заклинание, которое поможет ему провести оставшиеся годы жизни как можно веселее и беззаботнее! Лучше всего с красоткой под боком, до самой смерти. И, пока что, у него все работало как часы.

Так что раз в три года он выбирался в город, чтобы пополнить запасы магических ингредиентов, а остальное время проводил экспериментируя с ними или же употребляя получившийся продукт. В смутной надежде, что под кайфом его посетит какая-нибудь стоящая идея. Поскольку своих идей у него просто не было.

В принципе он бы даже и раз в три года никуда не ездил, однако ни одному из его помощников магических ингредиентов бы не продали — это все были люди без способностей. Так что приходилось это делать самому…

И вдруг. Как раз когда он неспешно прогуливался по базару, лениво прицениваясь к тем или иным товарам — его будто током ударило! Сработал амулет — причем как! Где-то рядом с ним был потенциальный маг, причем весьма мощный. И появился он — вот прямо сейчас! Пока Сирам прогуливался!

Сначала Сирам не придал этому особого значения. В городе магов было как блох у гулящей шавки, а значит вокруг новорожденного — а кем еще это мог быть? — уже наверняка ошивалась парочка этих бездельников… Однако, все же лениво двинулся в направлении указываемом артефактом.

И каково же было его удивление — приятное удивление надо заметить — когда в каком-то обосранном переулке на границе трущоб он нашел это полудохлое тело крысеныша!

Сирам даже внимательно его осмотрел, несмотря на то, что воняло от бродяги немилосердно. Однако все сходилось. Несмотря на то, что тельце у крысенка было словно у новорожденного — ему явно было лет пять-шесть. Просто недокормленный. А это значило, что он был «ничей»! А это значило — что он был Сирама и только Сираму должны были достаться все монеты за эту находку!

Даже если только сотня серебряных — плевать! Считай, что он отхватил себе плату за десять лет работы на пустом месте!

В принципе, в другой части переулка медленно копошилась еще парочка таких же крысят, но расспрашивать их Сирам посчитал ненужным и бессмысленным. Он просто схватил крысеныша и поспешил к ближайшему пункту министерства магии за своей наградой.

Сирота — даже если это и не совсем так — с мощной способностью — ближайшее будущее Сирама было очень светлым!

В принципе, по пути он лениво размышлял о том, почему этого крысеныша еще никто не нашел… Но ему было в общем-то наплевать! Не нашли? Это проблема тех, кто не нашел, а не его. Может способности пробудились поздно? Может и поздно — плевать трижды. Все что волновало Сирама — это сколько он получит, а все остальное могло пойти куда ему заблагорассудится!

На секунду он, правда, задумался — не продать ли ему крысеныша одной из семей?‥ Но быстро выкинул эту идею из головы. В семьях можно было получить в равной степени и деньги и неприятности. Что могло им помешать обозвать Сирама ворюгой и заявить, что крысеныш изначально был членом их семьи? Ничего. А мог ли Сирам получить больше чем у имперцев? Мог. А мог и не получить. И такой расклад его совершенно не устраивал.

Так что Сирам поспешно дошел до пункта размещения одного из этих индюков из министерства, изредка проверяя, чтобы подопечный не сдох по дороге и делясь с ним крошками целебной водной энергии. Где и сдал его с рук на руки. Не поторапливая индюка, но с нетерпением ожидая приговора пробуждения.

К счастью тот не стал тянуть, а только понятливо осмотрел добычу Сирама, брезгливо поднял его и засунул в пробуждающую камеру находящуюся в соседнем помещении. Несмотря на то, что камера была вообще-то рассчитана на младенцев — крысеныш влез в нее просто отлично — даже место осталось. После чего индюк инициировал пробуждение.

— Мать… — несколько разочарованно пробормотал Сирам глядя на черный туман выходящий из артефакта. Этот вариант он даже не рассматривал. Смерть — надо же…

— Не волнуйтесь, уважаемый Бажар. — радостно заулыбался индюк, не спеша доставать крысеныша из артефакта. — Вам, опять же, несказанно повезло!

— Это еще почему? — подозрительно осведомился Сирам.

Некроманты попадались невероятно редко, но, несмотря на эту редкость — стоили всего по пятьдесят серебряных. С одной стороны — да, вроде повезло, а с другой — что же это за везение?

— Год назад Его Величество издал указ о том, что некроманты искупили свою вину перед людьми и теперь их принимают по пятьсот монет. Или вы бы хотели получить пять золотых?

— Пятьсо… — задохнулся Сирам. А ведь ему и правда повезло! Нафиг эту работу — пусть кто-нибудь еще гробит свою жизнь на этой каторге. А лично он собирался отбыть в какой-нибудь крупный город и хорошенько там повеселиться, — Пятьсот нормально.

Заверил он индюка, поспешно успокаиваясь. После чего посмотрел на крысеныша слегка нахмурившись:

— Искупили свою вину? Серьезно?

Скептически уточнил он.

— Да. — заверил его индюк, приглашающим жестом направляя к пятиста славным кругляшкам, ожидающим Сирама где-то неподалеку, — Император не склонен шутить.

— Да нет, я не об этом. Просто… А ладно. — отмахнулся Сирам. Теперь это было не его проблемой и не его делом. А вот качественное вино и прекрасно обученные столичные штучки… Вот это было его делом! Надо было только не забыть направить письмо в ту дыру, которую он раньше называл своей работой. А то некрасиво может получиться.

Глава 4

Абур Абар отсчитал пятьсот монет противному старику, после чего, продолжая улыбаться, дождался пока за обрадованным дедом закрылась дверь. После чего его улыбка поблекла, а затем и вовсе исчезла и Абур тяжело вздохнул…

И почему всяким уродам так везет, а он вынужден заниматься всякой ерундой?‥

Абур достал несколько книг и внес в них соответствующие записи связанные с мелким уродцем и противным старикашкой. После чего отсчитал самому себе еще пять монет и закрыл сейф. Эти пять монет он зафиксировал как сопутствующие поступлению расходы.

После чего Абур вернулся в комнату с артефактом и задумчиво посмотрел на забавного уродца, которого притащил старик. Интересно.

Это был второй некромант, которого Абур видел в своей жизни и первый, которого не нужно было утилизировать.

А все благодаря неожиданной милости Императора. Весьма, надо сказать, неожиданной…

Уродец выглядел так, будто вот вот сдохнет, так что Абур — несколько посомневавшись — все же наложил на него исцеляющее заклинание… Конечно, можно было бы просто дождаться того, кто должен был позаботиться о мальце, положившись на удачу и не тратить драгоценной энергии. Но… А вдруг не повезет?

Что не говори, а иметь дело с младенцами все же было проще.

Еще час назад Абур бы с уверенностью мог сказать, что терпеть не мог детей! Они орали, какались, их родители орали… Однако теперь, если сравнивать, то воняли они поменьше вот этого вот подарка. А заботились о них их собственные орущие родители, так что Абуру и вовсе ничего не приходилось делать — только выдать награду — им и себе — и сделать соответствующие записи.

Все что ему приходилось делать — это не слишком наглеть с собственной наградой и вовремя делиться — и он был в шоколаде! А в этот раз пришлось его нести сюда… Да и отсюда стоило бы унести…

Абур брезгливо осмотрел свои ладони, после чего вытер их о мантию.

К счастью подобные случаи происходили до крайности редко и процедура регистрации за прошедшие столетия давным-давно устаканилась.

Проще всего было если ребенок со способностями рождался в какой-либо аристократической семье.

Тогда семейный маг уже через пару минут после рождения, а в редких случаях, даже на последних сроках беременности, определял, что у малыша имеется талант. После чего ребенка пробуждали и забирали для обучения или же просто регистрировали и пробуждали позже — что было гораздо более безопасно, но несколько хуже в плане обучения.

Естественно большинство таких пробужденных оставались в семье, поэтому награды от империи за них не выдавались, так что такие Абуру не очень нравились — с них он мог получить максимум серебрушку. Если не особо наглеть, конечно.

В семьях со средним достатком все было несколько сложнее. Такие частенько пытались пронести младенца тайно — чтобы определить на месте имеется ли у него какая-нибудь сила. Однако такие номера прокатывали лишь в одном случае из ста. Обычно уже на выходе из дома их уже встречал какой-нибудь добрый волшебник, который и определял наличие таланта, после чего ему причиталось