Я слышала голоса, но не могла понять, со мной ли они говорят, о чьем самочувствии осведомляются, кого ругают за заносчивость и неосмотрительность. Все они звучали одинаково. Только двоих людей я узнавала в этом убаюкивающем потоке бесконечных разговоров.

Первый из них был Верс. Он сказал: «Идиотка. Никто тебя не просил».

А второй был король Альвет. «Мне жаль», — произнес он, и меня окутало теплом и солнечным светом. Голос Альвета звучал печально, но отстраненно. Я ему не поверила: с какой стати королю сожалеть о чем-то в моем сне?

В том, что я сплю, я не сомневалась. Бывает такое состояние у человека, когда он вроде бы сознает, что просыпается, но на самом деле — еще захвачен сном, и не может двинуть ни рукой, ни ногой.

Время двигалось с ощутимой неохотой, тягуче скапывало, как яд из перевернутого флакона, который уже не удерживали ослабевшие пальцы… Солнце, которой принес с собой Альвет, светило нестерпимо, пробиваясь сквозь закрытые веки. Должно быть, я ослепну к тому моменту, когда проснусь.

Одуряюще пахло цветущей вишней. Отчего-то этот аромат заставлял насторожиться…

Я больше не могла этого выносить, отчаянно мечтая выбраться из ловушки сна. Но сил по-прежнему не было. На лоб положили влажную ткань, и она придавила меня, словно каменная плита. Тогда кто-то взял меня за руку, успокаивающе погладил ладонь сверху. Я мгновенно успокоилась, будто это был знак, предназначенный только для меня…

Потом мне приснился совсем другой сон. В нем тоже пахло вишней. Еще там был ажурный мост, выгибающийся над маленьким озерцом с пугающе-черной водой. Мост был похож на диковинную сладость, присыпанную сахарной пудрой.

На мосту, спиной ко мне, стоял Альвет в светлых одеждах и плаще с меховой опушкой. На голове короля была корона с тонкими шипами зубцов, украшенных рубинами. По легенде — эти камни были застывшими каплями крови дяди короля Риллета, погибшего на охоте. Странное, в сущности, поверье. На месте правителей Рольвена мне было бы неприятно носить корону, украшенную кровью короля, убившего собственного племянника ради того, чтобы завладеть троном… легенда вообще не выдерживала критики. Какой король поехал бы с этакой высоченной штукой на голове в лес?

Когда я подошла, Альвет обернулся и оказался Версом, мрачным и сосредоточенным, как всегда. И никакой короны на его голове не было.

— Зачем ты это сделала? — спросил Верс, глядя на меня пронзительным взглядом.

— Ты страдал, — ответила я. — Я не могла это игнорировать.

Верс зловеще усмехнулся.

И мост под нашими ногами задрожал, рассыпаясь кусками сахара…

* * *

Плотные шторы были задернуты так, что оставляли лишь узкую полоску света, позволяющую судить о времени суток. Я лежала на мягком и была тепло укрыта… У меня не было ни единой догадки о том, где я нахожусь. Во всяком случае, это была не тюремная камера. Хотя на мне, кажется, снова не было ничего, кроме сорочки.

На дом старосты тоже не похоже. Слишком высоко потолки.

Хлопнула дверь, послышались решительные шаги. Я, совершенно ошалевшая, подскочила, прикрываясь одеялом. Шторы рывком раздернули, у окна обнаружился Верс, нисколько не смущенный, наоборот — очень недовольный.

— Наконец, соизволила прийти в себя, — заключил он, оглядывая меня без всякого стеснения.

Он был по-прежнему в черных одеждах. Других, должно быть, в его гардеробе вовсе не водилось. Но никакой дорожной пыли, наряд, скорее, парадный. Слишком уж пышные манжеты рубахи выглядывают из рукавов камзола, по новой моде — с подворотами и разрезами. И сапоги начищены до блеска.

Я, наконец, пришла в себя настолько, чтобы заявить:

— То, что ты мой надзиратель, не дает тебе права врываться ко мне…

Тут я замолчала, потому что "ко мне" — было слишком громким заявлением. Верс выгнул бровь, язвительно поинтересовался:

— И чего я, по-твоему, еще не видел?

Я против воли покраснела. Не хочет же он сказать, что сам меня и переодел.

— Ты три дня не просыпалась, надо было бросить тебя валяться тут, пока не очухаешься?

Три дня? То есть… должно быть, мы уже в столице?

— Хорошо еще, что это оказались всего лишь нервы, — заключил Верс, поморщившись.

— Хорошо?! — возмутилась я.

— Я уж подумал, ты умудрилась скрыть, что нагуляла… — Верс взмахнул рукой, не завершив своего предположения. Но я все поняла, и снова покраснела. На этот раз уже от смеси стыда со злостью. То есть, после тюрьмы, угроз и использования меня в качестве приманки для огненного змея, которого, к счастью, не существовало в окрестностях Мальвора, Верс даже не собирается извиняться. Все, что он может сказать: хорошо, что я не в положении?

Я медленно выдохнула. Бесполезно устраивать истерику. Вместо этого я предпочла сменить тему:

— Это гостиница?

Признаться, меня страшила возможность услышать, что мы у Верса дома, и он действительно ухаживал за мной все время, пока я была в беспамятстве. Но Плантаго удивил, заявив:

— Нет. Гостевые покои в королевском дворце, — в ответ на мой недоуменный взгляд, он фыркнул: — Король Альвет так проникся к тебе сочувствием, что даже поручил тебя заботам придворного лекаря… не слишком-то привыкай, ты здесь не останешься.

"Самое место тебе — в тюрьме", — так и читалось на его лице.

— Нас уже давно ждут, так что поторапливайся.

— А моя одежда? — спросила я. Верс кивнул куда-то в сторону. Я проследила направление и обнаружила низкую софу, на которой лежало зеленое платье, какие носят обычно простые горожанки, а то я уж было испугалась, что придворный этикет требует исключительно корсетов и пышных многослойных юбок.

— Выйди, — коротко попросила я.

— Что? — тихо, почти с угрозой переспросил Верс, но я постаралась сохранить самообладание.

— Мне нужно одеться, поэтому выйди… Пожалуйста.

Верс несколько мгновений прожигал меня тяжелым взглядом и как будто даже собрался что-то сказать. Но на удивление — сдержался и молча вышел, хлопнув дверью так, что я вздрогнула.

* * *

Верс дожидался в гостиной, смежной с комнатой, в которой я пришла в себя. Маг сидел в кресле, вытянув ноги и откинув голову на спинку. Поза казалась обманчиво расслабленной. Стоило мне выйти, как Верс повернул голову в мою сторону, оглядел с ног до головы и заключил:

— Долго возишься.

— Ты сказал, мы идем на прием. Мне нужно было привести себя в порядок.

— Кого тут интересует, как ты выглядишь? От тебя требуется выполнение обязанностей.

— О которых я все еще ничего не знаю, — заметила я раздраженно. Слова Верса неожиданно задели.

Плантаго стремительно поднялся.