входной двери, она подняла тяжелую голову от подушки. Сглотнув кисло-соленую слюну от подступающих слез, побрела бледным привидением. Скоро Даше в школу, для дочери она готова совершить подвиг с завтраком.

— Мам, вы с папой опять поругались? — от подростка ничего не скроешь. Дашка, кусала бутерброд, запивая слабеньким кофе и подозрительно щурилась. — Надеюсь, разводится не собираетесь?

«Надейся» — хмыкнула Юлия, а вслух произнесла:

— Не лезь во взрослые дела. Сами разберемся. Во сколько сегодня заканчиваются уроки? Я пойду с Костиком на прогулку и тебя встречу.

Обе понимали, зачем.

— Ма, да не надо… Я с Машей договорилась.

— Встречу, — придавила ее тяжелым взглядом. Классный руководитель в беседе всегда дает сигнал, что уроки завершены. Дарье не отвертеться.

Дочери оставалось только принять позицию родительницы.

Да. Это называется «без паники» и «все под контролем», но меры предосторожности соблюдали негласно. Вот не далее, как позавчера мать Светки Клюевой такой крик подняла в родительском чате, когда ее дочка задержалась на полчаса и телефон у нее был «без сети». Все родители отписались, допросив детей: что, где, когда… почему. Оказалось, Света просто у магазина проторчала, проболтав со знакомыми девочками. Про телефон и не вспомнила, что он разрядился. Молодо. Зелено. Все кажется шуточками.

Некоторые отцы свои дворы прошерстили вдоль и поперек…

«Если сами сообща друг другу не поможем, тогда кто?» — всех объединил один страх за детей. Позабыв конфликты, и претензии, на зов о помощи откликнулись буквально все.

«Нашлась!» — скинула мама Светки фото с зареванной и отруганной потеряшкой… Только после этого все остальные выдохнули.

— Даш, хватит копаться, с вечера надо было учебники положить, — она понимала, что не справедливо к дочери цепляется сейчас. Сама ей Коську спихнула… Но, поторопить должна. В окно уже видно Клюевых: мать и дочь, которые нетерпеливо перетапливались на месте и ждали остальных одноклассников со двора, в том числе и Дарью.

Дочь сердито фыркала. Буркнула:

— Пофигу, так пойду! — видимо, ей назло, не заплела вторую косичку, что выглядело комичным знаком бунтарства.

— Господи, давай я помогу! — Юлия протянула к упрямице руки, но та отшатнулась и накинула на голову капюшон куртки. Резинку для волос продела на запястье, демонстративно ее оттянув и щелкнув.

— Деньги на обеды возьми! — Юля уже выкрикнула пустой прихожей.

Застонав, опустилась на диван, беспомощно рассматривая свои руки с коротко стриженными ногтями. Аккуратно, но не то… Лехина девица, наверное, вся ухоженная ходит. А она — клуша домашняя.

Проснулся Костя и Юля потонула в заботах о сыне.

Иногда возвращались мысли про мужа. В тот момент становилось больно. Предъявить-то ей пока не чего. Зная Леху, она была уверена, что он ее просто на смех поднимет. Когда-то Лешик подкупил ее своей честностью и прямотой. Пообещав, что лгать не станет, ответит на все вопросы по-чесноку. Значит, пора заняться правильной постановкой вопроса.

Алексей был не высокого мнения о умственных способностях супруги. Чего с домохозяйки взять? С ней и поговорить толком не чем, кроме дашкиных оценок или «Смотри¸ что Костя сегодня нарисовал?!» — радостно тычет ему в цветные каракули. Приходилось делать серьезную мину и угадывать, повертев листок.

Еще жена ему досталась с легкой придурью. Любила загадки загадывать. Оставит записку, например:

«Пшеничные кафтанчики. В кафтанчиках — кабанчики. Живут в морозилке. Отвари пятнадцать минут».

Ну, не дура ли? Скажи по-русски, чтобы пельмени сварил! С начала его это забавляло, а сейчас жутко выбешивало.

В день зарплаты выпрыгнет из-за угла с повязкой на один глаз и со скалкой в руке:

— Деньги или кошелек!

— На карту тебе перевел, — не знал Лешик, держаться ли за сердце или покрутить у виска.

Алексей был убежден, что Юлька с жиру бесится со своими закидонами. Поэтому, у него появилась легкая в общении женщина Нелли. С ней все просто и понятно. Всегда в настроении, всегда готова на быстрый, ничему не обязывающий секс.

А что жена? Юлька никуда не денется. Не сможет без него, сухорукая. Чуть что, к мужу бежит жаловаться: Леша то, Леша се… не способная решать проблемы. Плывет по течению наименьшего сопротивления — и в этом вся Юля. Кому полудурошная еще нужна?

— Да, Нелечка? Сегодня? Конечно, буду, — от предвкушения хорошего вечера, Проданов тут же забыл, что собирался свозить жену в магазин. Это же не срочно?

Глава 3

Юля вытащила из кармана руку, зачерпнув со дна мелочи. Пересчитала монетки, двигая их пальчиком. На каталке с ручкой в виде мотоцикла, ногами перебирал Костик, дрынькая губами, изображая звук мотора и дергая свой байк. Задирал довольное личико: «Смотри, мама, как я могу!». Женщина, прибавив глаза, качала головой: «Вижу-вижу».

— Латте. Двести, — протянула в окошечко уличной кофейни деньги, пересыпав в руку бариста. Снова повернулась к сыну, поджидая заказа. Через дорогу видно Дашину школу. Младшеклассников уже разбирают. Дочка закончит только через полчаса, пока они ездят по тротуару туда-сюда.

Приняв горячий стаканчик, Юлия раскупорила в крышке дырочку и с удовольствием сделала первый глоток. Кофе здесь не бурда, действительно вкусный с горчинкой и со вкусом корицы, как она любит.

Шли неспешно, наматывая на колеса опавшие листья.

— Папа! — указательный пальчик Костика взметнулся в сторону, глазастенький парень сразу узнал отца.

Юля посмотрела в том направлении. Выпитый кофе стал отдавать прокисшим молоком. Сын все щебетал, выкрикивал: «Папа!», но тот его не слышал. У Лешика поинтересней занятие было. Всем торсом развернувшись к пассажирке рядом, он накручивал на палец рыжеватую прядь. Таким знакомым жестом, провел костяшками согнутой ладони по щеке женщины. Она, та другая, млела, опуская ресницы и загадочно улыбалась в ответ.

Юлия задохнулась от вида целующейся парочки… Вот так, в открытую. А если увидит Дарья? Захотелось взять кирпич и разрушить идиллию любовников. Но, кое-кто успел раньше.

— Ненавижу! — надрывно верещал дочкин голос. — Сволочь! Я все маме скажу! — она барабанила кулаками по капоту, трепыхаясь яркой бабочкой в красной куртке.

Сидящие в машине заметались, как насекомые, пойманные в банку. Дашка кричала так, что люди оборачивались, ее было слышно за километр. Юля в бессилии сжимала и разжимала кулаки. Перебежать здесь через дорогу с маленьким ребенком — безумие. Нужно обходить метров сто до перекрестка.

«Боже, Даша!» — внутри все заныло от душераздирающего крика дочери. Дочь такая импульсивная, вся в нее…

— Предатель! Ненавижу! — продолжала кидаться на машину со всех сторон девочка, успевая пинать колеса.

Проданов не выдержал и выскочил. Схватил Дашку за плечи и стал тоже на нее орать, дико выпучив глаза:

— Успокоилась живо! Дашка, я тебя накажу…

Девочка вырвалась, размахивала