Напротив Тартлов располагается самый большой дом на Аллейной улице – владения профессора Дэвида Марлоу, ученого-химика. У него большая лохматая, как у сенбернара, голова, очки в черной оправе и руки, вечно испачканные растворами. Мистер Марлоу – холостяк. Ему некогда ухаживать за своим жилищем, поэтому вид у дома, как и у самого ученого, довольно-таки неряшливый. Профессор настолько рассеян, что об этом ходят настоящие легенды: например, недавно, перепутав вечерние сумерки с утренними, он отправился на работу, да еще в домашних тапочках…

Иногда Кэти видит соседа расхаживающим по его заросшей сорняками лужайке и что-то бормочущим себе под нос. Тогда она тихонечко проходит мимо, даже не здороваясь, чтобы, не дай бог, не сбить ученого с какой-нибудь важной химической мысли.

Старшие Тартлы говорят, что профессор «витает в облаках», но тем не менее относятся к нему с большим почтением. Чего не скажешь о его непосредственной соседке, миссис Агате Томпсон, которая частенько ругается с ним из-за неподстриженного газона.

А вот и сама миссис Томпсон – страстная любительница котов и главный источник новостей и сплетен в их городке. Если вы захотите узнать, как планируют провести свой отпуск супруги Адамсоны или кто родится в будущем месяце у миссис Бирч, каков цвет нового ковра у Дойлей и что вчера ели на ужин Бакеры, – спросите у миссис Томпсон. Она расскажет вам все в подробностях.

Откуда эта леди с проницательными глазками добывает столько информации, трудно догадаться. Целыми днями она просиживает на веранде в большом старом кресле с вязальными спицами в руках и толстым пятнистым котом Смоки у ног.

Возможно, сведения ей приносят флиттонские бродячие коты, которых она ежедневно подкармливает на своей лужайке. А может, рассказывают соседи, заглядывающие к ней на чай, чтобы узнать что-нибудь новенькое… Но, как бы там ни было, круговорот флиттонских сплетен начинался и заканчивался у миссис Агаты Томпсон.

Вот и сейчас она с видом полного безразличия к тому, что происходит на улице, уже заняла свой наблюдательный пост, устроившись в кресле.

Обычно Кэти с удовольствием останавливалась поболтать с миссис Томпсон и погладить ее любимца, напоминающего надувную подушку. Но сегодня с самого утра она чувствовала раздражение и непонятную тревогу. Поэтому, вежливо поздоровавшись, Кэти сразу поспешила дальше.

Свежее осеннее утро дышало ей в лицо прохладой и отзывалось веселым чириканьем где-то над головой. Кэти свернула на набережную. Она сама не заметила, как настроение постепенно улучшилось, а на лицо вернулась улыбка.

…Нет, причина внутреннего напряжения старшей сестры крылась вовсе не в разгильдяйстве Элис, младшая была такой всегда. Но в чем именно – Кэти не знала. Какое-то неуловимое тревожное предчувствие засело в ее сердце невидимой занозой.

Дальше дорога к университету шла по набережной речки Флит, и Кэти с удовольствием смотрела на уток, смешно ныряющих в воду за рыбой.

* * *

Старинное здание университета с фасадом, пышно украшенным лепниной, больше походило на графскую резиденцию, чем на храм науки. У входа уже шумно толпились студенты. Молодые люди переговаривались, шутили, о чем-то оживленно спорили.

Кэти не могла не заметить, что некоторые поглядывают на нее оценивающе, и, как обычно, смутилась. Стройная, зеленоглазая, с вьющимися волосами, собранными в блестящий шоколадно-каштановый хвост, она частенько привлекала заинтересованные взгляды парней. Но дальше этого дело не заходило: серьезность и сдержанность – вовсе не те черты, что способствуют популярности девушки. Тем более если она застенчива.

Даже ее элегантные очки в искусной оправе казались условным барьером между ней и остальным миром. Добавьте ответственное отношение к учебе – и вот вам «заучка» Кэти, какой, собственно, и считали ее более легкомысленные ровесники.

То ли дело Элис! Общительная и жизнерадостная, она везде была в центре внимания. И многие юношеские сердца становились жертвами ее голубых глаз.

Одевались сестры тоже по-разному: Элис любила яркие наряды, что подчеркивали точеную фигурку девушки; Кэти предпочитала классического покроя платья, свободные брюки и скромные блузы.

* * *

Кэти еще поднималась по ступенькам к двери университета, когда услышала позади знакомый звонкий голосок: это ее сестра уже здоровалась с приятелями. И как она успела так быстро добраться?

Элис догоняла Кэти. Складки короткой юбки разлетались в стороны, светлые волосы рассыпались по плечам, а глаза, как всегда, искрились веселыми огоньками: такая себе смесь чертенка с ангелочком. Вот уж кого точно «заучкой» не назовешь!

Училась Элис неплохо, но преподаватели всегда говорили, что могла бы лучше.

– А вот и я!

– Как ты успела так быстро? – удивилась Кэти.

– Разве ты не знала, что я умею летать? – Элис изобразила удивление на симпатичном личике и тут же рассмеялась.

В светлую шумную аудиторию девушки вошли вместе и, как всегда, уселись рядом. Такие непохожие друг на друга – и по характеру, и по внешности, – они были практически неразлучны. И сокурсники знали: чтобы отыскать их обеих, достаточно найти одну, а другая обязательно будет где-то поблизости.

Начался еще один день из череды обычных студенческих будней. В аудиторию вошел мистер Блэйк, преподаватель истории, и шум моментально стих. Кэти с некоторым облегчением открыла конспекты, чтобы с головой погрузиться в занятия и перестать прислушиваться к своим странным ощущениям. Это у нее получилось: чувство «что-то не так», тревожившее девушку с самого утра, утонуло под ворохом новых впечатлений.

Дальше все помчалось по привычному кругу: учеба – друзья – библиотека… Затем Кэти отправилась в школу танцев, а ее сестра – в секцию карате. Она записалась туда недавно, но ходила с большим удовольствием и делала успехи. Ее ловкости и быстроте реакции завидовали даже парни, а сам сенсей называл ее «бесстрашная Элис».

Правда, на все уговоры сестры присоединиться, «ведь там так круто!», Кэти только отмахивалась: ну что за радость прыгать и махать руками-ногами? А для поддержания формы куда приятней исполнять танцевальные па, чем носиться по залу с криками «х-ййя!».

Но если одна из них заканчивала занятия раньше, то обязательно ждала сестру возле речной набережной, чтобы потом идти домой вместе.

Дорога к дому тоже была обычным продолжением дня. Правда, сегодня они не болтали обо всем на свете, как всегда, а шагали рядом молча и каждая думала о своем. Теперь ничто не отвлекало Кэти, поэтому ощущение непонятной тоски и смутной тревоги вернулось. Словно где-то внутри образовалась пустота, которую нечем было заполнить.

Элис вдруг остановилась и стала смотреть на небо.

– Что ты там разглядываешь? – удивилась сестра и тоже подняла голову.

– Птицы… Смотри, сколько их! Наверное, они летят домой, – сказала Элис, всматриваясь в вышину. Где-то между облаками пролетал птичий клин.