— Мне можешь не врать. Отдыхаешь ты в тюрьме. А раз ты на свободе, значит, на деле. Садись.

И она кивнула на кресло напротив. Угорь присел на самый кончик седалища. Взгляд бородача был холоден как лед.

— Не буду ходить вокруг да около, — проговорила женщина. — Я знаю, кто ты и что тут забыл. Тебя наняли убить провинциального мажора по фамилии Скалозубов… Не интересно. С этой минуты ты работаешь на меня. Ответ «нет» не принимается.

И за спину Угрю зашел второй амбал и хрустнул пальцами.

— Ответ «да» сделает тебя в перспективе очень богатым человеком. А также свободным бюргером, — и она сверкнула глазами. — Но только, если мы придем к взаимопониманию.

— Допустим, — протянул Угорь. — Кого надо убить?

— Не кого, а когда, — ухмыльнулась женщина. — Вы с парнями наброситесь на него все разом и именно в тот самый момент, когда его преосвященство решит спасти «Икар» от солнечного удара. Но не раньше — нечего пассажирам лишний раз волноваться. Сделаешь?

Не сказать, что она оставила ему выбор. Деться отсюда он никуда не сможет, так же как и всех их перебить. Угорь скрипнул зубами, но кивнул.

— Отлично, — Фрау откинулась на спинку. — И не волнуйся, твой заказ тоже не пропадет. Голову Скалозубова для тебя добудет Абель. Он и так уже второй час места себе не находит. А ты, Фридрих, как мы закончим, можешь забрать себе его сестру. Она красавица — я знаю, ты таких любишь. Развлечешься с ней, а потом сбросишь вниз.

И бородатый хмырь кивнул.

Да уж, поделили так поделили. А Угрю всегда говорили, что это он конченый.

* * *

Стоило нам вернуться в каюту, как Красавка запрыгал вокруг, разбрызгивая слюну. Условный сигнал был ясен без слов, и, оставив сестру с Гамой, я отправился на поиски жрачки.

Кухонька попалась мне сразу, и там я, блеснув природным обаянием, разжился здоровенным окороком с кровью. Мое благородие провожали всем поварским составом. И вот довольный Красавка сидит себе на балконе, посасывает косточку и наблюдает за птицами, которые носятся за окном.

А я…

— Так, Женька, — выросла рядом со мной Настя, уперев руки в бока. — Нечего прохлаждаться!

— Ты это о чем? Решила таки заглянуть в ресторан?

— Не-е-е-е-ет! Любишь драться с рейховцами? Значит, и со мной не откажешься.

— Зачем?

— Как зачем? Надо, Женя, надо! Тренировка лишней не бывает! В купе особо с мечами не попляшешь, а вот тут — самое оно. Переодевайся, доставай свою сабельку и пофехтуем. Но сначала — растяжка и практика Искры!

Сестра была права — экзамен в ГАРМ совсем скоро и подготовиться не помешает… Но было и одно «но»: я не спал вторые сутки, а после покатушек с Гамой и прыжков по вагонам организм начинает сдавать.

— Ладно, только недолго.

Облачившись в тренировочную одежду, я развернул сверток с мечами и задумался.

Нет, бить сестру жутким оружием, что оставило от Герасимова только мокрое место, нельзя. Более того, мне страшно захотелось взять его, выйти на балкон и выбросить к чертовой матери.

Что там сказали те твари, которые вылезли наружу? Еще один удар и одна жертва? То есть убивать им кого попало нельзя, так что ли?

А как узнать, кто достоин смерти от таинственного клинка, а кто нет? По уровню силы, или есть еще какие-то критерии?

Вопросы, вопросы, вопросы… И самый главный: нахрена мне такой сложный меч? Жаль, Сеня не передал мне эту штуковину лично, или хотя бы не дал инструкцию. Амальгама тоже ничего не смогла сказать — сил на общение с «духами» у нее не осталось.

Отложив душелов подальше, я взял свой уже ставший привычным меч и пошел к сестре.

* * *

К концу тренировки я был полностью обессилен. Настя тоже едва держалась на ногах и была вся в поту — после нашего с ней последнего «танца» Женя немного подкопил силенок.

— Ладно, хватит! — кивнула сестра и отложила глефу. — Уже темнеет, пора и честь знать.

— Согласен, — кивнул я, вкладывая меч в ножны. — Что теперь, ужин?

— Рановато, но почему нет? Чем еще заниматься?

— Гама ты пойдешь?

Нексонианка все это время сидела в кресле и смотрела в одну точку. На ее коленях лежал бледный череп. Не стоило даже интересоваться, чей он — это все, что осталось от прежней Гамы.

— Как ты? — спросил я.

Она даже не шелохнулось.

— Эй! — щелкнул я у нее перед носом.

Нет реакции. Сука, неужели…

И тут «Горн» встрепенулся и мутным взглядом посмотрел сначала на меня, потом на смертельно бледную Настю.

— Ах, вы вернулись? — тихо отозвалась Гама, едва двинув губами. — А я тут решила немного поспать.

— Ты? Спать?

— Да. Приходится экономить силы любыми методами. Я буквально живу на подножном корму. Вся энергия, которая оставалась в Горне на момент смерти, уходит на поддержание жизнедеятельности организма. А восстанавливается она крайне неохотно. Все идет в минус.

— Черт, — выпалил я, — только дотяни до столицы! Мы найдем тебе новое тело! Крепкое и могучее.

— К сожалению, до столицы мне не дотянуть.

Она покачала головой, и засунув череп в сумку на поясе, оперлась о подлокотник. Мы с Настей попытались помочь, но Гама отмахнулась.

— Я сама!

И через несколько неудачных попыток, она таки смогла встать на ноги.

— Дайте трость. Вон она стоит в углу. Надо бы пройтись, а то закисла вся.

— Может, тебе лучше посидеть в каюте…

— Я сказала, пойду пройдусь! Если я буду дальше так сидеть, то окоченею. Трость!

Сжав ее в руках, Гама, покачиваясь, направилась к выходу.

— И не вздумайте переться за мной. Я в состоянии выйти и освежиться немного.

Ворчит прямо как всамделишная старушка. Хотя она разве не старушка? Сколько ей там лет? Двести, пятьсот? Тысяча?..

С учетом времени Нексуса, наверное, она умудрилась пережить не одно поколение землян.

Освежившись и переодевшись в чистые шмотки, мы направились в ресторан, который уже раскрыл двери перед посетителями. Там все устроили по высшему разряду, а от зеркал, глубоких декольте и хрусталя слепило глаза. И да, разогревшиеся музыканты играли джаз.

Я невольно начал гулять глазами по толпе, выискивая взгляд графини Ди, которая в прошлый раз скромненько