Как вы уже могли догадаться, для Гильермо это были самые неприятные минуты школьной жизни. Едва он входил в библиотечный зал и видел вокруг шкафы, набитые книгами, как у него сжималось все внутри и сразу хотелось убежать прочь.

Наша история началась во вторую среду декабря, когда на улице уже было совсем холодно. Пока одноклассники шествовали по коридору, Гильермо вместе со своим другом Людовико отстал от толпы ребят и, остановившись у окна, засмотрелся на улицу.

– Ну что вы там встали? Догоняйте класс! – окликнула их учительница.

– Кажется, днем пойдет снег, – задумчиво произнес Людовико.

– Прекрасно, но мы торопимся. Идемте, нас ждет сеньора Мильштейн.

Гильермо неохотно оторвал нос от холодного оконного стекла. Ему нравилось смотреть на горы, начинавшиеся сразу за городом, и представлять, как из тяжелых черных туч, затянувших небо, начнет падать снег и укутает все вокруг!

В библиотеке ученикам полагалось сначала выбрать книги на дом, а потом встать друг за дружкой в очередь, чтобы заполнить карточку, которую выдавала каждому сеньора Мильштейн.

– Гильермо, ты что возьмешь? – спросил Людовико.

– Не знаю.

– Мне нравится повесть про компанию друзей: у них есть собака и они вечно попадают с ней в какие-то забавные истории, – сказал Людовико. Он тоже не очень любил книги, но все же читал побольше, чем его друг. – А ты?

– Может, возьму двух «Тинтинов», – ответил Гильермо.

– Но ты же знаешь правила. Сеньора Мильштейн всегда говорит, что комиксы – это не чтение, и если хочешь «Тинтинов», то еще нужно взять хотя бы одну книгу со словами, без картинок.

Гильермо ничего не ответил: он знал, что приятель прав. В том, что касалось соблюдения правил, сеньора Мильштейн была непреклонна.

Несмотря на это, он все же выбрал комиксы про Тинтина: «Голубой лотос» и «Сокровище Красного Ракхама» – и встал в самый конец очереди. По мере того как она продвигалась, сердце Гильермо билось все сильнее. «Только бы она разрешила взять мне “Тинтинов”, ну пожалуйста!» – отчаянно твердил он про себя.

Сеньора Мильштейн походила на доисторическое животное. Когда она смотрела на кого-то поверх очков в золоченой оправе своими старыми, усталыми глазами, казалось, что это не женщина, а древняя черепаха, превратившаяся в библиотекаршу. В руках она непременно держала карандаш и ластик. Карандаш всегда был остро заточен: сеньора Мильштейн жить не могла без точилки. Ластик она предпочитала мягкий, желательно марки «Милан» № 430, – ей нравились мягкие ластики.

– Дай нам бог доброго дня, Гильермо Кальдара, – сказала библиотекарша, когда подошла его очередь.

Услышав столь старомодное приветствие – так выражалась только его бабушка, – Гильермо почувствовал, что у него задрожали руки.

– Здрасьте, сеньора Мильштейн.

– Посмотрим… Минуточку, сейчас найду твою карточку… Кальдара… Кальдара… – повторяла она, роясь в пухлой папке, где лежали карточки всех учащихся школы.

Как вы можете догадаться, сеньора Мильштейн не любила пользоваться компьютером, с помощью которого она могла бы гораздо быстрее отыскать нужную фамилию. Нет, она истово верила в бумагу, карандаш и ластик.

– Вот, нашла!.. Гильермо Кальдара. Карточка сообщает нам, что на прошлой неделе ты выбрал два комикса про Тинтина: «Драгоценности Кастафьоре» и «Тинтин в Тибете». Еще ты взял коротенькую книжку, которую я посоветовала: «Бабушка болеет, а я ей помогаю». Надеюсь, она тебе понравилась, это очень поэтичное произведение.

– Да, понравилась, – соврал Гильермо.

На самом деле он прочитал книжку без всякого удовольствия и теперь почти ничего не помнил. О чем же она была… Ах да, что-то о внучке, которая ходила вместо бабушки на рынок за продуктами.

– А что ты выбрал на этой неделе? – поинтересовалась сеньора Мильштейн, глядя на него поверх очков. В них она походила на большую старую черепаху.

Гильермо молча положил на стол двух «Тинтинов».

– Вот те на, Гильермо! – воскликнула сеньора Мильштейн. – Ты что, помешан на Тинтине? Ладно, ладно, не буду ничего говорить. Но ты же знаешь правило: если берешь два комикса, нужно взять хотя бы одну книгу без картинок.

Гильермо замялся, но, увидев нацеленный на него острый карандаш, тут же пролепетал:

– Сейчас… я что-нибудь найду.

Между тем все его одноклассники уже выбрали себе книги, и им не терпелось поскорее убраться из библиотеки: это была территория сеньоры Мильштейн, где никому не хотелось задерживаться надолго.

– Гильермо, – сказала Каталина, – мы идем в класс. Как только закончишь, возвращайся к нам. Хорошо?

Он кивнул и замер, глядя, как одноклассники, возглавляемые учительницей, парами выходят из библиотечного зала.

– Выбирай, сынок, не торопись, – обратилась к нему сеньора Мильштейн. – Ты же знаешь, я провожу тут весь день и никуда не спешу. Конечно, если ты слишком замешкаешься, Каталина может рассердиться, а в остальном – ничего страшного.

Гильермо впервые оказался в библиотеке один, без ребят и учительницы, и это было очень непривычно и немного страшно.

Он снова вернулся к полкам. Вдруг Гильермо услышал тихую мелодию и, обернувшись, увидел, что это сеньора Мильштейн точила карандаш и мурлыкала какую-то старинную песню.

– Гильермо Кальдара, если позволишь, я дам тебе один совет, – сказала библиотекарша спустя несколько минут. – На тех полках под окном, которое выходит на гору, стоят старые книги: уверяю тебя, они самые интересные из всей библиотеки. Присмотрись к ним.

Гильермо промолчал, но про себя решил, что у сеньоры Мильштейн явно какие-то проблемы с головой. Ну как книги, которые разваливаются и пахнут ветошью, да еще и без картинок, могут быть интересными?

И все-таки Гильермо прислушался к библиотекарше: ему не хотелось портить с ней отношения. Он взял с полки первый попавшийся том с пожелтевшими страницами и наполовину оторванным корешком и не без труда прочитал на обложке: «Великие монархи Европы». Другая книга оказалась еще хуже: «Биография императора Августа». Это был кирпич на шестьсот страниц с единственной иллюстрацией в самом начале: мраморный бюст с отколотым носом. Его обладатель смахивал на римлянина. Должно быть, это был тот самый император, о котором говорилось в заглавии.

– Ну что, нашел что-нибудь по душе? – поинтересовалась сеньора Мильштейн и, не дожидаясь ответа, снова тихонько запела. Но тут же спохватилась: – Поторопись, Гильермо Кальдара, пока Каталина окончательно не потеряла терпение. Мне не нужны неприятности.

– Я сейчас, почти закончил, – откликнулся Гильермо, в отчаянии копаясь на полках со старьем.

Вдруг Гильермо заметил очень необычную книгу. Она упала с полки и теперь застряла между стеллажом и стеной. Он потянулся за ней, но никак не мог ухватить.