лицу. Оружие, распущенные чёрные волосы. Глаза сверкали. Он нёсся точно демон, её демон. Дух гор. Муж Юнико.

Едва добежав до Джилл, Виктор тут же заключил её в объятья. Зажал крепко-крепко. Девушка с упоением прижалась к его груди. Эти сильные руки, этот взгляд… Как же ей всего этого не хватало!

— Кто это сделал?! — заорал Виктор на своих людей, заметя свежую рану на её плече. — Кто посмел?

Его глаза, прекрасные чёрные глаза горели яростью. Он готов был рвать. Уничтожать всё и вся ради неё. Как же это приятно!

— Вить, — она нежно повернула она его голову назад к себе, провела пальцами по его волосам, лбу, щеке… — Оставь. Они выполняли приказ. За это не наказывают. О Вить… — томно протянула она, — Как же я соскучилась!

И она приблизилась к нему и поцеловала. Такое проявление нежности на людях не принято на Холли. Даже считается неприличным. Но ей было плевать. Пусть только хоть кто-то что-то вякнет — она лично тому идиоту голову оторвёт. Буквально.

Виктор снова заключил её в объятья и целовал в ответ. О! Как сладок был этот поцелуй! Как прекрасен! Будто тысяча фейерверков разом зажглись и осветили всё небо. Трепет пробежал по всему телу Джилл. Тот самый волшебный трепет, который она испытывала только с мужем. Она таяла в его руках, растворялись, превращаясь с ним в единое целое. В один поток страсти.

Но… Они все-таки на людях. Вооружённый отряд находился тут же и никуда не делся. Поэтому как бы ни хотелось, но пришлось ограничиться поцелуем.

— Это ты решил на моего папу напасть? — спросила она, как только они оторвались друг от друга. — Не нужно. Я всё уладила. Прикажи всем отступить.

— Что? — ничего не понял он. — Какой ещё папа?

— Мой папа, генерал Феб Браун, прилетел к нам сюда, на Холли, в гости. Ко мне в гости. То есть к нам. Что так смотришь? Тесть к зятю не может в гости напроситься?

— Вот как? — удивлённо вскинул он свои прекрасные брови. — А ничего, что твой папа прилетел с целой армией, занял позицию около нашего замка и готовился напасть?

— Ой, ну недоразумение вышло! — махнула она рукой. — С кем не бывает? Я долго на связь не выходила, вот он и заволновался. Какой родитель не беспокоится о своём ребенке? Что тут такого? Кстати, ты тоже на звонки не отвечал. Пропал, бросил меня. Я уж и не знала, что думать. Тем более, тут столько всего произошло… Я позже обязательно расскажу. О! Расскажу! Нам с тобой много чего нужно выяснить. Обсудить. Но это позже, — прижалась она к нему, — а сейчас просто обними.

— Я думал, что ты погибла, — шептал он ей на ухо, крепко прижимая к себе. — Мне сообщили, что ты вылетела из окна и разбилась, пытаясь выполнить сложный трюк. Несчастный случай. От этой новости я прошел в ужас. Весь мир рухнул, потерял значение. У меня едва хватило выдержки довести сделку, ради которой я улетел, до конца. А как только дела были улажены… Не хотел никого и ничего слушать. Отключил всю связь с внешним миром и мой корабль просто дрейфовал в космосе. Я… О, Джилл, сколько я всего пережил за это время! Я рассчитывал, что со временем моя боль утихнет. Ведь я не первый раз теряю близкого человека. Обычно проходят недели, месяцы и всё возвращается на место. Но тут… С каждым днём боль становилась лишь сильнее. Я пробовал заглушить её, какие способы только не испытал, ты бы знала…

— Другие женщины? — она чуть отстранилась и напряглась.

— Нет, — он с силой прижал её обратно к себе, — других женщин не было. Я даже смотреть на прекрасный пол не мог, куда уж… Я гасил боль другими способами. Вещества, химия… Всякая подобная дребедень. Но это всё приносило лишь временное облегчение.

— Ты там не подсел на эти самые вещества? Это штука опасная. Я знаю, проходила. Залезешь, потом не слезешь.

— Ну я не настолько опасные штуки принимал. Не запрещёнку. Так, скорее врачебные средства. Не волнуйся, — погладил он её ладонью по спине, — со мной всё хорошо. Когда я случайно включил связь и обнаружил сотни твоих сообщений, всё сразу стало хорошо. Но, прилетев домой, я тебя не застал. Да, люди подтвердили, что ты жива, но никто не знал, где ты. Я искал, но ты как сквозь землю провалилась.

— А у Ордена искал? В работный дом не заглядывал? — с иронией спросила она.

— Нет. — честно ответил он. — Что тебе там делать? Там же люди для исправления находятся. И это религиозная организация. Зачем тебе там быть?

— Вить, — вздохнула она, — похоже, ты совсем ничего не знаешь. Орден — та ещё какаха. И что тебе наговорили? Но подожди. У меня есть факты. Я все файлы у них украла. Покажу тебе всё. Сам поймёшь и, надеюсь, окончательно придушить этот проклятый Орден.

— Джилл, почему ты на Орден так взъелась? Ещё и бойню эту с сожжением устроила. Нет, если ты хочешь, если тебе они мешают, то почему нет? Можем хоть всех их сжечь, но…

— Можно всех сжечь? — обрадовалась она. — Отлично. Так и поступим.

— Но ты же против пустого насилия. Ты же сама мне говорила, что наказание должно быть за дело, а не просто так.

— Именно! И поверь, дорогой, Орден как никто это название заслуживает! И вообще, ты решил портить нашу чудную встречу разговорами об этом поганом Ордене? — повысила она голос.

— Нет. — смиренно заявил он. — На Орден мне плевать. Будем говорить о чем хочешь.

Но их примирительную идиллию нарушил подошедший военный из отряда лорда.

— Господин, — обратился он к лорду, — простите, что прерываю, вы должны принять меры. Прикажете наступать?

Военный указал рукой наверх. На краю оврага сгруппировались несколько имперцев и наставили оружие на корсиканцев.

— Да что же это такое! — Джилл отстранилась от Виктора. — Не смейте стрелять, ясно? — гаркнула она на военного. — Это люди моего отца. К тому же у них адаптированное к условиям Корсики световое оружие. Вы, с вашим огнестрелом и десяти минут не продержитесь! Виктор, скажи ему! — гаркнула она уже на мужа видя, что военный не собирается слушать приказы женщины.

— Ждите, — скомандовал Виктор. — Раз госпожа желает…

— При чем тут, что я желаю? — разгорячилась она. — Нам только резни на пустом месте не хватало! Папа! — она подбежала к аэроскейту и понеслась вверх, к краю оврага. — Папа, пожалуйста, перстень! — кричала она уже на отца. — Почему твои люди опять подняли оружие на моего мужа? Я же сказала, что