«Политический, наверное, лицо интеллигентное», – подумал смотритель про арестанта, который что-то там кричал, и почему-то вспомнил, как месяц назад, в ночное время на станцию прибыла семья здешнего, шекерского. Тогда, как и полагается по расписанию, московский поезд остановился на две минуты, и из вагона вышла эта семья – мальчуган лет десяти, который помог спуститься братишке и сестрёнке. Затем их мать с грудным ребёнком. Она долга стояла, прижав к себе свою ношу, пока поезд не укатил дальше. Было видно, что женщина растеряна и не знает, что ей делать. Смотритель тогда решил пригласить их к себе в каморку и напоить чаем. Жалко было смотреть на продрогших ребятишек. Он сразу понял, что муж этой женщины попал в беду. Сколько сейчас таких поломанных судеб на бескрайних просторах Советского Союза? Сколько отцов и мужей разлучено с семьями и отправлено в необъятную Сибирь? И этот, которого он сегодня увидел в окошечке арестантского вагона, тоже из такой категории. Бедный, он также чей-то муж, отец и сын… С этими мыслями смотритель станции «Маймак» глядел вслед удалявшемуся поезду, не подозревая, что видел отца тех самых несчастных детей.

…Спустя некоторое время, Торокул пришёл в себя. Он лежал, обессиленный, на ледяном полу. Сумев превозмочь боль в затылке, он поднялся с пола и снова потянулся к решетке, к этому единственному окну во внешний мир. Вдали проносились горы родного Таласа. С великой тоской он смотрел в ту сторону, где в селе Шекер сейчас находились его дети и Нагима, и бесконечно повторял: «Дорогие мои, как вы там, все ли здоровы? Я люблю вас, будьте счастливы…»

А в это время маленький Чингиз смотрел в сторону станции «Маймак» и думал об отце. Он по-прежнему не терял веры, что отец скоро вернётся, обнимет всех и скажет: «Ну что, мои хорошие, соскучились? Ну, вот и я дома. Больше мы никогда-никогда не расстанемся!» Отца он так и не дождался…

***

В самолете прозвучало объявление о том, что полёт подходит к концу и необходимо пристегнуть ремни безопасности. Это оповещение командира экипажа вернуло писателя к реальности. В салоне мягкий, чуть приглушенный свет сменился на обычный, яркий. Пассажиры стали пристёгиваться ремнями и готовиться к посадке. Самолет начал едва заметно терять высоту. К Айтматову вновь подошла приветливая стюардесса и поинтересовалась, пристегнулся ли он к креслу. Писатель поблагодарил её за внимание и поспешил выполнить указание командира. После того, как бортпроводница перешла к другим пассажирам, он невольно подумал: «Воистину, мир держится не только на любви, но и на доброте». Сколько в жизни было добрых людей, которые помогли выстоять их семье! И он был безмерно благодарен каждому из них, ведь в те времена одно общение с семьёй врага народа расценивалось чуть ли не как преступление. И первым таким человеком, который дал им почувствовать, что мир не без добрых людей, – был тот самый станционный смотритель. Айтматов вдруг снова отчётливо увидел его добрые глаза. Простой железнодорожник проявил к ним тогда участие, напоил продрогших детей горячим чаем и вселил надежду, что добро помогает выдержать любые испытания. И каждый раз писатель будет убеждаться в справедливости простой истины: «Как бы много в мире не было зла, мир никогда не останется без добрых людей».

Тот день, когда его отказались принимать в пионеры как сына врага народа, он не забудет никогда. Впервые его чистой, детской душе было нанесено страшное оскорбление, которое останется в памяти навсегда. Он плакал тогда под окнами класса от нестерпимой обиды. Его увидел проходивший мимо человек и спросил, стараясь утешить и ободрить:

– Почему ты плачешь, мальчик, тебя кто-то обидел?

– Меня не принимают в пионеры…

– Ну, это не страшно. А почему тебя не принимают, наверное, на это есть какие-то причины?

– Говорят, что я сын врага народа, – всхлипнул мальчик, вытирая слёзы.

– Ты не расстраивайся. Придёт время, и те, кто тебя обижают, поймут свои ошибки. Ты лучше скажи, чей ты будешь сын?

– Я – сын Торокула, – сквозь слёзы промолвил Чингиз.

– Ты – сын Торокула Айтматова? – как можно мягче переспросил его незнакомец и погладил по голове. – Встань, сынок. Никогда не плачь, твой отец достойный человек. Гордись им и всегда ходи с высоко поднятой головой, – по-отечески успокоил незнакомец маленького Чингиза.

Слова этого прохожего человека значили для будущего писателя больше, чем простое утешение. Тогда он осознал силу слов. Ведь доброе слово сотворило чудо! Оно заставило мальчика поверить в себя, и с тех пор он всегда и везде с гордостью говорил: «Я – Чингиз Айтматов, сын Торокула». Не ведала тогда юная душа, что придёт время – и его земляки также будут с гордостью произносить вслух имена и его отца, и его самого.

Но были в жизни Айтматова и другие встречи – встречи при странном стечении обстоятельств, которым так и не удалось найти объяснения. Они выходили за рамки обычного, разумного. Самым удивительным случаем оказалась встреча со стариком, который в какой-то мере предопределил будущее Чингиза.

Случилось так, что в трудные времена у семьи украли корову. Тогда он, четырнадцатилетний мальчишка, взяв соседское ружье, собрался найти и застрелить подлых воров, которые увели единственную кормилицу. Ярости его не было предела, и если бы в тот момент ему повстречался вор, возможно, Чингиз выстрелил бы в него, и жизнь пошла бы совсем по другому сценарию. Но в тот момент он встретил почтенного старца с чёрной собакой.

– Куда ты идешь? – остановил его старик.

– У нас украли корову! Я ищу проклятого вора, который оставил моих сестренок и братишку без молока. Не знаю, как мы без неё проживем, нам и так тяжко!

– А зачем тебе ружье?

– Хочу наказать того, кто посмел обокрасть нашу семью.

– Ты хочешь застрелить его?

– Да, я хочу его застрелить! – ещё крепче сжав в руках ружьё, с нескрываемой злостью ответил Чингиз.

– Думаю, тебе не следует этого делать, – попытался его успокоить старик.

– Почему, ведь зло должно быть наказано?

– Совершивший неправедный поступок будет и так наказан. Ибо в этом мире за всё нужно держать ответ, и ничто не проходит бесследно. Поступки людей – вот что определяет будущее. Тот, кто украл, себя уже наказал. Он украл своё будущее. И ты не должен повторить его ошибку. Поверь мне, у тебя в будущем ещё будут сто таких коров. Успокойся и иди домой, – тихим, ласковым голосом старец привел в чувство возбужденного юношу.

После этих слов старика злость Чингиза исчезла. Он посмотрел пристально на старца и заметил, что глаза его были необыкновенно