А вот это уже проблематично. Я регулярно пытаюсь сброситьвес – увы, безрезультатно. Я безвольное существо, не могу придерживаться диеты.Срываюсь я на шоколаде. Когда вижу плитку молочного шоколада, теряю волю.Впрочем, с не меньшим аппетитом я поглощаю и горький шоколад, и белый, исеро-буро-малиновый в крапинку… Когда заканчивается очередная плитка, яиспытываю беспокойство. Если не ем шоколад в течение трех дней, впадаю вдепрессию.

К сожалению, я не нашла ни одной диеты, которая бы разрешалалопать шоколад в неограниченных количествах. Поэтому с мыслью о похудении ярассталась. Как оказалось, до поры до времени.

27 июня

Раньше я никогда не вел дневник, не видел в этомнеобходимости. К чему записывать события ушедшего дня? Разве могут словаудержать прошлое? В этом смысле я больше полагаюсь на видеосъемку и фотографию.Но после того как в мою жизнь вошла малышка, я почувствовал желаниевыговориться. Естественно, я не могу открыть свою душу приятелям или коллегампо работе. Одни решат, что я свихнулся, другие сочтут меня чудовищем и будутрады пустить мне пулю в лоб. А ведь я такой же человек, как и они, только,может быть, гораздо более тонкий и ранимый.

Милая моя, славная куколка, она такая трогательная. Сегодняспросила:

– Почему тебя назвали Артуром?

Я не хотел говорить, что это была идея мамы, пусть землябудет ей пухом. Она надеялась, что красивое имя принесет ее мальчику красивуюжизнь. Бедная мама, если бы она знала, как все обернется…

– А-а-а, догадываюсь, в честь короля Артура, да?

Я впервые о нем слышал, и она рассказала целую историю:волшебник Мерлин, рыцари Круглого стола, Ланселот, измена Гиневры, СвященныйГрааль…

– Ты такой же благородный, как король Артур! –воскликнула она. – Я тебя обожаю!

– Я тоже тебя обожаю, малышка.

– Почему мы никуда не ходим?

– Потому что я собственник. Не люблю, когда другиепялятся на мою женщину.

Она засмеялась, довольная, прильнула ко мне:

– Ведь нам так хорошо вместе, правда?

Я сжал ее в своих объятиях, с удовлетворением отметив, чтобедра стали еще пышнее. Живот раньше выпирал большой складкой, а теперь подтяжестью жира свисает вниз. Груди налились и стали похожи на кабачки. На бокахобразовались два основательных валика, за которые так приятно подержаться.Малышка набирает вес равномерно на всех частях тела. Просто идеальный случай.

Кофточка, которую я подарил три месяца назад, стала ей мала.Она не смогла застегнуть пуговицы на груди, и большие соски выпирали изрозового шелка.

– Ой, какая досада! Я больше не смогу ее носить, –жалобно протянула она, но я-то видел, что на самом деле она рада.

Я сфотографировал ее в этой кофточке, она с удовольствиемпозировала. Когда она хочет понравиться, немного выпячивает нижнюю губу.

Потом жестом волшебника я вытащил точно такую же кофточку,только размером побольше. Малышка надела обновку и обнаружила, что она ейвеликовата.

– Это тебе на вырост, – засмеялся я.

Уверен, через два месяца кофточка опять станет мала.

Моя малышка, она так отличается от других! Ничего не требуети старается угодить мне во всем. Пару раз у меня даже мелькнула мысль – аможет, не надо с ней этого делать? Жить как все, жениться, завести детей… Ведьона только и мечтает о свадьбе, о ребенке. «Когда мы поженимся…» – поройговорит она и замирает, ожидая моей реакции. Я молчу, она принимает молчание засогласие и счастливо вздыхает.

Она восхитительна, но даже ради нее я не отступлю от своейцели.

Через несколько месяцев я опять увиделась с Варей. Пожурналистским делам я оказалась в Кузьминках и позвонила ей домой: нельзя лизайти в гости? Подруга замялась:

– Ой… давай лучше встретимся у метро.

Невероятных объемов тетка шла по подземному переходу ипялилась на меня во все глаза. И только когда тетка сказала: «Привет!», до менядошло, что это Варвара. Боже, как она изменилась! Так сильно прибавила в весе,что даже черты лица расплылись.

«Что с тобой случилось?!» – едва не воскликнула я, ноприкусила язычок. Возможно, подруга серьезно заболела, и не надо лишний раз еетравмировать.

– Может, поедим где-нибудь? – предложилаВаря. – А то я голодная как волк.

Рядом с метро располагалось кафе сети быстрого питания, мызашли туда. По пути к кассе Варя ставила на поднос тарелки: селедка под«шубой», салат оливье, рассольник, картофельное пюре с тушеными почками,голубцы, оладьи со сметаной, кулебяка с мясом… Несколько тарелок непоместились, и я взяла их на свой поднос.

Мы нашли свободный столик, Варя тяжело опустилась напластиковый стул, который жалобно заскрипел под ее объемным задом.

– Ты сегодня не обедала? – полюбопытствовала я.

– Обедала, – отозвалась она. – Просто впоследнее время у меня хороший аппетит.

Подруга принялась жадно опустошать тарелки. Я с ужасомнаблюдала, как еда исчезает у нее во рту. Покончив со всеми блюдами, Варяоткинулась на спинку стула и выдохнула:

– Уф-ф! Хорошо!

Выглядела она плохо. Землистый цвет лица, волосы, словнопакля, второй подбородок вырос до размеров калорийной булочки с изюмом. Надверхней губой выступили бисеринки пота.

– У тебя со здоровьем все в порядке? – осторожноспросила я.

– Все нормально, – отозвалась Варя. – Правда,я сейчас на больничном.

– А что такое?

– Ничего особенного, давление поднялось.

– Ты лечишься?

Подруга лениво махнула рукой:

– Пью таблетки, не очень-то они помогают.

Я решила говорить прямо:

– Слушай, до добра это не доведет! Завязывай!

– С чем? – искренне удивилась Варя.

– С обжорством! Кошмар, сколько ты сегодня съела!

Она пожала плечами и повторила:

– У меня хороший аппетит.

– Надо взять себя в руки! Ты видела, во что превратилась?Сколько ты прибавила с тех пор, как мы не виделись? Двадцать килограммов? Иливсе сорок?

– Около того.

Ее равнодушный тон начал раздражать.

– Ты понимаешь, что можешь умереть? При таком весеочень велик риск многих заболеваний!

Впервые Варвара вышла из своего апатичного состояния иогрызнулась:

– А ты понимаешь, что это не твое собачье дело? Давайпоговорим о чем-нибудь другом.

Я вздохнула. Ладно, о другом, так о другом. В Манежеоткрылась выставка известного немецкого фотографа. Я слышала о ней восторженныеотзывы, а поскольку Варя увлекается фотографией, предложила: