и, как выяснится уже в конце эпохи НЭПа: свыше половине всех промысловых кооперативов — можно смело поставить приставку «лже»… По такому пути, кстати, идёт мой бывший заместитель по ОВО Чеботарёв: в нашей с ним обувной артели «Красный Лабутен» — числятся друзья-сослуживцы, а сапоги тачают вольнонаёмные мужики из окрестных сёл. Председатель и члены правления делят прибыль «по понятиям», а работяги — без памяти рады возможности прокормить семьи далеко не ездя на «отхожие промыслы» — откуда бывает, не все возвращаются в родные избы…

Мне лично — до одного места, лишь бы всем было хорошо!

Клим Крынкин же, Председатель кооператива «Красный рассвет» — придерживался другой точки зрения: наёмный труд он использовал лишь в самых исключительных случаях и только для совершения какой-нибудь разовой работы.

* * *

Ну, это я несколько отвлёкся.

— Прекрасно Вас понимаю, Ефим Михайлович, — отвечаю нэпману, — но что посоветовать и чем помочь — прямо не представляю… Хотя постойте!

Тот, притормозил уже почти у самого порога.

— Вот только что вспомнил: в нашем недавно открывшемся исправительно-трудовом лагере, сидит… За сущие пустяки! Один довольно опытный юрист: в законах разбирается — ещё поискать таких. Может, он Вам что посоветует?

— Да, как же я…?

— Обыкновенно: приходите в администрацию лагеря и говорите цель своего визита. Вам выписывают разовый пропуск и проводят в Юридический отдел.

Посомневавшись, тот наконец решился:

— Хорошо! Я попробую воспользоваться вашим советом, Серафим Фёдорович.

Уже вдогонку крикнул:

— Забыл предупредить: услуга платная!

Иосиф Соломонович знал что «советовать» и вскоре после «консультаций», Фирстов преобразовал свою частную лавочку в автотранспортное предприятие — артель «Красный путь». Клим, вволю уже «наигравшись» с техникой, передал ему оба трактора и половину «Мотыг» — сбросив на Ефима Михайловича весь транспортный головняк своего кооператива.

За отсутствием пока специальных прицепов, к «Мужику» цепляли гуськом штук пять-десять простых мужицких телег и, он легко пёр их — весело «попёрдывая» нефтяной копотью из выхлопной трубы.

К зиме, стараниями Ефима Михайловича Фирстова и его «лжеартели» «Красный путь», два раза в день — утром и вечером, от Ульяновска до Ульяновского полустанка и обратно стал ходить «автопоезд». Кроме грузовых телег, в его составе имелась пассажирская, на которой за умеренную плату и в сравнительном комфорте, можно было доехать до нужного места.

Ну, это я по своему обыкновению — опять сильно опередил события…

* * *

Естественно, такое событие стоит того, чтоб его как следует пропиарить!

Ещё шли испытания, как во все издания — с которыми сотрудничали, мной и Братом-Кондратом были тиснуты восторженные статейки о невероятном успехе ульяновского кооператива «Красный рассвет», лично его председателя и группы комсомольского актива. К статьям, в изобилии прилагались фотографии трактора «Мужик» с Кузьмой Климовым за рулём, сделанные единственным местным фотографом-любителем.

Товарищ Анисимов после моего второго напоминания дал телеграмму в Губисполком РКП(б) об успехе волостной партийной ячейки, под его мудрым руководством добившегося…

Бла, бла, бла…

А я без ведома, но от имени Председателя Ульяновского волисполкома — отправил краткую, но информативную телеграмму по адресу:

«Москва, Кремль, Генеральному секретарю ЦК ВКП(б) товарищу Сталину».

В которой отчитался перед Генсеком об ошеломляющем успехе кооперативной промышленности. Ответа мы с Фролом Изотоповичем не дождались, но уверен: если телеграмма дошла до адресата — тот её запомнит.

А товарищ Кац и без всякого напоминания отчитался перед руководством НКВД, и лично товарищем Феликсом Дзержинским, об первых успехах курируемого им лично «Особого проектно-технического бюро № 007».

Без всех этих «понтов» — конечно, никак: не пропиаришь сам себя — тебя никто не пропиарит!

Однако, это чуть было не сорвало нашу поездку в столицу на «Всероссийскую сельскохозяйственную и кустарно-промышленную выставку», где я собирался презентовать своё детище.

Ульяновка испытала «девятый вал» нашествия начальства всех ведомств и уровней. Среди губернского, я снова увидел уже знакомого по прежним «торжествам» заведующего агитационно-пропагандистским отделом (АПО) Нижегородского Губкома РКП(б) Жданова. Андрей Александрович, как мимо пустого места пройдя мимо меня, долго жал руку сперва державшемуся весьма скованно товарищу Анисимову, после него — весьма словоохотливому Кацу, затем принарядившемуся — как на свадьбу любимой дочери Климу, потом — весело скалящему зубы чумазому Кузьке Домовёнку. И, лишь переручкавшись со всем нашим партийным и комсомольским активом, протянул «краба» мне — уставившись на мои горевшие рубиновыми «кубарами» петлицы:

— А Вы кто у нас будете, товарищ?

Сперва, ладонь к козырьку форменной фуражки со звездой и как отчеканил:

— Свешников, Серафим Фёдорович — Заведующий оружием ОВО Ульяновского полустанка.

— Аааа… Охраняете, значит.

— Охраняем, товарищ Жданов!

— Ну… Тоже — очень нужное дело!

Потеряв ко мне всякий интерес, тот возвратился к группе местных товарищей возле трактора.

Под управлением Кузьма, трактор ещё раз проехался по центральной Советской улице перед приехавшим на презентацию начальством, вызвав шквал аплодисментов. Всё это действо снималось уже на кинокамеру, затем был групповой снимок — на котором меня тоже можно было заметить, если хорошенько приглядеться.

Вслед за старшими товарищами из «руководящей и направляющей», приехали почти все члены Губернского исполкома РСКМ. Опять же, я предоставил всё удовольствие с ними общаться Ефиму Анисимову «со товарищи», а сам предпочёл стоять несколько сбоку, поменьше говорить — да побольше слушать.

Затем, уже «с глазу на глаз», я делал своим топ-комсомольцам конструктивные замечания:

— Ребята, вас заметили! Однако, чтоб вас не просто заметили — но и оценив, подтянули к себе «на вершину», вы должны…

Дальше, чисто психология.

Однако, одного «трактора» здесь будет явно маловато: «ответственные» — очень не любят «подвигаться»… Нужен другой — какой-то неординарный ход.

Чтоб такое придумать, а?

Был грандиозный митинг, на котором я выступил почти в самом конце — с ничего не значащей, но пафосной речью…

Впрочем, как и все.

После, традиционный банкет в «Красном трактире», где я опять чувствовал себя как на свадьбе — дальним бедным родственником со стороны невесты-бесприданницы…

Морду не набили и том спасибо!

Подождав когда все хорошенько «наберутся», не попрощавшись, поднялся «в номера» — где меня уже давно ждали:

— Ну что, Софья Николаевна? Ознаменуем начало эры тракторостроения в России ударным сексом?

И полночи мы с ней:

«Пых, пых, пых… Пых, пых, пых… Пых, пых, пых…».

Только пыль из-под перины — пароходными кольцами!

Ответственные товарищи не расходились-разъезжались — ждали ещё более «ответственных» товарищей из САМОЙ(!!!) Москвы. Шептались, что даже 'САМ(!!!) Дзержинский — а то и Троцкий(!) приедет-прибудет.

Вот только этого мне и не хватало!

Это был уже явный