Только Леська делала вид, что не замечает. Специально окружила себя придворной свитой в составе Лебедя и Коляныча Буторина, которые на неё ещё с прошлого года слюни пускают. А я тоже нос задрал, стал с Тимониной любезничать. Она вообще-то толстая и не в моём вкусе, но с чипсами, как говорится, потянет.

А потом линейка началась. Нас расставили, как дебилов, на самые видные места.

— Одиннадцатый класс, наша гордость!.. — залилась соловьём директриса.

И понеслось:

— Аверьянов Сергей…

Я ненавидел свою фамилию за то, что всегда должен идти первым. К доске отвечать, дежурить. А сегодня вот взбежать «на пьедестал», то есть на крыльцо, с которого нас всем было бы видно.

Но так как прогон этого дефиле я тупо проигнорировал, как именно мне действовать я понятия не имел. В суматохе кто-то сунул мне в руки воздушный шарик, Бекетова пнула меня в спину, и мы пошли.

Как первоклассники сопливые, все в ослепительно-белых рубашках и фартуках, в руках по ярко-красному шару.

— Бекетова Полина…. Буторин Николай… Завьялов Антон… Ковалёва Олеся…

Только в этот момент мы с Леськой встретились глазами. Проверяя, на какой ступеньке ей застыть, она зыркнула на меня. Я криво улыбнулся, она тут же отвернулась.

Потом отпускали шары, Тимонина и Руднева толкали речи, я, как самый «красивый» (так объяснила классуха), прокатил первоклашку с колокольчиком на плече. В общем, кое-как эта пытка закончилась, и мы оказались в классе.

И тут я заметил, что в нашей дружной братии прибыло. За первой партой сидел какой-то мутный лохматый тип, а вокруг него кудахтали девчонки. Леська в их числе.

Я прошёл мимо. Хотел плечом её задеть — не получилось. Плюхнул рюкзак на парту.

— Чё за тело? — спросил у Трунина.

— Новенький. Учиться с нами собрался, говорят. Приехал то ли из Москвы, то ли…

— Как приехал, так уедет! — оборвал я. — Нехрен. Пусть в своей Москве доучивается.

Встал и прямой наводкой к ним. Рухнул с Новеньким рядом.

— Дарова, ты кто? — Хлопнул его по спине. — Меня Серёга зовут.

Протянул ему краба, глядя прямо в глаза. Потеряется-нет? Он потерялся.

— Ваня, — проблеял, так и не сжав мою ладонь толком.

— Аверьянов, ты вообще-то место моё занял, — послышался противный Леськин тон.

Я перевёл взгляд на неё. Она стояла с улыбкой победительницы. Стерва.

— Да пжалста! — Я съехал со стула.

Дождался, пока она, гордо задрав подбородок, сядет, не отходя от их парты и не сводя с неё глаз.

Тут как раз подоспела Вероника Пална, или ВерОника Кастро, как её почему-то называли.

Началась тягомотина.

Марина

Пусть Ванька и не просил, чтобы я присутствовала на торжественной части, даже против был, но я всё равно решила посмотреть. Всё-таки интересно. Новая школа, новые одноклассники. Как Ванька туда вольётся? Вообще-то, он у меня добрый, но в подростковой среде это сейчас не ценится. Как и двадцать лет назад не ценилось, в принципе. Помню, когда сама училась в старших классах, важно было не то, что у тебя в душе, а насколько ты крутой. Это поначалу. Потом жизнь всё равно всех по местам расставляла. Но вливаться в новый коллектив даже мне было трудно, а у меня хоть характер с детства боевой.

Вот я за Ваньку и переживаю. Он у меня не боец, хоть и тюфяком назвать его сложно. Он из тех, кто с трудом с людьми сходится. Одиночка по натуре. Предпочитает наушники и какой-то жёсткий металл любой тусовке и любому общению, даже с девушками. Насколько я знаю, у него до сих пор не было ещё никого.

Наконец-то день знаний порадовал погодкой! Солнце светило ярко, добавляя праздничного настроения. Я шла не к началу линейки, специально. Знала, что в толпе за забором Ванька меня точно не заметит, и будет спокоен. Пусть. А я просто постою в сторонке, порадуюсь и мысленно поддержу его, вдруг ему будет легче. Ну, или по крайней мере, мне станет легче оттого, что я хоть увижу, в какую среду его отпускаю.

Мы переехали из столицы в маленький подмосковный посёлочек не от хорошей жизни. Так уж получилось, что я оставила совместно нажитую квартиру бывшему мужу, можно сказать, откупилась от него, забрала Ваньку и сбежала сюда. Здесь от бабушки мне достался небольшой старенький домик, деревянный, но с центральными коммуникациями. Я без труда нашла работу в получасе езды от него, вспомнив, что по первому образованию я парикмахер. В общем, для меня переезд прошёл почти безболезненно, а вот для Ваньки…

Я протиснулась к металлическому ограждению и, приготовив телефон, начала искать его глазами. Пышные банты, букеты, шарики… В какой-то момент обнаружив в толпе самых рослых ребят, я застопорилась: среди них оказался мой вчерашний красивый мальчишка. С минуту я не могла отвести от него глаз. Какой же он классный… В белой, подчёркивающей фигуру рубашке… Вчера он тоже был хорош. На нём тоже была рубашка, только клетчатая и оверсайз, поверх футболки, и голубые джинсы (боже, я всё это запомнила!). Но сейчас… Я не видела, как он улыбается вчера, а улыбка у него просто фантастическая…

С трудом оторвав наконец взгляд, я повела им дальше и нашла своего Ваньку в стороне. Он стоял один, невесёлый. Моё сердце тут же сжалось. Я даже подумала набрать ему, сказать что-нибудь ободряющее, но тут его взяла в оборот какая-то женщина, наверное, учительница.

Во время линейки моё внимание так и металось. То я проверяла взглядом Ваньку, мысленно посылая ему сигналы поддержки и умоляя улыбнуться хоть раз. То переключалась и зависала, разглядывая красивого мальчика. Да, это дурь, ругала себя я, не мне, тридцатишестилетней взрослой тётке заглядываться на пацанов. И тут же оправдывала: я же просто смотрю, ничего такого не делаю. И никто об этом не узнает. Никогда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А потом я поняла, что это их класс. Что Ванька и красивый мальчишка будут вместе учиться. Не знаю почему, но внутренне я обрадовалась и одновременно занервничала. Включила камеру, вытянула телефон повыше, начала снимать. Из-за затылков счастливчиков, стоящих тоже у забора, но хотя бы в периметре школы, мне было мало что видно. Но я надеялась, что всё самое интересное я засниму. И сосредоточенный взгляд и полуулыбку красивого мальчика, несущего на плече малышку-первоклассницу в белых бантах, и восхождение их немногочисленного класса на лестницу, и то, как Ванька будет отпускать в голубое небо ярко-алый шарик…

Когда всё закончилось, и спина Ваньки скрылась за школьными дверями, я медленно отправилась домой. По пути решила перепроверить запись — и с