следует искать другие пути. Поблагодарив собеседника за уделенное мне время, я с ним попрощалась и ушла.

Поеду-ка я сейчас в отделение полиции к Володе Кирьянову. Надеюсь, что он на месте. Я завела машину и поехала. Заодно и попытаю его на тему аналогичных случаев – с ушами и крестами – из архивов МВД. Стоит все же проверить, существуют ли аналоги.

Я решила сначала созвониться с Кирьяновым.

– Алло, Володя? – спросила я в трубку.

– Да, Таня, – отозвался Кирьянов. – Ну, что там у тебя нового?

– Да пока мало чего. Вот, собираюсь сейчас к тебе. Я решила порыться в базе данных, посмотреть, совершались ли раньше подобные преступления. Ну, с отрезанием ушей и оставлением на теле жертвы определенных рисунков-символов. Твой стажер говорит, они еще не успели.

– Ну да, ребята и так носятся, как… в общем, носятся. Землю носом роют, – подтвердил Кирьянов.

– Ты сейчас ведь у себя? Никуда не планируешь выйти?

– Да вроде бы нет. Планов таких, по крайней мере, не имею.

– Ну, вот и ладненько. Скоро я буду у тебя, – сообщила я. – Так что встречай.

– Договорились, – сказал Кирьянов и отключился.

Вскоре я уже заходила в известное мне здание, оставив на парковке свою машину. Кирьянов проводил меня в помещение, в котором находился архив, и оставил одну. А я приступила к изучению имеющихся там документов.

Итак, что мы тут имеем.

«Гражданин Н. во время застолья со своим другом, будучи в алкогольном опьянении, напал на своего собутыльника. От удара тот потерял сознание. Тогда гражданин Н. отрезал ножницами правое ухо потерпевшему. Свою вину в содеянном осужденный признал».

Еще один тип сам отрезал себе мочку одного уха якобы в знак протеста против действий одной из экстремистских организаций.

Вот еще одно упоминание по поводу отрезанных ушей. В нем говорилось о найденном трупе с перерезанной шеей и отсутствующей ушной раковиной. И что характерно – тоже после продолжительного застолья и, надо полагать, обильного возлияния.

Так, «в результате конфликта между двумя нетрезвыми мужчинами, ранее незнакомыми между собой, один из них надрезал другому ножом ушные раковины. Задержанный признал свою вину и раскаялся».

Идем дальше. Одного из участников пьяного конфликта ударили по голове и отрезали уши. Мужчину госпитализировали в больницу, где ему пришили одно ухо, так как оно было лишь надрезано. Второе ухо осталось у нападавшего, в связи с чем пришлось наложить на раны швы…

И снова пьяная драка. На этот раз потерпевшему было нанесено множество ножевых ранений и опять-таки отрезано ухо.

Итак, практически все действующие лица являются алкашами, а сами противоправные действия происходят в результате пьяных стычек. Однако следующее дело выделялось из общего числа.

«Мастер пусконаладочного цеха одного из предприятий Нижнего Новгорода был найден убитым в своей квартире. Причиной смерти явилась тупая травма затылочной кости. Посмертно у жертвы были отрезаны уши и оставлены тут же. Убитый лежал на полу в прихожей. На его лбу кровью был нарисован перевернутый крест. Этот знак относится к оккультным символам. В поисках убийцы была задействована агентурная сеть осведомителей, благодаря которой преступника арестовали по горячим следам на следующий день. Им оказался уволенный за пьянство и прогулы местный работник того же производства, на котором трудился и убитый мастер. Убийца объяснил, что убил мастера из мести, так как тот постоянно обманывал его при закрытии нарядов. Преступник пояснил, что действовал в одиночку и что ни в каких в сектах не состоял».

Так ведь и Иннокентия Подхомутникова убили таким же образом: смертельный удар тупым орудием в области головы. Преступник отрезает убитому уши и чертит на лбу оккультный знак. Почерк преступления в общем и целом совпадает. Только… Нижний Новгород и Тарасов – разные города. Организатор художественных выставок и мастер пусконаладочного цеха – тоже общего мало. К тому же это преступление произошло несколько лет назад, и в данный момент убийца отбывает наказание в колонии строгого режима. Очевидно, что связь зыбкая. Но… она все-таки есть. Почерк непривычный, вряд ли повторение всех трех составляющих преступления – удар тупым предметом по голове, уши, крест – можно отнести к совпадениям.

Есть, конечно, вариант, что кто-то несколько лет назад прочитал про это преступление в газете, запомнил, а когда возникла необходимость в убийстве – решил повторить, тем самым наведя подозрения на заключенного. Но… возможно и другое.

Нижегородский преступник мотает свой срок, а значит, в Тарасове оказаться не мог. Но это совсем необязательно. У нижегородского убийцы, находящегося в данный момент в заключении, вполне могли оказаться друзья или последователи. Кроме того, ведь пока это единственная ниточка, которая может привести к разгадке убийства Иннокентия Подхомутникова.

Итак, я в сомнениях. Могу остаться в Тарасове и пытать всех членов Союза художников в надежде отыскать кого-то, с кем близко общался Иннокентий Подхомутников. Только вот… Работы непочатый край, Подхомутников, похоже, не слишком-то дружелюбным типом был. В дом к нему мало кто вхож. Полиция круг его общения отрабатывает к тому же. А если я поеду в Нижний Новгород… То смогу поговорить с оперативниками, которые проводили задержание преступника, а потом – и со следователем. Да, ведь у убийцы наверняка на свободе остались дружки. Они тоже могут быть в курсе того, кто еще мог пойти на подобное преступление. Вдруг да и найдется что-то общее между нижегородским убийством и нашим, тарасовским? Ну а уж если ничего не удастся найти, то тогда я буду разрабатывать другие версии.

Я распечатала данные, вышла из помещения архива и направилась в кабинет Кирьянова.

– Вот оно, Володя! Я нашла! Это уголовное дело совпадает с совершенным у нас преступлением! – радостно воскликнула я, вернувшись в кабинет. Впопыхах я и не заметила, что Кирьянов отсутствует.

– Татьяна Александровна, здравствуйте, – поприветствовал меня Анатолий Загребенников. – К сожалению, Владимира Сергеевича срочно вызвали. Ему что-нибудь передать, когда он освободиться? Или вы его подождете? – спросил стажер.

А смысл ждать? Чем быстрее я отработаю все возможные версии, тем больше шансов найти верный путь. Конечно, Кирьянов мог бы мне сейчас помочь в том плане, что связался бы с местными оперативниками и попросил о встрече с заключенным. Но зачем мне сейчас сидеть в отделении и ждать его, когда я могу позвонить ему по прибытии в Нижний Новгород? Пока шагала, просмотрела расписание поездов. Вот оно! Новороссийск – Нижний Новгород, отходит буквально через пару часов, и места есть. Успею! Решено: сейчас я заеду домой, соберу необходимые для дороги вещи и отправлюсь на железнодорожный вокзал.

Быстро управившись с необходимыми сборами в дорогу, я поехала на железнодорожный