– Но ведь хорошо, что я Бернарда?

– А я не «Абрыгам»? – ох уж эта его способность читать мысли! Мне пришлось почти сползти под стол, прикрыть лицо сумочкой и хохотать, пока не отпустит. И даже после этого я была красная еще добрых пару минут. Дрейк теперь улыбался широко; в его глазах веселые искры. Сейчас он казался мне очень молодым, не более двадцати пяти – двадцати восьми лет от роду, озорным, расслабленным, легким на подъем. Исчезла хищность и вечная стальная Комиссионерская тяжесть. А когда-то ее было много, очень много…

Мои мысли вдруг вернулись к тому, о чем я думала утром. О чем, собственно, и хотела с ним поговорить.

– Дрейк, а когда у тебя день рождения?

Он откинулся на спинку стула, потер край бумажной салфетки пальцами.

– Ты ведь знаешь, что летоисчисление там, где я родился, другое. Там нет привычного разделения на сутки, месяцы и даже годы.

– И все-таки… У человека должен быть праздник.

«Я не человек».

Пусть так. Я все равно воспринимала его человеком, просто чуть-чуть измененным. Продвинутым, может быть.

– Зачем тебе мой день рождения?

– Чтобы праздновать. Мы ведь ни разу этого не делали.

– Я не обижен.

– Я знаю. Но ведь это праздник… для нас. Возможность сказать тебе какие-то важные слова, что-то подарить.

Наверное, ему, Дрейку Дамиен-Ферно, который все наши слова читал напрямую в умах, было весело слушать про какой-то странный праздник раз в году, когда тебе говорят нечто «важное». Все «важное» он знал наперед, корректировал это и видоизменял при необходимости.

– Думаешь, ребята обрадуются, если ты сообщишь им о необходимости искать подарок для того, кто сам может все создать?

– Ты не можешь создать наше отношение к тебе. Нашу фантазию. И, значит, наши подарки тоже, пусть даже для тебя примитивные.

Но для него не было примитивных вещей – я знала это, видела по его глазам. Просто он хорошо понимал, что парни и девчонки «подгрузятся» мыслями о том, что же такого особенного можно подарить Начальнику. Ну и пусть, меня это не смущало. Зато будет еще один чудесный повод поскрипеть мозгами, изобрести что-нибудь интересное, собраться вместе. Праздники не бывают лишними. А жить без дня рождения нельзя – детская мысль, но очень упрямая.

– У тебя должен быть…

На меня взглянули мягко и перебили:

– Раз должен, значит, пусть будет, – «веревки из меня вьешь», – выбери сама любую дату.

Я? Выбери? Оказывается, я только что сама себя поставила в тупик.

– Ну… Положим… Пусть будет… через неделю?

И сама же прикусила себе язык: Дрейк – близнецы? Начало июня. Рак? Нет, Близнецы… Но он ведь не…

Теперь, подавшись вперед и положив подбородок на сцепленные руки, усмехался Начальник.

– В какую мысль ты уперлась теперь?

– В… знаки зодиака.

А какой из них вообще подходит Дрейку? Я не великий астролог и вообще никогда не запаривалась на эту тему, но ведь день рождения диктует принадлежность к одному из них. Если по земным обычаям.

– Знаки зодиака? – в устах Дрейка это прозвучало как: «Опять нашла каку в песочнице? Брось ее и вытри ручки». – Как ты… как вы, земные люди, можете в них верить, если ваша собственная система их вычисления крайне неточна?

Я, конечно, слышала о ее неточности, но привычка делить людей на «Овнов», «Рыб» и «Козерогов» въелась с детства. И, если уж выбирать Дрейку знак, то, может… Не успела я додумать, как мой собеседник продолжил:

– Куда вы дели «Змееносца»?

– Какого Змееносца?

– Созвездие. Тринадцатое. Которое существует, но которое вы никогда не учитываете. А ведь оно напрямую влияет на ваш временной годичный сдвиг.

Кажется, я где-то о нем читала. Черт, вот поднялась же тема в голове. Но, если у тебя раз в году есть особенный день, то он приходится на определенный месяц, а этот месяц – на зодиакальное созвездие. Пусть даже неточное.

– Ди, – выдернули меня из мыслей мягко, и я посмотрела на любимого мужчину, – осознанный человек не относится ни к одному знаку зодиака. Вы выбрали в них верить лишь для того, чтобы вам было легче идентифицировать черты характера друг друга, чтобы сразу «калибровать» взаимные настройки, хотя этот процесс не облегчает вам жизнь, а усложняет. У осознанной личности стираются «черты характера», потому что она мгновенно их перевыбирает. Любые. Играет в одни, другие, третьи. Когда ты осознан, ты всегда «здесь». Когда ты «здесь», ты понимаешь, что делаешь. Твои же «Зодиакальные Созвездия» подразумевают шаблон, некий автоматизм поведения под рамки. Как думаешь, подобное ко мне применимо?

Конечно, нет.

Дрейк, не дожидаясь моего ответа, продолжил:

– Я вмещаю в себя ВСЕ твои земные знаки зодиака, если уж ты об этом задумалась. Змееносца в том числе. А еще все знаки зодиака других солнечных и не солнечных систем. И одновременно нахожусь за их пределами.

Он – Творец. Действительно, какой из него «Овен»? Мне было чуть-чуть грустно и смешно. Просто привычка думать по-старому, привычка разбивать на «шаблоны» – он прав.

– Значит дата действительно будет любой?

– Конечно. Она не определит меня ни в один зодиак.

– Тогда, – я задумалась о том, хватит ли ребятам недели на подготовку, и самоуверенно решила, что хватит, – седьмое… июня?

Встретила нечто странное в глазах «Великого и Ужасного» и тут же поправилась:

– Шестое. Да, точно. Шестое.

Шестое июня будет Созвездием Дрейка. Его личной зодиакальной Вселенной.

Мой любимый лишь согласно кивнул – пусть будет так.

«Всё для тебя».

Ему были безразличны праздники: он понимал нечто большее, нежели линейное время. Он никогда бы не выбрал какой-то день, чтобы в нем чувствовать себя иначе. Но я радовалась: просто встретимся с ребятами, просто будет повод для чего-то интересного.

– Спасибо, – шепнула тихо. И в который раз поняла, что никогда не разлюблю того, кто сидит напротив, никогда, ни за что.

Он умел смотреть так, что я чувствовала себя иной – лучшей из возможных версий себя. Красивой, умелой, любимой, талантливой, яркой, в высшей степени замечательной. И при этом нежной, спокойной, защищенной и совершенно свободной.

– Послушай, – вспомнился вдруг Сиблинг, – а Джон почему… без кольца?

Тот, кто сидел напротив, не отвечал довольно долго. А после посоветовал:

– Лучше спроси его об этом сама.

Сама? Как это будет выглядеть?Привет, Джон, а куда девалось твое кольцо?Кто я ему? Подруга, знакомая, женщина его коллеги, его Начальника? Кто я ему лично? Вот только пусть субординация и вежливость подвинутся, я все равно спрошу Сиблинга, если Дрейк не отвечает. Я не смогу удержаться, я должна узнать.