наследник его империи, великодушно разрешил второй жене родить «для себя», при условии, что не будет обременён ненужным ему ребёнком, тем более девочкой, по его категоричному мнению, существом второго сорта. Так Александра и появилась на свет.

К сожалению, мать очень быстро охладела к материнству, куда больше ей понравилось опустошать содержимое огромного винного погреба. Когда Квятковский завёл очередную любовницу и выселил жену с ребёнком в бывший флигель для прислуги, она перешла на таблетки, с них — на травку, дальше больше. В итоге для Сашиной мамы всё закончилось в неполных тридцать пять передозировкой.

Саше в тот год исполнилось шестнадцать, Ярославу — двадцать шесть и он, наконец, с грехом пополам, получил высшее образование.

Ярослав всегда был любимчиком отца. И что бы ни творил, отец находил ему оправдания.

Когда Саша родилась, десятилетнего Яроса выгнали уже из второй престижной школы, но отец сказал, что у сына бунтарский характер: он не выносит правил, и перевёл его в следующую.

Когда тот вылетел из третьего университета, за обучение в каждом из которых Квятковский старший выложил суммы, сравнимые с бюджетом какой-нибудь небольшой океанской страны, прозвучало, что его сын талантливый, но упрямый, как все мужчины в их семье. Но каким-то чудом, возможно, лишив карманных денег или пригрозив чем-то ещё, он всё же заставил сына доучиться.

Теперь так же лениво и формально Ярослав исполнял обязанности вице-президента банка, допуская промахи и ошибки, что отец бесконечно за ним исправлял, упрямо продолжая не замечать, что Квятковский младший стал проблемой.

Саша давно поняла: чтобы завоевать внимание и доверие отца, нужно стать ему полезной.

Это всё и решило, когда, поднявшись с кресла, он отвёл её в сторону и тихо сказал:

— Сделай это, девочка, выручи своего старика. Ты же знаешь, как важна репутация в бизнесе, ориентированном на взыскательных клиентов. Если ты справишься, то спасёшь не только брата — спасёшь семейное дело, и я отдам тебе кресло второго вице-президента.

Её сердце дрогнуло: это был шанс. Возможно, единственный шанс — другого отец не даст, но вида не показала.

— С чего бы такой безжалостный человек, как Давид Гросс, стал меня слушать? — возразила Саша.

— Он человек слова, Санёк, — усмехнулся отец. — И он своё сдержит. Если, конечно, ты будешь достаточно убедительной.

— Убедительной? — засомневалась она, что именно имел в виду отец. — Тогда почему бы тебе самому его не убедить?

Её брат сейчас наверняка показал бы на её сиськи и заржал: «Потому что у него нет вот этого».

Но отец был человеком умным.

— Потому что в том, что произошло, меня он считает виноватым не меньше, чем Ярослава. Он разрушит репутацию банка, вцепится в него, как коршун в добычу и не успокоится, пока не растерзает, если не получит чего хочет. И нам очень повезло, что он хочет тебя, — кажется, даже обрадовался он, что может отделаться так легко.

Александра не была в этом так уверена. Одно имя — Давид Гросс — вызывало у неё в душе смятение. И образы прекрасные и ужасные вспышками возникали в памяти, заставляя её краснеть и бледнеть одновременно. Образы яркие и страстные.

Хотя они встречались всего раз, этого мужчину оказалось невозможно забыть. В нём всего было слишком. Он был слишком опасным, слишком непредсказуемым, слишком хладнокровным. И слишком притягательным. Не красивым, но дьявольски привлекательным.

Это был её шанс встретиться с ним снова, хотя когда-то Александра искренне верила, что больше ей никогда не придётся встречаться с Давидом Гроссом.

И как ни гнала мысли о нём, наверное, это было ещё одной причиной, почему она согласилась.

Глава 3

Конечно, её обижало, что как с дочерью — гордостью отца и радостью матери, с детства с ней обращались лишь на мероприятиях, где они изображали счастливую семью, демонстрируя сплочённость и благополучие. Всё остальное время к ней относились как к приживалке и статье расходов, хоть на её нужды отец никогда не скупился.

Ярослав же всегда смеялся над её притязаниями занять достойное место в семейном бизнесе.

Возможно, назло ему Александра и получила диплом с отличием по специальности «Финансы и кредит», тот же, что у брата, наступив на горло природной склонности.

По складу ума она была скорее гуманитарий. Её всегда влекли книги: читать, переводить, писать. Завораживало живое слово, а не колонки бездушных цифр, сухие графики отчётов и кривые рынка ценных бумаг. Возможно, это было следствием её замкнутого образа жизни: как ещё не доставлять родителям хлопот, если, не сидя целыми днями в укромном уголке с книжкой? Книги были её друзьями, её учителями и наставниками. С ними она взрослела, с ними познавала мир.

Но какую бы ни выбрала специальность, училась она хорошо.

Она вообще всё делала хорошо. И любила и свою хрупкую, как надломленная ветка, маму, и непутёвого брата, и властного отца, и всю свою не самую дружную семью.

«А в какой семье всё гладко?» — говорила она себе.

И раз благополучие семьи в данный момент зависит от неё, разве она может поступить иначе?

Может, отец её наконец заметит, и она перестанет чувствовать себя так одиноко? Может, став ему полезной, перестанет считать себя изгоем в семье?

Она встретится с Крысиным королём и сделает всё, что он попросит, если он согласится не обвинять брата в мошенничестве.

В конце концов, тот случай на винокурне, из-за которого она до сих пор переживала, ничего не значит. Она не будет себе льстить и думать, что Давид Гросс её помнит.

Прошло больше двух лет.

Прошла целая вечность с того поцелуя, что он оставил на её губах.

И если бы он оставил только поцелуй.

Подавив желание очередной раз проверить макияж, она решительно расстегнула верхнюю пуговицу блузки, уверенно включила левый поворот, вдавила педаль газа в пол и выехала с парковки.

Подъехав к пункту пропуска, схватила сумочку, хлопнула дверью, чего раньше себе не позволяла: так обращаться с дорогой машиной, и смело подошла к охране.

— Как вы сказали? — нахмурился молодой человек в форме, сильно сбив её боевой настрой. — Квятковская?

— Квятковская, — сделав упор на первую «я», повторила Саша. — Александра Квятковская. Я в офис компании «ТОР-Групп».

— Вас ждут? — приподнял он бровь и выразительно посмотрел на часы.

Десятый час вечера, конечно, не время для делового визита, неприлично поздно, но именно на это, видимо, и рассчитывал Крысиный король, назначив ей такое время встречи, чтобы даже у охраны не осталось сомнений, по какому поводу девушка вечером приглашена к мужчине.

— Ждут, — стиснула Саша в