без энтузиазма, слишком занятая приготовлением еды и различных напитков, пока комната медленно заполняется, — вы что, все еще не оставили эту глупую затею? Вы должны держаться за свои рабочие места! Они действительно достойные! — на одинаковые гримасы, которые она получает в ответ, она добавляет — Вы работаете со своим отцом! Не смейте говорить, что это плохая работа!

Ответ делится между близнецами.

— Она не плоха…

— … просто совершенно ужасна!

— Мы почти собрали все…

— …деньги, которые нам нужны…

— …на первые три месяца аренды.

— Так что, мы почти у цели!

— Ты не сможешь остановить нас от увольнения, женщина…

— … ведь теперь мы настоящие взрослые!

Молли Уизли издает звук отвращения, но что-то привлекает ее внимание прежде, чем она успевает дать ответ.

— Кем вы работаете? — спрашивает Гарри, желающий узнать, есть ли у них какая-либо информация об изменениях, внесенных Ворлостом, которые еще не были обнародованы. В ответ на мрачные взгляды, которые он получает, он поспешно добавляет — На данный момент. Прежде чем вы откроете свой магазин. Вы сказали, магазин приколов?

Два лица загораются восторгом почти синхронно.

Таким образом, остальная часть утра заполнена очень оживленной и односторонней дискуссией о магазине. Гарри немного узнает о создании заклинаний и экспериментальном зельеварении, поэтому утешает себя тем, что разговор не был абсолютной тратой времени. Тем не менее, кто бы мог подумать, что кто-то может так много рассказать о каком-то магазине?

***

Полдень приносит плохие новости, субъективно говоря. Объективно ничего нового не открывается.

Пробираясь в библиотеку, чтобы продуктивно провести хотя бы часть своего времени и по возможности найти способ нарушить ритуал, Гарри слышит знакомый смех, на который отвечает знакомый ворчливый голос. Рон и Гермиона. Хотя Гарри надеялся на обратное, она, по-видимому, вернулась к философии Света и Ордену. Когда-то она выражала сомнения, но кажется, притяжение ее родственной души оказалось сильнее ее желания думать самостоятельно.

— Будь осторожен! — другой знакомый голос упрекает Рона — Разве ты не помнишь, когда мы в последний раз обращались с воздухом «Дыхание Дракона», и ты с Малфоем чуть не сожгли теплицу?

Гарри торопится уйти быстрее.

Ритуал.

Исключить свитки и книги, которые Ворлост уже просмотрел. Собрать информацию, которую он сможет найти в библиотеке Блэков. Попробовать построить новую теорию.

Как-нибудь нарушь ритуал.

Спокойно, спокойно, спокойно.

Глубокий вдох.

Гарри сможет это сделать.

Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вход-выдох. Вдох. Выдох. Вдох и выдох.

Спокойствие.

Все в порядке.

Гарри не видел, как его бывший лучший друг тусуется со своими школьными врагами, смеется, веселится и радуется, когда Гарри беспокоится о нем, когда его держат взаперти всего в десяти комнатах от него, морят голодом и травят зельями, когда связь его души подавляется и сводит с ума его вторую половинку.

Этот поступок, Гарри знает, он не сможет простить. Глупые необоснованные убеждения и поспешно сказанные слова он может забыть, но это… это окончательное предательство он никогда не сможет игнорировать.

Гарри решительно идет дальше, пока его не окружает знакомый запах старых книг.

Это даже иронично, что ли. Именно дружба с Невиллом заставила его оставить библиотеку в Хогвартсе и портрет ради чего-то большего, чем уроки и краткие визиты к домовым эльфам, и теперь именно эта дружба заставляет его бежать к книгам.

Гарри решительно изгоняет из головы все мысли о Невилле и склоняет голову над полками и грудами книг.

У него есть заботы поважнее, чем друг, ставший врагом.

Ночью он почти засыпает на столе. Кричер трясёт его, пока он не заставляет свое измученное тело споткнуться о кровать, в которой ему снится сон о том, как он шагает по своему замку, своему дому, передвигаясь почти бегом. Он подходит к знакомому портрету и уходит от него назад, раз, два, три. Как только дверь открывается, он чувствует поразительный прилив ясности. Тем не менее, он идет вперед, почти притянутый к бесценной диадеме, теперь лишенной жизни. Отдаленная часть него осознаёт шаг назад от пропасти безумия и неохотно заключает, что библиотечный портрет был прав в своем утверждении о крестражах, вызывающих безумие. Большая часть его сосредоточена на проблеме, которая привела его сюда: ритуале и местонахождении Гарри. Почти сразу приходит на ум решение второго вопроса: Штаб Ордена. Дом Блэков. Гри-что-то-там. Защищен чарами Фиделиус. Мало вероятно, что Северус знает секрет. Никакого другого шпиона у него нет.

Но есть домашние эльф. Какое-то имя, на которое он жаловался — Критчер. Эльф наверняка знает это место и принадлежит к Семье Блэк — Семье Беллатрисы. Она сможет призвать его, и Критчер обязательно расскажет ей секрет, если это поможет Гарри. Он рассказывал ему, как полюбил его Критчер.

Беллатриса все еще находится в коме из-за ран, полученных во время нападения. В ближайшие несколько дней она должна поправиться, но он сомневается, что его психическое состояние останется таким же уравновешенным к этому моменту. Однако попытка поторопить целителя не приведет ни к чему, кроме новых проблем в будущем, а Беллатриса слишком лояльна ему, а Родольфус слишком важен, чтобы рисковать последствиями из-за слишком большой спешки и слишком малой заботе. Если понадобится, он пойдёт на это, но пока он может продержаться.

Но на случай непредвиденных обстоятельств не помешал бы запасной план — как сова! Хедвиг? Необычайно умная, он видел её в своих видениях, и необыкновенно привязанная к Гарри. Она должна быть в состоянии добраться до него, невзирая на преграды.

А пока он может в миллионный раз пересматривать свои записи в надежде найти что-то против этого проклятого ритуала…

***

В каком-то смысле Гарри даже благодарен за то, что вчера услышал Невилла. Благодаря этому это не становится такой уж неожиданностью, когда на следующий день он спускается к завтраку и вежливо предлагает Молли Уизли помощь, которую она тут же отвергает, чуть не плача от того, что он «такой хороший мальчик!», и тут же видит Невилла.

Это немного странно. Гарри уверен, что за столом сидели и другие люди, и что эти другие люди разговаривали, и что он ел еду, но он ничего из этого не помнит. Все, что он может вспомнить, это Невилл и то, как его улыбка из открытой превращается в неловкую, когда он видит Гарри.

Гарри изо всех сил старается игнорировать все это и убегает обратно в библиотеку.

Ничего, по-прежнему, и безумие продолжает приближаться.

***

Забудь об Албании, забудь о том, как это быть чем-то меньшим, чем призрак, эти воспоминание уже не худшее, что когда-либо случалось в его жизни. Как там он? С ним хорошо обращаются? Он голодает?