Я взглянула на часы, достала из сумки книжку и приготовиласьтерпеливо ждать. Но читать так и не смогла: смотрела за окна на Вокзальнуюплощадь, торопливо проходящих мужчин и женщин, сквер слева с большим фонтаном,голубей, важно расхаживающих по тротуару, троллейбусы, с гулом проносящиесямимо, и памятник Ленину в самом центре площади. Может, сдать чемодан в камерухранения и немного прогуляться? На то, чтобы приехать на вокзал, ГеннадиюСергеевичу потребуется время… Нет, лучше держаться ближе к телефону, вдруг онживет недалеко и вскоре окажется дома?

Хоть я и уговаривала себя быть терпеливой, но то и деловскакивала со скамейки и звонила. В один из таких моментов мне и показалось,что кто-то пристально наблюдает за мной. Я набрала номер и вдруг непроизвольнопоежилась: чувство было такое, будто кто-то сверлит взглядом мой затылок. Яторопливо обернулась, выискивая любопытного. Не так много пассажиров, ждущихотправления своих поездов: кто-то дремлет, кто-то читает, кто-то смотрит вокно, как я.

Никому до меня никакого дела. И все-таки странное чувство непроходило.

Я вернулась на скамью, сделала вид, что читаю, а самапринялась обшаривать глазами пространство перед собой. Совершенно никакогоинтереса к моей особе.

«Чепуха, — вздохнула я. — Даже если кто-то исмотрит, что с того? Человек, как и я, мучается бездельем, вот и пялится вчужую спину. Чудаков хватает». Однако мысли эти не успокаивали, а необъяснимаятревога все нарастала, поэтому, в очередной раз набрав номер телефона, яневероятно обрадовалась, услышав голос Геннадия Сергеевича.

— Наташенька, какая вы молодец, — сказалон. — А я, старый дурак, умудрился перепутать чемоданы. Ну что ты будешьделать…

— Геннадий Сергеевич, вы извините, мне пришлось в вашемчемодане покопаться.

— Слава богу, что визитки были там, не то пришлось бымне рыскать по всем гостиницам в поисках красавицы Натальи, фамилии которой яне знаю. Наташенька, простите старика, я через полчасика подъеду.

— Не торопитесь, Геннадий Сергеевич, я в зале, гдекассы на поезда дальнего следования, возле таксофонов.

— Лечу, лечу, — заверил он, а я с облегчениемвздохнула. Полчаса — не так много.

Геннадий Сергеевич приехал даже раньше, через двадцать пятьминут. В окно я видела, как возле ступеней остановились синие «Жигули», из нихпоказался Геннадий Сергеевич, а за ним толстый-толстый дядька, он открылбагажник и достал мой чемодан. На радостях я подхватила чемодан ГеннадияСергеевича и бросилась к выходу. Здесь мы и встретились.

— Наташенька, ради бога извините…

— Ничего страшного, главное, что мы быстро нашлись, —улыбнулась я. Мы обменялись чемоданами, посмотрели на них и засмеялись.

— Опять бы не перепутать, — покачал головойГеннадий Сергеевич. — Вы решили, в какую гостиницу поедете?

— Да. В «Зарю».

— Это немного не по пути… — начал он, но я перебила:

— Нет-нет. Спасибо, я доберусь. Не то мы в самом делеопять чемоданы перепутаем. Стоянка такси в трех шагах. Еще раз спасибо.

— Это вам спасибо, — сказал он и направился ксиним «Жигулям», а я к стоянке.

День был жаркий, несмотря на конец апреля. Пройдя метров тридцать,я остановилась и сняла плащ, перекинула его через руку. Но так обе рукиоказались заняты, и я решила убрать его в чемодан вместе с сумкой — онапродолжала сползать с плеча и уже начала действовать на нервы. В общем, ядобрела до скамейки, поставила на нее чемодан и… Кто-то вдруг толкнул меня ирванул сумку так, что ремешок выскользнул из рук. Я вскрикнула, качнулась и,повернув голову, увидела спину мальчишки, который со всех ног улепетывал потротуару, размахивая моей сумкой.

— Стой! — отчаянно крикнула я, хотела былоброситься за ним, но вспомнила про чемодан и только тяжко простонала. В этотмомент от толпы, ждущей сигнала светофора, отделилась женщина. Мальчишка какраз поравнялся с ней, он намеревался пересечь площадь, не обращая внимания на светофор,но женщина ловко выставила ногу — шустрый воришка споткнулся, едва не упал,уронил сумку, женщина молниеносно ее подхватила, а мальчишка, восстановивравновесие, бросился бежать под громкие крики толпы.

Женщина направилась в мою сторону, а я с облегчениемвздохнула.

— Ваша? — спросила она, протягивая сумку.

— Моя. Спасибо. Я даже сообразить не успела…

— Хорошо, что следом за паршивцем не кинулись, осталисьбы без чемодана.

Зевать здесь нельзя, такие специалисты работают, что толькодиву даешься.

— Спасибо, — еще раз повторила я, глядя на женщинус большой признательностью и понятия не имея, как ее словесно выразить, разветолько еще раз пять повторить все тоже «спасибо».

Женщина была лет на семь старше меня. Дорогой костюм, моднаястрижка… В ней чувствовалась уверенность и желание повелевать. Она тожеоценивающе разглядывала меня, улыбаясь краешками губ. Я наконец-то убралазлополучную сумку и плащ в чемодан и теперь в нерешительности переминалась сноги на ногу.

Уйти — вроде бы невежливо, а продолжать разговор мне нехотелось. Я покосилась в сторону стоянки такси.

— Издалека? — спросила женщина.

— Из Душанбе, — ответила я, а она по-мальчишескисвистнула.

— В командировке были?

— Нет, жила там. А вот теперь сюда.

— В отпуск?

— Как получится. Вообще-то, думаю, навсегда. Я здесьродилась.

— Остановиться собираетесь у родственников?

— У меня здесь даже знакомых нет. Поеду в гостиницу.«Заря» — это ведь в центре? Я не путаю?

— Не путаете. Идемте со мной, — вдруг сказала мояновая знакомая. — Я на машине, мне как раз в центр надо. Довезу. Чемодан увас на вид тяжелый.

— Спасибо, я на такси, — торопливо заверила я.

— Да бросьте вы, мне ж это ничего не стоит. — Онасделала несколько шагов, оглянулась, подмигнула весело и махнула рукой.

Подхватив чемодан, я зашагала следом. По ту сторону площади,неподалеку от сквера располагалась стоянка легковых автомобилей. Женщинауверенно направилась к ярко-красному «Опелю», по виду совершенно новому.

— Машину водите? — спросила она, заметив мойзаинтересованный взгляд.

— Да. У меня были «Жигули», пятая модель. Пришлосьпродать.

— Что так? — удивилась женщина. Я пожала плечами: