Вот здорово! — возликовала девочка, а ее брат тут же схватил телефонную трубку и позвонил в Москву.

Венька, привет! Немедленно отпрашивайся у своих предков и приезжай к нам вместе со своим щенком. Будешь жить с ним у Маргариты Павловны и Жан-Жака. Они тебя приглашают.

Француз взял у Ромки трубку и пробасил:

— Приезжай, Вениамин, мы все тебя ждем.

Жан-Жак подружился с Венечкой еще прошлым летом. Он обожал играть с ним в шахматы и разговаривать о новейших достижениях в вычислительной технике и других областях науки. Хотя Венечка и был младше Лешки на два года, а Ромки с Артемом — на все три, он был чрезвычайно эрудированным для своего возраста ребенком, самым настоящим вундеркиндом. Друзья не встречали компьютерщика лучше его, и Артем всегда советовался с ним по самым разным вопросам. Но дело было даже и не в том, что Венечка такой умный. Главное, что он был очень хорошим, добрым и отзывчивым маленьким человечком, за что его ценили и дети, и взрослые.

Венечка, получив неожиданное приглашение, пришел в полный и неописуемый восторг.

— Я приеду к вам прямо сейчас! Я только об этом и мечтал! — воскликнул он и даже не стал дожидаться, пока вернется с работы его мама.

Он позвонил ей на работу, уговорил отпустить его в Медовку, быстро собрал свои вещи и помчался на вокзал.

Спустя короткое время друзья уже встречали его на своей станции.

Венечка, радостно улыбаясь, обеими руками помахал им из окна вагона. Он был в своей неизменной бейсболке, круглых очках и, как всегда, очень походил на мультяшного Знайку.

А когда электричка остановилась, он вывел из вагона своего белого с черными пятнами До-жика, потом зашел обратно в тамбур и сволок на платформу огромную тяжеленную сумку. Ромка с Артемом взяли ее с двух сторон за ручки и удивились:

У тебя там что, камни?

Книги, — ответил мальчик. — Тут и фантастика, и детективы, и серьезная литература, и даже стихи. Лешка, ты же любишь стихи?

— Люблю, — сказала Лешка и ткнула пальцем в брата. — Да только вот из-за этого Аполлинария мы очень мало читаем, потому что все время чем-нибудь заняты и на книги совсем не остается времени.

И Артем ее поддержал.

— У нас ни на что не остается времени.

Венечка им часто звонил и потому знал обо всем, что происходит в их жизни. А потому возразил:

— Но теперь-то у вас никакого дела нет.

А Ромка погрозил Лешке кулаком за "Аполлинария" и вздохнул:

— К превеликому сожалению. Так что не волнуйся, Венька, мы все твои книжки прочитаем.

Маргарита Павловна успела испечь к Венеч-киному приезду пирог и накрыть в мансарде стол. Все поднялись туда и уселись у открытого окна. Лешка огляделась кругом, и ей вдруг припомнилась уже подзабытая история о том, как однажды весной они с Венечкой оказались на этой даче вдвоем.

Тогда в мансарде стоял большой "пиратский сундук", и из него ночью вылезало страшное привидение, потом пряталось обратно, и ей было очень страшно. Если бы рядом с ней тогда не было Венечки, она бы вообще сошла с ума от невыразимого ужаса, но мальчик вел себя отважно и мужественно, как самый настоящий рыцарь. Вместе они сумели преодолеть страх и выпутаться из жуткой ситуации.

Лешка придвинулась поближе к Венечке и шепнула:

— Помнишь про сундук?

Венечка улыбнулся и закивал головой. Ромка сразу же спросил, о чем они шепчутся. Лешка объяснила. И тогда ее братец в который раз принялся рассказывать Маргарите Павловне и Жан-Жаку о том, как он тогда приехал к ним на выручку и что было дальше[1].

Потом он припомнил еще одну историю, не менее интересную, и еще, и еще, и вечер воспоминаний затянулся до глубокой ночи, пока в дом с мансардой не позвонила тетя Артема Нина Сергеевна и не спросила, не надоели ли гостям хозяева. И хотя Жан-Жак ей ответил, что, общаясь с молодежью, они с Маргаритой Павловной и сами чувствуют себя молодыми, трое друзей поняли, что пора уходить. Договорившись с Венечкой встретиться завтра утром, они попели к себе.

Жить Венечка пожелал в своей любимой мансарде. Сундука того там давно не было, а вместо него стоял большой диван, на котором Маргарита Павловна и соорудила ему постель. А для Дожика она выделила толстый мягкий коврик, который Венечка положил рядом с диваном.

Затем Маргарита Павловна пожелала ему спокойной ночи и удалилась.

Венечка укрылся теплым одеялом — по мансарде ходил легкий ветерок — и закрыл глаза. Он был счастлив как никогда. Его мечта сбылась, он в Медовке, среди лучших друзей, и у них впереди много прекрасных летних дней! Большего и желать нельзя.

Дожик улегся на коврик и затих. Ему тоже было хорошо. Он был накормлен, напоен, и любимый хозяин был рядом с ним — а что еще нужно собаке для счастья? Вообще-то Дожик только считался маленьким щенком, а на самом деле он был размером чуть ли не с Лешкиного Дика и продолжал расти не по дням, а по часам, обещая через несколько месяцев превратиться в громадного красавца-дога, чемпиона всех собачьих выставок.

Венечка спал крепко, но недолго. К сожалению, собаки приносят своим владельцам не одни только радости, но доставляют и немало хлопот. Например, приходится рано вставать и вести их на прогулку.

И вот чуть свет пес потянул за край одеяло, которым накрывался его хозяин.

Венечка открыл глаза, посмотрел на окно. Короткая июльская ночь подходила к концу, но небо было серым, неприветливым, покрытым рваными, клокастыми, мечущимися облаками. Вставать ужасно не хотелось.

— Отстань от меня, пожалуйста, — проговорил он и отвел от себя холодный собачий нос.

Дожик вообще-то никогда не был столь жесток, обычно он позволял своему хозяину спать до семи или восьми часов, а в воскресные дни мог дотерпеть и до десяти — это в зависимости от того, в какое время Венечка гулял с ним вечером. Но, видно, Жан-Жак с Маргаритой Павловной проявили вчера излишнее гостеприимство и перекормили пса. И потому он прыгнул лапами на диван и лизнул Венечку в лицо.

— Горе мне с тобой, — вздохнул мальчик. Но делать было нечего, пришлось вставать.

Венечка подошел к окну и выглянул во двор: где там "китайцы"? Увидят гостя, к которому еще не успели привыкнуть, устроят переполох, разбудят и Маргариту Павловну с Жан-Жаком, и их соседей. Но два рыжих щенка, убаюканные ветром, сладко спали в своей будке, не очень-то стараясь исполнять обязанности охранников.

— Пошли, Дожик, — сказал Венечка и подвел собаку к двери, но тут же вернулся, чтобы поплотнее прикрыть окно. Ветер вдруг стал таким сильным, что занавески шумно затрепетали, а рама заходила ходуном.