Из помещения для музыкантов вышли Калошин сотоварищи.

— Ого! Вот эта картинка! А-а-а… это опять эти двое! — пришло узнавание к Игорю, — Нет! Ну это уже ни в какие рамки! Я сейчас же все выскажу местному директору!

Кто-то из музыкантов задумчиво произнес:

— Может им просто плохо? Может… медиков нужно позвать?

— Я сейчас позову директора, вот пусть он и разбирается — медиков нужно звать, или милицию! — разрешил сомнения Калошин. Потом присмотрелся, и хмыкнул:

— А веник-то они так и не поменяли. С понедельника! Варя! Тебе эти цветы нужны?

Всю дорогу до Дома отдыха Варя крепко прижималась к его плечу, поглядывая на него со старательно скрываемой улыбкой. Потом не выдержала:

— Это вас так в училище учат? Представь — а я и не слышала ничего, пока этот стук не раздался.

И прикрыв губы ладошкой, прыснула смехом.

— Нас в училище много чему учат…, - многозначительно произнес Иван.

Два последующих дня слились в одну сплошную репетицию. Калошин насел на коллектив — со страшной силой! Даже ветераны музыки начали ворчать, что, дескать — полегше бы!

В союзе с Варей, Косов выступил своеобразным профсоюзным комитетом, вытребовав у сатрапа Калошина «тихий час» после обеда. Но — после завтрака, а также после «тихого часа», Игорь гонял их всех — как сидоровых коз. Часть репертуара он «отставил» в сторону, решив, что их исполнение — вполне, а значит не стоит тратить времени. Но вот с этими двумя новыми песнями… Самодур от эстрады поставил себе целью — исполнить их уже на концерте в училище. Благо, что Ивана это никак не касалось!

Варя пела очень хорошо! Пробирала до самого… самого. Даже поварихи, послушав пару раз ее исполнение, дружно решили взять женщину на дополнительное довольствие.

— Знаешь, Иван…, - шепнула ему, улучив момент, тетя Зина, — Я раньше-то и не думала, как это все… нелегко — концерты-то готовить! Все ж думают что? Как мотыльки порхают эти артисты по сцене! А здесь вон оно как!

— Теть Зин! — засмеялся Косов, — Это еще что! Да и Игорь — он вполне с пониманием относится. Вот у нас директором был Илья, вот тот — мама дорогая! Веришь, нет — на репетициях рубашки были — хоть выжимай от пота!

— Ай-яй-яй! Вот уж где и не подумаешь-то! — качала головой старшая повариха, — Ты, Вань, парень-то с понятием. Ты уж Варю-то пожалей, погладь ее там… лишний раз-то…

Звучало это довольно двусмысленно, но Косов, подавив улыбку, не стал выказывать себя пошляком и лишь кивнул:

— Обязательно! Сами же видите — хорошая певица!

— Так она и певица хорошая, да и бабенка — куда с добром! Хорошая, в общем…

— Она ж — деревенская! И до сих пор родители в колхозе живут и работают! — поддакивал тетеньке Иван.

— Ну так… видно же! Девка-то — душевная! — соглашалась повариха.

В пятницу Калошин решил не проводить репетицию в училище, а просто приехать на пару часов пораньше — пообвыкнуться со сценой. Вместо репетиции он потащил Косова с Варей в город, где у нотариуса они подписали договор о равных правах на интеллектуальную собственность, а Косов еще — на делегирование полномочий Калошину на представление его интересов в Красно-Сибирской краевой филармонии.

«Куй железо, пока горячо! Игорек своего не упустит!».

А Варя опять с благодарностью посмотрела на Ивана, чуть пожав его руку.

Глава 24

Перед концертом в училище Косова ощутимо потряхивало. Судя по тому, как на него удивленно косились и Калошин, и Варя, это было заметно.

— Ты чего, дружище? Это же не первый твой концерт. Тем более, в твоем родном училище! Дома и стены помогают, так ведь говорят? — пихнул его в бок Игорь.

— Так-то оно так… Только… У меня женщина есть в училище. Понимаешь? Увидит она меня с Варей… даже не знаю, чем все это закончится! — шепотом пояснил тому Иван.

— Ишь ты… и здесь, значит, отметился! — усмехнулся Калошин, — А так-то — да! В таких ситуациях… даже не знаю, что посоветовать. Только — надеяться, что эта женщина не поймет. Да и ты меньше возле Варьки крутись, может не так заметно будет.

— Тогда Варя может обидеться! Куда ни кинь — везде клин…

— Ну хочешь… я с Варькой поговорю, чтобы поменьше к тебе ластилась? — старался выручить приятель.

— Даже не знаю… может тоже «надуться».

— Варька? Да не, она с понятием! Тем более — зачем ей тебе гадости делать? — усомнился Калошин, — Слышь! А мне вот интересно, а эта женщина — она кто? Какая-нибудь секретарша, или там… делопроизводитель? Или… неужто — преподаватель?

Иван хмыкнул, почесал нос:

— Майор она… точнее — военврач второго ранга…

— Ну них… себе! Ты, брат — по мелочам не размениваешься, ага! — засмеялся Игорь.

— Смешно ему! — вздохнул Иван.

— Да не боись! Прорвемся! — жизнерадостно заржал Калошин.

И все-таки Ивана потряхивало! Он уже и курить выходил, и коньячка из фляжечки глотнул, но помогало это все — ненадолго! Из приоткрытой двери в импровизированную гримерку, он больше слушал, чем смотрел концерт. Видимость отсюда была — не очень-то, а зала не было видно вообще. Снова и снова Косов поражался, насколько вырос исполнительский уровень и Калошина, и — тем более — Вари. Вполне на уровне самых известных артистов, чье исполнение Косов мог слышать по радио или на пластинках. И судя по реакции зала, понимал это не только он.

Иван начал, не торопясь, переодеваться — подходило его время выходить на сцену. Предложенные ему изначально вещи пижона Юры он забраковал. Слишком уж они были непростые. Не по его роли в песнях! Совместными усилиями всего коллектива удалось подобрать сорочку, пиджак и брюки — приличные, но — попроще, чем предложил пижон.

— Все, Ваня! Сейчас Варя песню исполнит, и твой выход! — заглянул сюда Калошин.

Под веселым, понимающим взглядом Игоря, Иван сделал еще пару глотков из фляжки, выдохнул и перекрестился — благо сейчас его никто не видел!

«Калошин?