— На сегодня это все. Последняя. Принимаем — и сваливаем, сил же нет никаких.

— Пиши: протокол пятнадцать, дробь шесть “А”, тридцать четыре, восемнадцать. Человек, женского пола, возраст — двадцать два. Волосы — светлые, короткие, глаза голубые с зеленью, рост — сто семьдесят четыре, размер ноги — тридцать восемь. Тип питания — смешанный, но какой-то бестолковый. Магические силы — не обнаружены, опасные заболевания — не обнаружены, критические травмы — не обнаружены. Повреждения — небольшой ушиб, два дня на регенерационной подпитке — и как новая будет. Дальше, смерть в родном мире — случайная. Добавь в скобках, что каблук сломался.

Пауза, чей-то сдержанный смех.

— Серьезно, что ли?

— Да, — в голосе послышалось раздражение. — Внезапное падение, черепно-мозговая травма, несовместимая с жизнью. Не отвлекайся, а то до ночи тут проторчим. Профессия — снова дребедень какая-то ненужная, кем они там вообще работают? Ни тебе каменщиков, ни швей, ни прачек, сплошные блогеры, менеджеры да программисты. Хотя бы лекарша была или учительница, ну и куда ее теперь? Опять социальная адаптация, курсы по культуре и традициям, трудоустройство. Надоело.

— Нам-то что? Инвентаризируем — и по домам.

Сознание вернулось как-то резко. Я была жива, совершенно точно: у мертвых не может так болеть… ну… седалище отбитое. И еще мертвые вроде не мерзнут, верно? Они же трупы, холодные, застывшие и все такое. А мне было дискомфортно до жути, потому что лежала я на чем-то твердом и страшно неудобном. И, похоже, что голышом. Господи, стыд-то какой!

— Пиши имя: Елена, дочь Владимира, интеллект средний, семейный статус — свободна, детей нет, мужа нет, домашних животных нет, даже любовника, погоди, — я с закрытыми глазами и без всякого зеркала поняла, что неудержимо краснею, — нет и никогда не было. Скучная жизнь какая-то, а смерть и вовсе дурацкая.

Ну это уже возмутительно! Кто там настолько наглый, что всю мою подноготную выворачивает с таким цинизмом? Любовников ему подавай! У меня учеба была, университет не самый плохой, хоть и филиал провинциальный. Да я с дополнительных курсов не вылезала: английский, немецкий, основы предпринимательства. Все, чтобы хоть как-то вырваться из мрачных будней и найти свое место в жизни! Чтоб кто-то теперь мне косточки перемывал?!

А, кстати, кто?

Я постаралась разлепить глаза и подняться, но тут же почувствовала на своем голом животе чью-то горячую ладонь, решительно прижимающую меня к странному ложу.

— Да не дергайся ты, — рявкнул басовитый голос. — Переход только завершился, поля не стабилизировались! Слезешь с алтаря — застрянешь между той жизнью и этой. Оно тебе надо?

Отлично! Я на алтаре. Просто шикарно. Это же мне снится, да? Или правда ударилась головой и теперь в коме? Что ж так холодно-то?

Глаза все-таки открылись, но нависшее надо мной великолепие из колонн и сводчатых потолков не прояснило ровным счетом ничего.

— Смирно лежи, кому сказал, — сухо приказали мне. — Еще час как минимум. Мы тебя пока осмотрим, опишем, составим карту твоего прошлого и врожденных способностей, потом решим, куда направить. Куратора тебе со временем подберем, все хорошо будет, не бойся.

И тут кураторы, твою ж…!

Двигаться не было сил, но я скосила взгляд в сторону, чтобы понять, с кем разговариваю. Лучше б не смотрела, вот честно: здоровенный угольно-черный рогатый тип с алыми глазами. С седой козлиной бородкой и в очках-пенсне. Видимо, в местном аду не очень с всевидящим зрением. Из груди вырвался нервный смешок, но тут же растаял: не ко времени веселиться.

Второго рассмотреть не удалось: его полностью скрывала какая-то неведомая конструкция из светящихся потоков энергии. Пульт управления или машина для диагностики, наверное, красиво, но слишком сюрреалистично. Интересно, почему мой мозг придумал именно такую галлюцинацию? 

— Опиши, что чувствуешь, — снова заговорил рогатый, убирая свою лапищу с аккуратным, но очень острым на вид маникюром от моего тела.

— Холодно, — выдавила я.

— Это нормальная физиологическая реакция теплокровных на посмертный переход, — хмыкнул этот тип. Демон, наверное. — Там остыла, тут нагреешься, когда в резонанс войдешь. А пока терпи, до стабилизации уже чуточку осталось.

— Это ад? — осторожно поинтересовалась я, и демон страдальчески возвел очи к потолку.

— Еще одна, какие же вы все банальные! Просто мир другой, наши биологические виды отличаются и внешностью, и особенностями физиологии. Потоки энергетические тоже иные, кстати, требуется время, чтобы тело адаптировалось. Так как самочувствие? Головокружение? Тошнота? Желание убивать? Жажда крови?

— А должна появиться жажда крови? — меня охватила паника.

— Это я просто так спросил.

Ну слава всем богам!

— Чтоб ты с кислой миной не лежала,  — добавил рогатый шутник. — Вот видишь, уже полегчало. Всего-то для радости надо знать, что ты не вампирша.

Я от возмущения аж дернулась.

— Лежать, кому сказано! — рявкнул демон.

— Хоть одеяло дайте, зубы же стучат!

— Ладно, бездна с тобой.

Когтистая лапа возделась вверх, демон что-то пробубнил, затем острый коготь начертил на моем лбу и груди какие-то символы. Стало очень жутко, но...ничего ровным счетом не произошло, разве что золотистое свечение возникло прямо надо мной и по коже побежало живительное тепло.

Это что сейчас было-то? Магия?

— Делать мне нечего, подпитывать своей силой всех подряд, — пробурчал козлобородый. — Но ты и правда какая-то вялая, надо бы разобраться, почему. Объективных причин нет вроде.

— Магистр, — снова подал голос тот второй, за пультом управления. — Вы только взгляните, первый раз такое вижу!

— Что там?

— Ее энергетические потоки не сходятся, точнее, отторгаются.

— Покажи.

Козлобородый скрылся за пультом. Минуту оба незнакомца рассматривали что-то, переговариваясь так тихо, что я не разобрала ни слова. Ох, не нравится мне, когда вот так шушукаются! Это совсем как в школе, когда стоишь под дверями кабинета и ждешь окончания родительского собрания. И вроде бы и двоек не было, и вообще я хорошо себя вела, а все равно, где-то под сердцем скребется тревога.

В конце концов рогатый все-таки соизволил пояснить в полный голос:

— Ну вот что, милая, — пробасил он, растеряв всякую насмешливость. — Сама закрутила, самой и расхлебывать. Ты от своего мира закрылась, вот он тебя и выплюнул, вытолкнул, как нежелательную, отправил к нам сюда. Обычно перемещение стирает прежний энергетический фон вместе с эмоциональным, чтобы переселенец мог легче адаптироваться в новой реальности. Но с тобой что-то пошло не так, и силовые контуры остались закрытыми. Уж не знаю, почему, тебе виднее. В общем, если не привяжешься к этому миру, история может повториться.