у Тимонинских соседей натренированные нервы. А потом она снова на мне повисла, Тимонина, в смысле. Плюхнулась рядом, прильнула, голову на плечо мне опрокинула.

Я сразу по голосу понял, что сейчас будут сопли. Она когда до кондиции доходила, так всегда было.

— Серёнечка, я тебя так люблю… Ты такой красивый…

— У-у-у, — протянул где-то сверху Трунин. — Всё, клиент готов, выносите.

— У тебя голос такой красивый… — продолжала бормотать, размазывая слёзы, Тимонина.

Все стали прикалываться, развивать эту тему. Перечислять, что у меня ещё «красивого». Вплоть до пупка и заусенцев. Но тут подъездная дверь громыхнула и скрипнула, и нарастающее веселье оборвалось басом Лебедя.

— О-о-о… Кто к нам пожаловал!..

Оказалось, по лестнице уже поднимались трое. Леська, Бекетова и Лохматый. Я офигел, конечно, но виду не подал.

Присоединились к нам, начали, как обычно обниматься. Только Лохматый стоял в сторонке. Ну, и Леська, понятное дело, меня проигнорила.

— Здарова, чё, гуляем? — подсуетился сразу Трунин.

Я следил за ними с Лохматым, пока Леська трындела с девчонками. Но меня отвлекала Тимонина, начала, вроде под шумок, пытаться в шею целовать.

— Тимонина, отвали, — не особо обращая на это внимание, уворачивался я.

Но она становилась всё настырнее. Уже руки распускала.

— Серёнь, пойдём ко мне, у меня родители на дачу уехали…

Когда я понял, что она несёт, было поздно. Её синий бред донесся до мега-чутких ушей оказавшейся в шаге Леськи.

— Ох-хо-хо! — громко заржала она. — Вы слышали, как наша Маша себя предлагает?! А чё ты, Сега, теряешься! Давай, не упускай свой шанс!

Ещё до последних её слов я встал, откупившись от Тимониной гитарой. Встретившись с Леськой взглядом, понял, что она тоже поддатая. Хотел что-то ляпнуть в ответ, но по глазам было видно, что и так зацепило. Забил, обратился ко всем присутствующим:

— Эй, народ, слышали, у Тимониной хата свободна!

— Так чё мы ещё здесь?!. — загалдели все…

Марина

Весь вечер и даже весь следующий день я не могла ни о чём больше думать. Всё проматывала в голове наш разговор с Серёжей, пересчитывала и корила себя за ошибки, которые совершила. Начиная с главной. Зачем я вообще к нему подошла? Лучше бы ещё немного потерпела Игоря…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍А что теперь? Как мне теперь отогнать это наваждение? Как перестать видеть его улыбку, закрывая глаза? Как не слышать голос? Он до сих пор звучит внутри меня…

Вас хотел увидеть…

Эти слова, его интонация, такая неподдельная откровенность, борьба с собой, испуг и серьёзность на красивом лице… Неужели он просто играл в этот момент? Нет, глаза не врут, он говорил правду, и я действительно нравлюсь ему… Но это и ужасно!!!

Между нами пропасть, огромная непреодолимая стена предрассудков, от которых никуда не деться. Нас заклюют, уничтожат, растопчут. Я не могу позволить этому случиться. Я не должна идти завтра на этот концерт. Я больше никогда не должна пересекаться с ним, потому что уже не справляюсь со своими чувствами. Потому что никогда ничего подобного не испытывала. И меня это пугает. Меня пугает этот мальчишка. Его внезапная инициатива, поступки, всё! А ещё ужасает мысль о возможной взаимности…

Он мне приснился. Видимо, я окончательно свихнулась, потому что он мне приснился. Я проснулась со вкусом его губ на губах. Я больная извращенка. И мне срочно что-то надо сделать, чтобы вылечиться…

Полдня я тщетно пыталась отвлечься, занявшись делами. А потом позвонил Игорь. Я не знаю, откуда он выкопал мой номер, наверное, Людка дала. Но когда он позвонил и предложил вечером встретиться, я не долго думая согласилась.

Понимая, на что подписываюсь. Осознавая все последствия.

И вот мы сидим в ресторане. Друг напротив друга. И разглядеть Игоря как следует не в форме мешают только цветы. Небольшой, немного подвявший розовый букетик.

— Ну что, ты правда решил на мне жениться? — снисходительно-ироничным тоном спросила я.

А Игорь, в принципе, ничего. Без своей вечно засеянной семечковой лузгой формы, без щетины. В свитере. Ну, не мальчик, конечно, но мальчик-то мне и не нужен.

На этой мысли настроение моё снова стало портиться, но я постаралась его удержать.

— Погоди жениться… — несколько смущённо, но по-прежнему возмущённо-весело ответил Игорь. — Сначала надо друг друга узнать получше, правильно?

— Вот интересно, чего я ещё о тебе не знаю? — подколола я, намекая на его необузданную болтливость.

— Ну, например… — он задумался. — А ты сама лучше спроси! Ну, вот что тебе обо мне ещё интересно?

Вальяжно откинувшись на спинку стула, он скрестил на груди руки и расплылся в улыбке, как важный гусак.

Я не могла придумать, что мне о нём интересно, потому что почти весь мой мозговой эфир до сих пор был забит Серёжей. Всё, чего я хотела, это выкинуть его из головы.

— Ладно, давай лучше о тебе! — снова облокотившись на стол и скрестив в замок руки, продолжил Игорь. — Ты, значит, замужем не была…

— Почему же не была? — спокойно ответила я. — Была, но это не очень приятное воспоминание и неудачная тема для разговора.

— Понял. А что за сосунок тебя вчера на скамейке весь вечер поджидал, сын, что ли?

Мне не очень-то понравился такой тон, и я укоризненно взглянула на Игоря. Впрочем, к его бестактности я тоже уже привыкла.

— Угу, — кивнула, надеясь, что он не будет продолжать эту тему.

Но Игорь не унимался.

— А чего это ты пацана под дождём вымачиваешь? Закаляется, что ли?

— Угу.

— Понятно. Не хочешь говорить. Ну и ладно. А у меня дочка, знаешь какая?.. Они же, молодёжь, сейчас все с прибабахом…

И он начал долго рассказывать про свою дочь. Потом мы что-то ели, говорили о машинах. О штрафах, о бездействии органов власти, о коммуналке… И я понимала, что всё это не то. Что Игорь совсем не то, что мне сейчас необходимо. Чего так требует моё нутро, моё сердце. Что мне не хочется обсуждать рутину и проблемы, от которых я и так по жизни устала. Что мне душно от этого, плохо…

И что я всё ещё вижу Серёжину улыбку.

Глава 8

Сергей

Тимонину мы сплавили спать в самую дальнюю комнату. Сами забурились в зал. Кто-то притаранил столик, небольшой, но на нём всё уместилось. И Тимонинский ноут, и банки, и пакеты с сухариками…

Потом все начали меня спроваживать пытать Тимонину на предмет пароля. Мы хотели поиграть в «Джекбокс», а пароля, естественно, никто не знал. Парни ржали, что Тимонина даст мне не только его. Малявки продолжали требовать гитару. В общем, в кипише я упустил