правду в случае с Арденнами, то какой изгиб потребовался, чтобы убедить стольких людей в том, что сражения на корпусном уровне, самое большее, в Северной Африке или на Сицилии, против второразрядных немецких частей и полностью деморализованных итальянцев принесли поражение нацистская военная машина?

Ни один деятель Второй мировой войны не воплощает столь искаженного, а то и откровенно ложного, восприятия событий той войны с, по сути, ее неблагоприятным результатом для советско-американских отношений, чем генерал Джордж С. Паттон. Это свелось к моему личному опыту, когда впервые с 1990-х годов, обсуждая события в Арденне, не имея роскоши иметь отличные карты из тома атласа Второй мировой войны Вест- Пойнтской военной истории Второй мировой войны, я был вынужден противостоят взглядам многих моих американских друзей, во многом вдохновленным Голливудом, не только о роли Советского Союза во Второй мировой войне, но, к их удивлению, а иногда и к моему, об американской роли. Но если с друзьями такие дискуссии всегда заканчивались шутками, то открытые форумы на протяжении десятилетий давали совсем иной опыт противостояния воинствующим «патриотам», воспитанным на евангелии Паттона. В 2011 году на сайте Ассоциации 99-й пехотной дивизии армии США было опубликовано эссе под названием «Объяснение молчания, окружающего битву на хребте Элсенборн», в котором упоминалась брошюра бельгийского историка Леона Ниссена, который, будучи далек от того, чтобы придерживаться обязательного поклонения Паттону и Бастони, сделал вывод, который смотрел всем в глаза, как только была открыта карта Арденнской битвы. Как отметил Ниссен:

На протяжении всей Арденнской битвы, также называемой Арденнами, велось множество различных сражений. Боевой. Битва при Эльзенборне занимает особое место в истории. Фактически, он известен как район, где немецкая атака сдерживалась со второго дня. Любые действия после этого сражения были не чем иным, как неизбежным следствием этого фиаско. Это не означало, что стычки, произошедшие в последующие недели и сталкивавшие противоборствующие силы, не были важными или им не хватало ярости. Отнюдь не. Столь же неразумно утверждать, что американского успеха в битве при Эльзенборне было достаточно, чтобы обеспечить победу союзников в этой длительной и кровавой Арденнской кампании. Однако это сражение окончательно разрушило надежды Гитлера на разгром западного фронта. 36

Однако правду о том, почему это решающее событие и участок Арденнской битвы нашли так мало резонанса в американской историографии, кратко изложил Элиот Вейгер:

Ни генералы Кларк, ни Хасбрук в Сен-Вите, ни полковники Батлер или О'Брайен в Монжуа (Моншау), ни генералы Лауэр или Робертсон в Эльзенборне, ни полковник Даниэль в поместье Бутгенбахов не имели свободного времени, чтобы произнести историческое слово [такое как сильно разбитое «Орехи!» бригадного генерала Энтони МакОлиффа]. Если они когда-либо и это делали, то там не было военных корреспондентов, которые могли бы их поймать и передать. Все они выполнили свой долг, чтобы быть эффективными. Они не пытались стать популярными [как Паттон], нося револьверы с перламутровыми рукоятками, прикрепив к погонам обезвреженные ручные гранаты или отправляясь на передовую, чтобы стрелять по врагу. Обычно это провоцировало противника на ответный удар и наносило солдатам неоправданные потери». 37

Сама идея о том, что война для среднего американца Джо, далекая от гламура и позерства, которыми был известен Паттон, включает в себя нечто большее, чем триумфальные броски доспехов и освобождение городов, сопровождаемые восторженным освобожденным населением, приветствующим своих освободителей, может показаться анафемой. Что действительно, война вовсе не гламурна, а представляет собой прежде всего кровавую бойню в условиях, которым ни один нормальный человек никогда не должен подвергаться, и что все это сопровождается постоянной усталостью, голодом, жаждой, смрадом, постоянным страхом мучительной смерти или ужасные раны; это не тот образ войны, который спроецировал Паттон. Конечно, это не кровавые и изнурительные оборонительные сражения на истощение, как это произошло в битве при Эльзенборнском хребте или вообще на том месте, которое стало известно как Северное уступ выступа. Именно там совместно со 2-й пехотной дивизией США 99-я остановила продвижение немцев. Сражение там продолжалось под общим командованием британского генерала Монтгомери после напряженной дискуссии между Омаром Брэдли и Беделлом Смитом, дискуссии, которая разрешила вопрос и вынудила Эйзенхауэра передать Первую и Девятую армии США под командование Монтгомери. Этот перевод стал моральной проблемой для американцев: они не хотели, чтобы американские солдаты находились под британским командованием, и даже здесь, что касается сохранения американской исключительности, они не хотели, чтобы британцы заслужили признание победы.

Таким образом, война Паттона стала основным продуктом американской истории Второй мировой войны и сыграла довольно разрушительную роль в эволюции многих американских политических и военных взглядов и карьер. Как заметил Вейгер:

Следует также упомянуть о соперничестве между командующим 3-й армией США генералом Джорджем С. Паттоном и командующим 1-й армией США генералом Ходжесом. Каждый хотел заявить, что именно он остановил немцев. Генерал Паттон умел заставить прессу говорить или писать о нем. Генерал Ходжес не беспокоился о своей репутации. Это создало Атмосфера относительно работы его людей является отражением его собственного, менее яркого стиля управления. Однако заслугу в разгроме немцев следовало отдать генералу Ходжесу. 38

С этим выводом невозможно спорить. Сама идея о том, что оборона, которую мастерски организовал Ходжес и его подчиненные, может выиграть битву, может показаться совершенно чуждой многим в США, но она, безусловно, хорошо известна россиянам, которые знали, что контрудар основан на подавлении импульса противника и обескровливании его сил. врага, насколько это возможно. Действия 62-й (позднее 8-й гвардейской) армии Василия Чуйкова в Сталинграде или вся массированная оборона целых двух фронтов (групп армий) под Курском были классическими случаями смягчения проникающей силы блицкрига и гашения его импульса. В целом, как немецкий блицкриг, так и более поздние советские глубинные операции стали известны именно благодаря своей динамике, которая в случае общевойсковых операций заключается в способности использовать постоянную массу сил с постоянной скоростью. 39

На стратегическом уровне вся война на Восточном фронте до лета 1943 года была направлена на то, чтобы погасить инерцию Вермахта, который в 1940 году уничтожил западноевропейские армии за считанные недели. Этот простой, основанный на физике принцип продукта масса и сила, кажется, полностью теряются всякий раз, когда битва при Арденнах и Паттон упоминаются в одном предложении. Нет абсолютно никаких сомнений в том, что импульс немецкого наступления, особенно если принять во внимание тот факт, что 6-я армия Дитриха была наиболее снабженной и пригодной для первоначального прорыва на севере к главной цели Антверпена, должна была быть заложена именно здесь. Позже некоторые источники