но сеньор Альваро Муньис де Давила сегодня утром попал в серьезную аварию. Когда «Скорая» прибыла на место происшествия, он уже скончался. Примите наши соболезнования.

Лицо сержанта представляло собой идеальный овал. Еще больше его подчеркивала прическа — собранный на затылке пучок, из которого начали выбиваться отдельные пряди.

Мануэль четко расслышал: Альваро мертв. Но с удивлением поймал себя на том, что любуется правильными чертами лица женщины и заворожен ими, даже готов сделать комплимент. Сержант Акоста была наделена особенной мягкой красотой и, похоже, не осознавала этого, что лишь усиливало ее очарование. Позже Мануэль поймет: мозг включил режим самосохранения в шоковой ситуации и сосредоточился на совершенно посторонних вещах, как утопающий хватается за брошенный спасательный круг. Это продолжалось всего несколько драгоценных секунд, а затем сознание выдало лавину вопросов. Но вслух Мануэль произнес только одно:

— Альваро?

Сержант взяла писателя за руку (позже ему пришло на ум, что именно так она, наверное, привыкла обращаться с задержанными), подвела к дивану и усадила, легонько надавив на плечо и устроившись рядом. Мануэль не сопротивлялся.

— ДТП произошло ночью. Автомобиль, как мы полагаем, слетел с трассы, двигаясь по прямой в условиях хорошей видимости. Других машин поблизости не было. Наши коллеги из Монфорте считают, что сеньор де Давила заснул за рулем.

Мануэль внимательно слушал сержанта, силясь вникнуть в детали и не обращать внимания на все громче раздающийся внутри хор голосов, повторявших: «Альваро мертв, Альваро мертв». Теперь сознанию уже не хватало созерцания красивого женского лица. Краем глаза Мануэль заметил, что альферес принялся разглядывать его рабочее место: чашку с остатками кофе и забытой ложечкой; приглашение на церемонию вручения престижной литературной премии, которое писатель использовал как подставку под стаканы; мобильный телефон, по которому Мануэль всего несколько часов назад разговаривал с Альваро; мигающий курсор в конце последнего написанного утром предложения. Вот идиот — радовался, что работа спорится… А теперь все это не имеет значения. Ничто не имеет значения, раз Альваро мертв. Причин сомневаться нет, ведь к нему заявились гвардейцы, а хор голосов в голове завывает громче и громче. И вдруг писатель увидел ниточку, за которую можно ухватиться, второй спасательный круг.

— Вы сказали, Монфорте? Но это же…

— Монфорте-де-Лемос в провинции Луго. Нам позвонили именно оттуда, хотя ДТП произошло в небольшом городке неподалеку от Чантадо.

— Это не Альваро.

Уверенный тон Мануэля отвлек альферес от созерцания предметов на письменном столе. Страж порядка в замешательстве повернулся к писателю.

— Почему вы так думаете?

— Это не может быть Альваро. Позавчера вечером он уехал в Барселону, чтобы встретиться с клиентом. Мой муж — специалист по маркетингу. Несколько недель он трудился над проектом для сети гостиниц. Они провели пару рекламных кампаний, а утром у Альваро была презентация, поэтому он не мог оказаться в Луго. Видимо, произошла ошибка. Вчера мы созванивались. Сегодня — еще нет, потому что, как я уже сказал, у него важная встреча, да и я не встаю рано. Сейчас наберу ему.

Мануэль вскочил на ноги и устремился к рабочему месту, мимоходом заметив многозначительные взгляды, которыми обменялись гвардейцы. Начал неуклюже рыться в куче предметов, валявшихся на столе, задел чайную ложку, и она зазвенела, ударившись о край чашки с въевшимися пятнами кофе. Он схватил мобильник, нажал пару раз на экран и прижал телефон к уху, не сводя глаз с сержанта. Та с грустью смотрела на него. Множество долгих гудков, а потом звонок сбросился.

— Должно быть, Альваро на встрече, не отвечает.

Акоста встала с дивана:

— Вас зовут Мануэль, верно?

Он кивнул, чувствуя, будто на плечи ложится тяжелый груз.

— Подойдите сюда, присядьте.

Писатель послушно вернулся и сел.

— Мануэль, я тоже состою в браке. — Сержант бросила быстрый взгляд на потускневшее золотое кольцо на его пальце. — И знаю по опыту — прежде всего благодаря работе в Гвардии, — что мы никогда не можем быть абсолютно уверены в том, где сейчас находится наш партнер. Мы вынуждены учиться жить с этим, не мучаясь неизвестностью ежесекундно. Разумеется, была какая-то причина, по которой ваш супруг оказался в Луго и не рассказал вам об этом. Но мы точно знаем, что покойный — Альваро. На звонок никто не ответит, ведь телефон сеньора де Давилы находится в участке в Монфорте. Тело доставили в морг больницы в Луго, но погибшего уже опознали родственники. Без сомнения, это Альваро де Давила, сорока четырех лет.

В ответ на аргументы, которые приводила сержант, Мануэль лишь продолжал качать головой. Разумеется, она поняла по кольцу, что в браке он уже давно, и начала строить предположения. Всего несколько часов назад писатель разговаривал с Альваро, и тот был в Барселоне. Что, скажите на милость, он мог делать в Луго? Мануэль хорошо знает своего партнера и уверен: тот на деловой встрече, а не в какой-то богом забытой провинции. К черту все эти подозрения и общепринятые представления о супружеской жизни, к черту сержанта Акосту, которая решила читать ему нотации!

— У Альваро нет родственников, — возразил писатель.

— Мануэль…

— Хорошо, допустим, что есть, как у всех нормальных людей. Значит, он не поддерживает с ними отношений. Иначе я бы об этом знал, ведь мы сто лет знакомы. Альваро с ранней юности был сам по себе. Вы ошибаетесь.

— Мануэль, ваш номер записан в телефоне сеньора де Давилы с пометкой «при несчастном случае уведомить», — терпеливо объяснила сержант.

— Что? — пробормотал писатель.

Теперь он вспомнил. Много лет назад автоинспекция рекомендовала сделать специальную отметку в телефонной книге, чтобы можно было определить, кому сообщить, если с человеком что-то случилось. Мануэль нажал на экран и увидел точно такую же надпись у себя напротив имени Альваро. Несколько секунд он пристально изучал каждую букву, пока на глаза не набежали слезы. А затем снова попытался ухватиться за спасительную ниточку:

— Но никто не звонил. Со мной же должен был кто-то связаться?

Альферес, кажется, даже обрадовался появившейся возможности вставить словечко.

— Еще пару лет назад мы так и делали. Сообщали указанному в телефонной книге абоненту, а если такого не обнаруживалось, то набирали номер, обозначенный как «Дом» или «Родители». Но практика оказалась весьма травматичной и приводила к сердечным приступам, несчастным случаям и другим нежелательным последствиям. Мы стремимся стать лучше. Сейчас протокол предусматривает личный визит к родственникам покойного. Два сотрудника из ближайшего отделения являются, чтобы сообщить печальную новость или сопроводить человека в морг на опознание.

Так вот для чего все эти предложения присесть и успокоиться! Стражи порядка просто соблюдают формальности, когда передают ужасные известия. В этой игре