Глава 13

Глядя на подходящего к ним самарского оперативника, Жанна испытала то самое дежавю. Всего несколько месяцев прошло с самарских событий, и вот снова труп, полиция, и она пытается понять, что происходит и что делать.

– Значит, это вы нашли труп? Почему меня это не удивляет?

– Не я, вернее, это Марк Александрович нашел. А я просто так…

– Да, рядом пробегали, – Уборин скупо улыбнулся. – А где этот Марк, как его?

– Марк Александрович, – подсказал Малинин. – Он сейчас придет. Пошел за женой тру… Клещевникова, я имел в виду, а пока Жанна Викторовна вам расскажет, что и как.

Уборин выслушал, как они решили поискать пропавшего начальника на озере и как наткнулись на катамаран в зарослях камыша.

– Ясно, – пробормотал он.

* * *

В камышах, откуда доставили тело, ничего интересного не нашлось. Уборин и сотрудники МЧС добрались до катамарана на моторке. Мужчина полулежал на сиденье, костюм, явно дорогой, из темно-серой ткани смотрелся нелепо. Кто, скажите на милость, пойдет кататься на водном велосипеде в офисном костюме? Хотя у богатых свои причуды. На первый взгляд смерть выглядела вполне естественной. Решил мужик вспомнить молодость, покрутить педали, сердечко и не выдержало. Неужели так сразу прихватило, что даже позвонить не успел в «Скорую» или жене? То, что жена есть, Уборин понял, увидев обручальное кольцо на пальце умершего. Он осторожно похлопал по карманам пиджака. Телефона не нашел. Мог выронить в воду, пальцы наверняка уже не держали. Тогда понятно, почему не позвонил. Катамаран дрейфовал по воде, пока не уперся в эти камышовые заросли посреди озера. Значит, осматривать их смысла нет. Но Уборин все равно осмотрел на всякий случай и сфотографировал. Набрал дежурного следователя, доложился, высказал свои предположения, получил разрешение на транспортировку тела на берег, дал отмашку эмчеэсникам. Знакомый по Самаре безопасник авиакомпании Малинин сказал, что умершего нашли двое сотрудников. И он как знал, кто именно это был, так что не удивился, увидев тощую брюнетку. Стюардесса, как ее… Румянцева. На память капитан не жаловался.

Конечно, ехать на некриминальный труп следователю не хотелось.

– Юр, ну ты же дознаватель, вот и дознавай.

Уборин не возражал. Он перевелся в Ленобласть два месяца назад, когда его рапорт о переводе наконец-то удовлетворили. Жена училась на заочном в питерском политехе и ныла, что устала мотаться на сессии и жить по общагам. Никто, конечно, его в Петербурге не ждал, а вот в области приняли как родного, да еще и с повышением.

Он посмотрел на кучку людей за оцепленной территорией, странно, что супруги покойника до сих пор не видно. Личность его вроде бы установлена, но хотелось подтверждения и от близкого родственника. Так, на всякий случай. К лодочной станции подъехала машина, из нее вышел Стас, судмедэксперт, нормальный такой парень, почти ровесник, чуть постарше. При знакомстве они быстро перешли на «ты» и иногда даже проводили вечера в приятном общении.

– Ну, что тут у нас? – Стас поставил возле трупа чемоданчик и присел рядом. – Эх, вот и сходил за хлебушком, – пошутил он, как и Уборин, оценив дорогой костюм. – Тебя что-то смущает, капитан?

– С чего ты взял?

– Да с того, что у тебя рот дергается. – Стас пальцем тронул уголок своего рта, а потом уставил этот палец на Уборина. – А это верный признак, что тебя терзают смутные сомнения, – в голосе послышалась насмешка.

– Не то чтобы смущает, но наводит на мысли. Вот пошел бы ты кататься на водном велосипеде в таком костюме? Представь, у тебя тут корпоратив, банкет-фуршет и все такое. А вдруг ноги промочишь или в воду свалишься?

– Я бы не полез. – Стас посмотрел на людей за оцепленным периметром. – А вот они… явно у них зарплата не чета нашей. Одним костюмом больше, одним меньше…

В принципе, медэксперт говорил дело, но Уборин качнул головой.

– Знаешь, упасть в воду для такого, – он быстро бросил взгляд на катамаран, – все равно что воздух прилюдно испортить. Ну как бы он выглядел в глазах подчиненных?

Стас хмыкнул:

– А Копытов ожидается? Или на тебя свалил? – и когда Уборин скривился, тоже понимающе цыкнул зубом. – Понятые на месте? – он посмотрел на двоих мужчин, терпеливо стоящих неподалеку. – Тогда приступим.

Уборин достал планшетку, прицепил к ней бланк, нацелился ручкой.

Сначала они осмотрели и засняли покойника на сиденье катамарана, и Уборин дал команду убрать тело. Стас осторожно изучал шатающийся под его весом агрегат. Потом вылез на пирс и приступил уже к телу. Уборин оторвался от заполнения протокола.

– Ну что, когда он умер, хотя бы примерно?

Стас поднял и опустил руку покойника, надавил пальцем на тыльную сторону ладони, бросил взгляд на часы.

– Думаю часа два, максимум два с половиной назад. Вообще, Копытов правильно отказался ехать, вот что значит опыт: сразу просек, что не криминал. Ладно, продолжим. Пиши…

Уборин застрочил в протоколе, пока Стас осматривал труп: распахнул пиджак, осторожно снял галстук, расстегнул пуговицы рубашки, обнажил грудь мертвого человека.

– Так, тут еще кто-то будет из родственников? – Стас поднял голову. – Надо температуру ректально измерить, а истерики мне бы не хотелось.

– Вроде жену должны привести.

– О! Тогда позже.

– Карманы проверь пока.

Стас залез в карманы пиджака, достал бумажник, пластиковую карточку-ключ с логотипом отеля. За неимением лучшего, все это он складывал прямо на живот покойника. Во втором кармане лежали часы, белый металл, ничего особенного, дешевка. Их он тоже положил рядом с бумажником и другими вещами.

– Внутренний проверь, – подсказал Уборин.

Стас отогнул полу пиджака, залез пальцами внутрь и вдруг застыл. И Уборин тоже перестал писать, как охотник заслышавший шорох в кустах.

– Смотри, – Стас указал на шею трупа, – странное пятно.

Уборин нагнулся и прищурился. Да, на шее, под ухом, там, где обычно щупают пульс, темнело пятно, а Стас уже достал из чемоданчика лупу.

– Может, его комары покусали?

– Может. А ведь так было похоже на сердечную недостаточность… цианоз ногтей, мочек…

– А теперь нет? Не похоже?

– Вскрытие покажет, но пятно такое… не укус, слишком большое, и кровоизлияние. Будто кольнули чем-то. – Он раздвинул рубашку на груди покойного еще больше. – А, вот чем!

Уборин увидел, что Стас осторожно держит пальцами, обтянутыми латексными перчатками, какой-то предмет.

– Это что за хрень?

– Похоже на шип.

На взгляд Уборина, предмет напоминал палочку сантиметров пять-семь, острую с одного конца и чуть утолщенную с другого.

– Н-да. И от этого он умер?

– Ну, нельзя исключать такую вероятность. Так что не удалось Копытову откосить.

Уборин достал телефон и обрадовал следователя, что случай, скорей всего, криминальный. Копытов тяжко вздохнул на том конце трубки, но куда ему было деваться? Как дознаватель Уборин мог провести осмотр некриминального трупа, но не при таких обстоятельствах, когда есть подозрение на убийство.

– Где жена-то? Так до ночи провозимся.

Малинин стоял неподалеку, покинуть место осмотра его не попросили, может, забыли, может, не сочли нужным, так что он внимательно смотрел и слушал. В голове его крутились не очень веселые мысли. Прошлый опыт работы в органах не забылся, он прекрасно понимал порядок действий, и то, что сказал медэксперт, значило, что, скорее всего, Клещевников умер не своей смертью. Значит, будет следствие, шумиха в прессе, статьи про возврат лихих девяностых и прочее. Малинин посмотрел в сторону отеля и увидел Марка, который буквально тащил за собой Ангелину.

Бледное лицо ее сохраняло бесстрастность, она старалась не смотреть туда, где лежало тело мужа, однако Малинин заметил, что рука ее, сжимавшая телефон, мелко дрожала.

– Это он? Герман? – глаза она все же подняла и тут же опустила.

– Старший оперуполномоченный, дознаватель Уборин, – представился ей капитан. – Приношу соболезнования, но придется задать несколько вопросов. Это ваш муж?

Ангелина кивнула, не очень уверенно.

– Капитан, – вмешался Малинин, – это абсолютно точно Герман Клещевников, я же уже сказал.

– Да, но при наличии родственников все же лучше подтверждение от них. Были случаи, знаете ли… Госпожа Клещевникова, прошу посмотреть на эти вещи, узнаете что-нибудь?

Ангелина сделала несколько неверных шажков, Марк крепко поддерживал ее под руку.

– Геля, – с нажимом попросил он, – соберись.