Как-то раз они с Пашей познакомились с веселой девушкой восточной внешности. Та приехала в Питер из Казани, звали ее Региной. Регина болтала без умолку, много пила, почти не пьянея, и так случилось, что под утро они всей компанией ввалились в Пашину берлогу. Марина изрядно окосела и раздевалась на ходу, разбрасывая предметы одежды. Она не удивилась, когда в кровати они оказались втроем.

– Все когда-то случается в первый раз… – прошептала Регина, целуя ее в шею.

– Кто тебе сказал, что у меня это первый раз?! – пьяно смеялась Марина.

Сейчас почему-то ей не было страшно. Любопытство и возбуждение. Она еще не отошла от действия наркотика, реальность дала крен. Треснувшее зеркало. В одной его части респектабельная английская девочка противилась любому нестандартному поступку, а в другой отразилась бесшабашная русская девчонка, поглощающая жизнь, как коктейль «Кровавая Мэри», залпом, без соломинки.

– Кто ты?! – задыхаясь, спросила она.

– Тсс… – пальчик прикрыл ее губы. Немного подумав, Марина облизала палец.

Жадные губы незнакомки тронули врата в благословенную темницу.

Андрей ласкал ее по необходимости, сопя, как выброшенный приливной волной на сушу тюлень. Паша обожал целовать ее везде и до и после. Мать и здесь не ошиблась! Близкие родственники пощады не знают, пленных не берут. Они знают каждый рубеж наших бастионов, их снаряды разят в цель, оставляя незаживающую рану в душе.

«Знаешь, что тебя ждет в России, Мэри? Разнузданный секс и наркотики!»

Горячие токи пронизали кожу, от кончиков ступней до волос на макушке. Права мать, тысячу раз права, со своим чертовым пальцем, воздетым на уровне глаз, как фаллический символ! Ее похитили, раздели, спрятали черт знает где, а она готова заняться сексом с незнакомой лесбиянкой! Она выгнулась дугой, подставляя сокровенную часть себя жадному рту. Что будет дальше? Не важно… Сейчас все не важно! Женщина схватила ее грудь и принялась ее мять, но не так, как это делали бывшие любовники, хищно и властно. Ее прикосновения отличались заботой и трепетной нежностью.

Марина застонала и открыла глаза, – очертания помещения выступили из полутьмы серыми тенями. Кирпичные стены, со следами облупившейся штукатурки по углам, в медных подсвечниках горят свечи. Следы черной копоти темнеют на потолке, словно картинки из теста Роршаха. В углу был виден низкий дверной проем, за которым сгущалась мгла. Она задрожала, впилась пальцами в курчавые волосы, мышцы живота конвульсивно сжались, изо рта вырвался громкий стон-плач.

* * *

«Имей в виду, Мэри! – сквозь глухие удары сердца прокрался визгливый голос миссис Фокс. – Если ты там подцепишь ВИЧ или другую заразу, путь назад будет тебе заказан! Здесь цивилизованная страна, Мэри! Здесь не место грязным людям!»

Некоторое время она блуждала в спасительной пустоте. Не было ни мыслей, ни тревог. Женщина прилегла рядом, положив голову на плечо.

– Ты кто? – прошептала Марина.

– Айса…

– Это такое имя?

– Айса. – Девушка поднялась на локте, сверкнули зубы на фоне черного как смоль лица. – Я плохо русский знать…

– Меня зовут Марина.

– Мэри…

– Можно и Мэри… – невольно улыбнулась девушка. – Откуда ты приехала, Айса?

Девушка понимающе кивнула.

– Там! – указала она пальцем на пол. – Африка. Эхфи… Эхфи…

– Эфиопия! – догадалась Марина.

– Да! – последовал радостный кивок.

– Круто!

Марина осторожно высвободилась из объятий Айсы, всматривалась в темноту, ища что-нибудь похожее на одежду. Пик возбуждения спал, нагота стесняла ее. Она поднялась с кровати, босые ступни охолодил каменный пол. Негритянка внимательно следила за ней с кровати. Полтора десятка свечей – недостаточное освещение для просторного зала, в дьявольской игре теней Айса была похожа на пришелицу из другого мира. Аэлита. Медленно пройдя вдоль стен, ничего похожего на одежду Марина не обнаружила. Она толкнула дверь, которую заметила во время занятия любовью с негритянкой, не питая особых надежд. Тот, кто ее похитил (а она была уверена, что стала жертвой похищения), наверняка удосужился запереть своих пленниц. К удивлению, дверь легко подалась, скрипнули петли, запахло подвальной сыростью и еще чем-то сладким, с оттенком окисленного металла. Беспокойно шевельнулась на кровати Айса.

– Туда нельзя…

– Это еще почему?!

Пойду голой, решила Марина. Черт с ним! Почему-то мысль о том, что ей предстоит выйти к людям обнаженной, смутила ее больше, чем факт похищения. И вообще, неизвестно, куда ведет этот черный коридор без проблесков освещения.

– Нельзя… – застонала негритянка.

Свечи были вставлены в простенькие металлические подсвечники. Она выбрала ту, что потолще, в свете огонька на стене проступили рисунки. Похититель был гребаным художником! Стены испещрили художественные изображения. Нарисовано было разноцветными мелками. Марина вздрогнула, на голой коже проступили мурашки. Сцена лесбийского секса была воспроизведена в точности. На другой картине автор изобразил извлечение девушки из разбитой машины; на следующей картинке она лежала на кровати с повязкой на глазах. Ее похититель обладал даром предвидения?! Житийные сцены сатаны! Всего рисунков было тринадцать. Ее передернуло. Вот у девушки из пустых глазниц льются два снопа белого света. Внизу чернела надпись, выполненная каллиграфическим шрифтом:

«Для многих слепота спокойнее прозренья…»

На место озноба пришел жар. Вспомнились звонки, мужской голос. Он говорил про нее так, будто знал всю подноготную. А еще пустая детская коляска в садике и темные окна школы.

– Ты давно здесь, Айса? – Марина старалась говорить твердо, но голос дрожал, выдавая леденящий ужас, который охватил ее накануне, когда человек назвал ее дурацким словом «милая».

Негритянка, вместо ответа, растопырила пальцы на левой руке.

– Четыре дня! Девушка кивнула.

– Тебя похитили?

– Хозяин заплатил, а потом увез.

– Ты проститутка?

Айса смущенно улыбнулась. Ясно. Чокнутый сатанист заказал шлюху в публичном доме для своих гребаных обрядов и спрятал ее в этом гребаном подвале! Что дальше?

– Пойдем со мной! – сказала Марина.

– Туда нельзя!!! – в голосе негритянки слышался неподдельный ужас. – Там смерть!

– А здесь развлечение?! Ты видела эти рисунки?! Знаешь, что он с нами сделает?! – ее трясло от страха и от гнева.

Айса соскочила с кровати, подбежала к стене. Двигалась она необычайно легко и грациозно, как дикая кошечка.

– Здесь!

Марина поднесла свечу, закружилась голова, ее едва не вытошнило. Действие наркотика или адреналина чрезмерно много в крови. Рисунок напоминал сцену средневековой пытки. На столе была распластана обнаженная чернокожая женщина, двое мужчин держали заостренный кол.