Скорбь несчастного Гверига не знала границ, когдавозвратившись ни с чем в свою пещеру, он обнаружил, что он потерял не толькоключ к власти над Беллиомом, но и сам цветок-гемму, столь дорогой его сердцу. Стех пор он часто таился ночами в полях и лесах близ Эмсата, надеясь вернутьсвое сокровище, но потомки Эдиана зорко следили за ним, защищая драгоценность,добытую их предком.

Долгие годы Азеш, один из Старших Богов Стирикума, лелеял всердце мечту овладеть Беллиомом и ключом к его могуществу. И однажды он послалчетыре своих орды из Земоха, чтобы взять гемму силой. Тогда Короли Запада взялив руки оружие и, объединившись с Рыцарями Храма, готовились встретить армииОтта из Земоха и его темного бога Азеша. Король Талесии Сарек взошел на корабльс несколькими вассалами и отправился на юг от Эмсата, оставив своим графамкоролевский приказ выступить вслед за ним как только вся Талесия будет поднятана войну. Однако король Сарек так и не достиг места великой битвы в долинахЛэморканда, но пал сраженный копьем воина из Земоха в мелкой стычке у береговозера Вэнн в Пелозии. Один из вассалов его, будучи смертельно раненым,подхватил корону, падающую с головы его господина, и, мужественно сражаясь,пробивался к болотистым восточным берегам озера. Там, жестоко теснимый врагами,чувствуя близость смерти, он бросил корону Талесии в мрачные, затененныеторфяной мутью воды озера Вэнн. А из ближайшего болотца на это с ужасом взиралГвериг, все еще не потерявший надежды вернуть себе Беллиом и везде неотлучноследовавший за ним.

Воины Земоха, убившие короля Сарека, тут же принялисьразыскивать корону в топких глубинах озера, надеясь с триумфом принести ееАзешу, но их поиски были прерваны появлением колонны Рыцарей Альсиона, мчащихсяиз Дэйры, чтобы вступить в битву в долинах Лэморканда. Альсионцы набросились наземохцев и перебили всех до последнего. Преданный вассал короля Талесии был спочестями похоронен, и альсионцы продолжали свой путь, не ведая, что оставляютв торфяных трясинах озера Вэнн легендарную корону Талесии.

С тех пор по Пелозии поползли слухи, что безлунными ночамина болоте появляется темный силуэт бессмертного карлика-тролля, ищущего своюпропажу. Но Гвериг не решается вступить в темные воды озера на своих короткихшишковатых ногах, и ему остается только бродить вдоль кромки воды, скорбновзывая к своему Беллиому и, не получая ответа, стенать в смертельной печали.

Мягкий серебряный дождь сыпался с ночного неба, свиваяводяные кружева вокруг черных глыб сторожевых башен города Симмура, шипя в огнефакелов, висящих по обеим сторонам широких ворот. В отблесках трепещущегопламени камни дороги, ведущей в город, казались черными и блестящими. Невдалекепоказалась фигура одинокого всадника. Завернувшись в темный тяжелый плащпутешественника, он восседал на крупном чалом жеребце с длинной спутаннойгривой. Путник был высок, сухощав и широк в кости. Порой пряди его темныхнеухоженных волос спадали на красивое лицо, которое портил лишь перебитый нос.В его посадке была заметна многолетняя привычка, а постоянная настороженностьвыдавала опытного воина.

Звали его Спархок, и выглядел он на десять лет моложе, чембыл на самом деле. Разрушительное действие времени отразилось не столько вувядании лица, сколько в душевном разладе, да еще напоминало о себе несколькимибагровыми рубцами на его теле, всегда болевшими в сырую погоду. Однако этойночью он чувствовал свои годы и мечтал только о сухой постели на каком-нибудьуединенном постоялом дворе. Спархок возвращался домой после долгих лет скитанийпод чужим именем в стране, где никогда не идет дождь, где солнце тяжелыммолотом бьет в раскаленную наковальню песка, скал и растрескавшейся земли, гдестены домов, толстые и белые, отражают удары солнца, где в серебряных лучахутреннего света грациозные женщины с черной вуалью на лицах спешат к колодцам сбольшими глиняными кувшинами на плечах.

Чалый встряхнулся и остановился перед караульной будкой, вкруге красного света, отбрасываемого коптящими факелами. Небритый страж ворот вржавой кирасе и небрежно свисающем с плеча зеленом заплатанном плаще вывалилсяиз будки и преградил дорогу Спархоку. Голосом, осипшим от вина, он прокричал:

— Назови свое имя!

Спархок пристально посмотрел на него и, откинув свой плащ,обнажил висящий на груди тяжелый серебряный амулет. Глаза полупьяного стражникарасширились от изумления, и он, отступив на шаг, пробормотал:

— Прошу прощения, мой господин. Проезжайте.

Тут из будки высунулась голова второго стражника.

— Кто это, Рэф? — поинтересовался он.

— Тише! Это Рыцарь Ордена Пандиона.

— Что ему нужно в Симмуре?

— Не стоит задавать лишних вопросов пандионцам,Брел, — ответил человек по имени Рэф, заискивающе улыбаясь, глядя наСпархока.

— Новый человек, — произнес он извиняющимся тоном,указывая на своего товарища, — в свое время всему научится. Можем ли мывам чем-нибудь услужить, мой господин?

— Нет, — ответил Спархок. — А вы шли бы лучшес дождя, милейший, а то простудитесь. — Бросив стражнику монетку, Спархоквъехал в город, и стук копыт его угрюмого коня разнесся эхом по узким, мощеннымбулыжником улицам.

Район, прилегающий к воротам, был беден. Тесно жались друг кдругу обшарпанные дома, верхние этажи которых нависали над мокрой захламленноймостовой. Грубо намалеванные вывески покачивались, скрипя заржавленнымипетлями, на ночном ветру, указывая на всевозможные лавки и мастерские. Насквозьпромокшая жалкая дворняга кралась вдоль улицы, поджав хвост. В остальном жеулица была совершенно пуста.

Однако спустя некоторое время Спархок разглядел в неверномсвете одного из факелов одинокую фигуру уличной девицы. Подобно бледномупризраку, она испуганно глядела на остановившегося рядом с ней рыцаря, кутаясьв жалкие изорванные лохмотья.

— Не желаете ли приятно провести время, сэр? —жалобно протянула она. Широко раскрытые глаза смотрели на Спархока сизможденного еще детского лица.

Спархок склонился в седле и положил в ее испачканную ладоньнесколько монеток.

— Ступай домой, сестренка, — произнес он. — Втакую дождливую ночь вряд ли у тебя сыщутся покупатели. — Затем онвыпрямился и поехал дальше, оставив девушку в величайшем изумлении.

Проехав несколько домов, Спархок свернул в темный проулок иуслышал слева от себя чьи-то поспешные шаги и обрывки фраз, произносимыхшепотом. Чалый фыркнул и прижал уши.