— Все в порядке?

— Мне понадобится ваша помощь, чтобы затащить ее вялик, — отвечает Шейл.

Подплыв к лодке, Тед разжимает колени, передает безвольное теломолодой женщине и с легкостью поднимается на корму шлюпки, невзирая наотяжелевшую мокрую одежду, прилипшую к его телу.

— Давайте ее сюда, — говорит он.

Вдвоем им удается поднять тело на борт, не опрокинув шлюпку,и положить его на дно. Белая блуза выбилась из брюк, золотистые волосы прилиплик бледному лицу.

Наяда в свою очередь с помощью Шейла поднимается в шлюпку, ион ощущает под пальцами ее крепкие мышцы и нежную кожу.

Шейл окидывает взглядом соседние яхты и пляж. Похоже, чтоспасение утопающей никем не замечено. Родители что-то кричат мальчуганам,бегающим за морскими птицами, а те кричат им в ответ.

Ни одной живой души на других яхтах и на понтонном мосту.

— Что мы будем с ней делать? — спрашивает наяда.

Шейл делает жест в сторону «Джипси Квин», стоящей внескольких метрах от них.

— Я поднимусь и посмотрю, что там происходит. Наядаодобрительно кивает, и Шейл принимается грести кормовым веслом к сходням яхты.

Поднявшись на борт, он кричит «Хэлло!», но ему никто неотвечает. Он снова кричит. Ответа нет.

— В чем дело? — цедит Шейл сквозь зубы.

Он подходит к открытому люку и видит внизу великолепнуюкаюту. Шейл спускается по ступеням лестницы и останавливается, чтобы глазапривыкли к полумраку.

В первое мгновение он не видит ничего, кроме солнечных бликовна ковре, проникающих сквозь овальные иллюминаторы.

Когда его глаза привыкают к темноте, он замечает, что одиниз овальных бликов окрашен в цвет крови.

Яхта слегка покачивается на волнах, и солнечные бликиперемещаются по темному ковру. Другой луч осветил еще одно кровавое пятно.

Шейл делает шаг вперед, чтобы получше разглядеть его.

На полу что-то лежит… Шейл присматривается и видитчеловеческую руку, ногу, потом еще одну ногу и еще одну. На ковре лежат дватрупа странной формы из-за сведенных в судороге конечностей.

Один труп лежит лицом вверх, и когда по нему пробегаетсолнечный луч, то видны остекленевшие глаза и, искаженные в гримасе черты лица.

Тед отшатывается. Ему необходим глоток свежего воздуха. Онбыстро поднимается по ступеням.

— Что там? — спрашивает спокойным голосом наяда.

Тед переводит дыхание и произносит:

— Плывем к берегу.

— Там никого нет?

Прежде чем ответить, Тед спускается по бортовой лестнице иусаживается на корме шлюпки. Его тошнит.

— Почему у вас такой вид? — спрашивает слюбопытством наяда. — В чем дело? Что там произошло?

— Два трупа, — лаконично отвечает Тед. В этотмомент женщина с золотистыми волосами шевелится и открывает глаза, затем,постанывая, приподнимается и садится на дне лодки.

Секунду она смотрит на Шейла с отсутствующим видом, потомвнезапно прикрывает блузой обнаженный живот.

— Что все это значит? — спрашивает она. Ее глазаокругляются, рот остается полуоткрытым, так что Теду виден ее розовый язык.Неожиданно она начинает громко визжать.

— Сейчас же прекратите! — приказывает ейТед. — Расслабьтесь. Все будет хорошо.

Она бросает на него бессмысленный взгляд и снова начинаетвизжать.

— Заткнитесь! — кричит Шейл. — У меня отэтого воя вся кожа покрывается мурашками. Господи, ну что вы так вопите?

По глазам девушки он видит, что до нее не доходят его слова.Она снова открывает рот, чтобы закричать. Тогда Тед нагибается к ней и со всегоразмаху дает ей пощечину.

Наяда что-то восклицает, затем встает со своего места иговорит:

— Я вижу, вы прекрасно справляетесь один. Я васоставляю и возвращаюсь на свою яхту.

— Сядьте, — приказывает Тед, — у вас еще естьдела на берегу.

— В самом деле? С вашего позволения, я бы хотелаузнать, какие именно?

— Извольте, это не секрет. Нам придется вместе кое-чтообъяснить полиции.

Френк Дюриэа переворачивается на бок, потягивается, зевает исклоняется над будильником. Его жена бормочет сквозь сон:

— Поспи еще немного. Еще слишком рано. Дюриэа протираетглаза и, когда ему удается их окончательно открыть, бросает взгляд на циферблатчасов и восклицает:

— Надо же! Уже девять часов!

— Ну и что? Сегодня воскресенье.., а мы легли вчера втри часа ночи.

— Давай, милая, просыпайся. Посмотри, какая стоитчудная погода!

Милдред накрывает голову подушкой. Дюриэа встает, подходит кокну и поднимает жалюзи. Солнечный свет заливает комнату.

— Что ты скажешь насчет стакана томатного сока? —спрашивает он. — С перчиком и уксусом? Милдред приподнимается на кровати.

— О'кей, — говорит она, — только не увлекайсяпряностями. Ты становишься невозможным.

— Это почему же?

— Мужчина не должен будить женщину, которая спит в егопостели.

— Ты вычитала это в учебнике о правилах хорошего тона?Или это правила этикета, которые ты усвоила до меня?

Дюриэа ловко уворачивается от запущенной в него подушки.

Шелковая ночная сорочка подчеркивает нежность кожи молодойженщины. У нее гибкое, стройное тело, она красивая брюнетка.

Ей двадцать семь лет, и она крепко держит в руках своегомужа.

Френк на пять лет старше жены, и у него уже намечаетсянебольшой животик. В течение трех лет он исполняет обязанности прокурора вСанта-Дельбарре.

В тот момент, когда в него летит вторая подушка, он выбегаетиз комнаты.

— Я принесу оружие, — обещает он, — а заоднои сок.

Когда он возвращается в комнату с подносом, на котором стоятдва стакана, раздается телефонный звонок.

— Сними трубку, милая. Вероятно, это какой-нибудьрогоносец хочет пожаловаться на жену. Милдред снимает трубку.

— Хэлло? Да… О! Я передаю трубку Френку.

Она прикрывает трубку рукой и поворачивается к мужу:

— Это шериф. Он очень возбужден. Держи. Дюриэа беретодной рукой трубку, а другой — стакан с соком.

— Хэлло! Пит, это Френк. Что случилось?

— Два трупа на яхте, на яхте из Лос-Анджелеса. Один изубитых — Стирн, владелец яхты. Другого зовут Райт. Я предупредил коронера иначальника полиции. Желательно, чтобы вы приехали как можно быстрее.