— Где младенцы?

Повитуха от ужаса потеряла дар речи, но Элэсдейр Фергюсон —а это был он собственной персоной — про — , следил направление ее взгляда. Онустремил взор на две крошечные колыбельки у огня.

— Убейте их! — отрывисто приказал он своим людям. — Нежелаю, чтобы в будущем эти Мак-Дуффы наложили лапу на мои земли!

Обнаженная и еще вся в крови молодая мать силиласьприподняться с ложа, а руки ее уже тянулись к кинжалу на поясе Элэсдейра —фамильной реликвии Мак-Фергюсов. Но, даже не взглянув на женщину, он отбросилпрочь ее руки.

— Ублюдок! — страшно закричала она.

— Но это девочки, милорд! — повитуха наконец обрела дарречи. — Девочки ничем не могут вам угрожать!

— Девочки? Оба младенца — девочки? — В его взгляде сквозилонедоверие. Потом ледяные глаза его устремились на нагую женщину, простертую наложе.

— Ну что? — насмешливо обратился он к Сорче. — ТоркильМак-Дуфф только и смог, что наделать тебе девок… Эх, Сорча… Я дал бы тебесыновей — впрочем, ты еще мне их народишь! Ах ты, злобная шлюшка! Ну да я вырвутебе жало! Ты вскоре станешь моей — я неплох, особенно в сравнении сМак-Дуффом…

— Тебе что, мало было трех твоих жен, Мак-Фергюс? —презрительно вопросила она. — Я вышла за человека, которого всем сердцемлюбила. И пусть ты убил его — я все равно не жалею о своем выборе!

Она не сделала даже попытки прикрыть наготу — ни от него, ниот его воинов, которые, надо отдать им должное, смущенно отводили глаза.

— Я мог бы прихлопнуть твоих щенят, Сорча Мак-Дуфф, —холодно произнес он и оглядел ее, прищурившись. Даже нагая, даже в крови,измученная родами — она все еще была удивительно хороша и желанна. И желаниевновь проснулось в нем. Она отказала ему два года назад, как раз зимою, вдекабре, и избрала себе в мужья его врага, Торкиля Справедливого из кланаМак-Дуфф. Он и вправду был хорош собою: высокий, молодой, золотоволосый, сулыбкой, способной растопить даже каменное сердце… Ничего, злобно подумалМак-Фергюс, он далеко не так хорош сейчас, сейчас, когда над ним уже на славупотрудились могильные черви. Видела бы это вдова — она горько сожалела бы отом, что отвергла владельца Киллилоха! Ну а чтобы защитить своих щенят, онасделает все, чего он потребует. Материнский инстинкт возобладает над гордостьюи отвращением к нему — он сделает ее своей! Два года назад он поклялся ей, чтоона еще пожалеет, что отвергла его, предпочтя ему Мак-Дуффа. Теперь онапринадлежит ему, и он воспользуется ею так, как посчитает нужным…

Элэсдейр Фергюсон выпустил, наконец, повитуху из своихжелезных рук и толкнул ее к колыбелькам.

— Распеленай их! Погляжу-ка я, правду ли вы тут мнеговорите… Распеленай их, и поскорее, и положи этих сучек на живот их мамочки —так, чтобы я ясно видел обеих! Пошевеливайся, старая ведьма! Мне недосуг тутторчать!

Повитуха быстро принялась разворачивать пеленки. Потом онаположила оба крохотных тельца на живот матери, которая задрожала от гнева инегодования.

— Вот они, милорд! — дрожащим голосом выговорила она. Двемаленьких крошки, это видно ясно…

Лаэрд Киллилоха уставился на детей. Потом пальцем ощупалгениталии девочек, ища осязаемого опровержения словам повитухи, но ничего необнаружил. Оба младенца, вне всякого сомнения, были женского пола… Удовлетворенный,он «хмыкнул — и тут ему в голову пришла мысль:

— Которая из них родилась первой?

— Вот эта, — повитуха указала на одну из девочек. — Ее зовутГруочь.

— А как ты это определила? Для меня обе они просто на однолицо. Как ты их различаешь, старуха?

— У той, что появилась на свет первой, такие ясные, такиеярко-синие глаза, милорд… Поглядите сами. А у второй, милорд, глазки хоть покаи голубые, но, похоже, со временем изменят цвет. А вот у первой не так. У нееони так и останутся синими. Теперь вы сами видите, правда?

Он тупо уставился на детей.

— Да, — сказал он нетерпеливо, так и не увидев разницы междудвумя новорожденными девочками. — Запеленай их теперь и положи обратно вколыбели. — Потом он повернулся к женщине. Она была бледна, но не сломлена. — Ядарую жизнь твоим детям, Сорча Мак-Дуфф. Старуха оказалась права. Девочки непредставляют опасности ни для меня, ни для моих земель и добра. Но твоядочка-первенец, Груочь — или как ее там? — должна стать невестой Иэна, моегостаршего. Вражда между нашими кладами в прошлом, Сорча, а при помощи этогобрака я присоединю к угодьям клана Мак-Фергюс спорные земельные участки. Ипокончим все разом.

Сорча лишь сверкнула глазами. Она знала, что выбора у неенет. Он отдаст ее милую Груочь на потребу своему выродку, что бы она нисказала. О, как в этот момент ненавидела она Элэсдейра Фергюсона — всем своимсуществом! Но она была бессильна. Приходилось соглашаться на предложенные имусловия. Она была умна и сквозь пелену ненависти, застилавшую разум, все жевидела преимущества вырисовывающегося положения вещей. Более могущественныйклан Мак-Фергюс с момента подписания и скрепления печатью соглашения о помолвкебудет считать земли клана Бен Мак-Дун своими. А охранять эти земли будут воиныпобежденного клана Мак-Дуфф. Ее возлюбленная Груочь будет подрастать в мире ипокое. А у нее самой будет время тщательно обдумать и выносить план местиФергюсонам из Киллилоха, рассуждала она хитро. Они умертвили ее Торкиля. Теперьлишили ее земли. Но настанет день, когда они дорогой ценой за все, за всезаплатят…

— А что, если Груочь умрет? Дети ведь такие слабые создания…— рассудительно спросила она.

— У тебя ведь две дочери. Ну, а если мой наследник Иэн умретот какой-нибудь детской немощи, но у меня еще полдюжины сыновей подрастает…Если же умрут обе твои дочери, то земли Мак-Дуфф все равно перейдут ко мне — вкачестве компенсации. Но тебе самой нечего опасаться, Сорча Мак-Дуфф, — я непричиню вреда твоим крошкам. Лучше дружба, чем вражда. А теперь нас ещеобъединят и кровные узы. И между нашими кланами воцарится мир. Ну, а потом язаймусь твоими родичами, Робертсонами… — поддразнил он ее.

— А что станется с моей второй девочкой?

— Она отправится в монастырь, — твердо отвечал Мак-Фергюс, —не хочу, чтобы какой-нибудь клан, заполучив ее в жены для своего отпрыска, потребовалбы за нею в приданое часть этих земель. Но в монастырь она попадет не раньше,чем Груочь будет обвенчана с Иэном и переспит с ним, Сорча Мак-Дуфф! ЕслиГосподь призовет к себе первую девочку, у нас в запасе остается вторая…

Заметив, как она содрогнулась, Элэсдейр Фергюсон снял с плечплед и накрыл им обнаженное тело Сорчи.

— Я приведу священника, и он все устроит. Тебя известят,когда будут готовы бумаги. Теперь ты и твои девочки под моей защитой, СорчаМак-Дуфф. Тебе больше нечего опасаться.