внезапно тёплое братское чувство. Вообще-то это на меня не похоже, я трудно сближаюсь с людьми - почти все мои друзья - из детства. Но тут, в Сочи всё шло наперекосяк, начиная сватовством и заканчивая мужским общением. И не забудем про тощую малявку, которую ветром сдувает, а она всё туда же - характер показывает...