– Я спокойна! – прокричала она в ответ. – Да господи боже мой, я абсолютно спокойна. Убирайся отсюда!

– Извини, дорогая, я не хотел…

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, переполненная необъяснимой ненавистью.

– Уходи! – прокричала она голосом, который сама едва узнавала. – Уходи, уходи, я не могу выносить тебя здесь. – Она увидела его потрясенное лицо, руки, сложенные над пахом. – Пожалуйста, Дэвид! Пожалуйста, уходи.

– А обед? – недоуменно проговорил он.

– Я хочу побыть одна. Не могу это объяснить, мне просто нужно остаться одной. Извини, это была ошибка – напрасно я тебя позвала. – Она смотрела на него со страхом, боясь, что он в любое мгновение опять превратится в Фабиана. – Просто я сейчас не готова. Не готова ни к чему. Мне нужно примириться с самой собой.

Она пошла за ним вниз по лестнице.

– Ты как – до дома доберешься?

Дэвид посмотрел на нее, пожал плечами:

– Сюда-то я доехал.

– Извини, – сказала она. – Извини.

– Хочешь, чтобы я позвонил, когда доберусь до дома?

– Позвонил? – слабым голосом проговорила она. – Конечно, если тебе не трудно.

Она закрыла дверь, прошла в гостиную, рухнула на стул. Неподалеку раздался рев ожившего двигателя «лендровера», скрежет шестерен.

И тут чувство вины накрыло ее.

– Дэвид! – Она бросилась к двери. – Дэвид, подожди!

Нащупав защелку, Алекс распахнула дверь, сбежала по ступенькам на тротуар. Габаритные огни удалялись по дороге. Она припустила за ними.

– Дэвид, дорогой! Стой, пожалуйста, стой! Я не хотела. Пожалуйста, постой, постой.

Она бежала по дороге, мигающий поворотник начал было приближаться, но тут машина тронулась и исчезла за углом.

– Дэвид!

Она бросилась за машиной по Кингс-роуд. Только бы не переключился светофор. Только бы не переключился, пожалуйста!

Но зажегся зеленый, и машина исчезла во тьме.

Рыдая, Алекс ухватилась за фонарный столб, чтобы не упасть.

– Дэвид, дорогой, прости меня, пожалуйста, прости…

Она медленно повернулась и побрела назад к дому. Входная дверь все еще была открыта. Алекс заперла ее, войдя в дом, прошла в гостиную; она рыдала, чувствуя себя совершенно опустошенной. Легла на диван и задремала.

* * *

Алекс не знала толком, что ее разбудило – то ли снова холодный воздух в комнате, то ли запах с кухни – дразнящий запах чего-то жареного.

Несмотря на холод, она чувствовала себя лучше, спокойнее. Приезжал ли к ней Дэвид на самом деле, или его приезд был частью жуткого сна? Сочный, кружащий голову запах с кухни напомнил ей о пристрастии Фабиана к яичнице. И чтобы была непременно глазунья. Ребенком он, если случалось впадать в хандру, несколько дней подряд соглашался есть только яичницу.

В субботний вечер такой запах в Челси, в самом центре земли гурманов, был необычным. Алекс посмотрела на часы: десять. Запах становился все сильнее, и она поняла, что проголодалась. На завтрак она съела яблоко и тост, и с тех пор у нее во рту не было ни крошки. Кто же из соседей жарит яичницу? Алекс подошла к окну. К ее удивлению, оно оказалось закрытым. Она замерла, пытаясь сообразить, почему в доме стоит такой сильный запах. Шипение и треск масла на сковородке послышались совсем близко – настолько близко, что она даже подумала, это происходит на ее кухне.

Она вышла в коридор – на кухне горел свет.

Шипение и треск доносились оттуда.

Она пробежала двадцать футов и остановилась, уставившись на пустую плиту. Запах жарящейся яичницы был невыносимо силен. Она открыла окно и высунулась на улицу, но ничего не увидела. Ощутила привычные ночные запахи района: мусорных бачков, сырой травы, дизельных выхлопов и слабого аромата карри. Она закрыла окно.

Источник запаха находился в кухне.

Она снова увидела парок своего дыхания, еще явственнее ощутила запах. Ее обуял ужас. Алекс вышла из кухни, закрыла дверь, направилась в гостиную, взяла телефонный справочник.

Манклтоу. Менли. Мейн. Ее палец безудержно дрожал. Она нашла семнадцать Ф. Мейнов. Ей было известно, что он живет на Чалкот-роуд, но ни одного Мейна с таким адресом не обнаружилось. Она позвонила в справочное, зная, что ее голос будет звучать напряженно, срываться. Оператор говорил доброжелательно и любезно.

– Извините, дорогая, этот номер закрыт.

– Не могли бы вы позвонить ему и попросить связаться со мной?

– Извините, никак не могу. Он обозначен как «не на связи». К тому же номера в справочнике нет.

Алекс вернулась в коридор и со страхом уставилась на кухонную дверь. Воздух был холоден как лед. Она схватила с вешалки пальто, взяла ключи со стола, вышла и заперла за собой дверь.

Мимо Алекс прошла пьяная компания бизнесменов, у одного на лацкане болтался бейджик. Видимо, отмечают удачную конференцию.

– Смотри-ка, Джимми, какая красотка, – сказал один с шотландским акцентом.

Она вошла в офис. Через дверь донесся хохот с улицы – вероятно, на ее счет.

Внутри стояли неестественная тишина и темнота, время от времени нарушаемая лишь вспышками яркого белого света из массажного салона. Мелькание света на стенах и мебели и создавало странный контрастный эффект.

Алекс посмотрела в сторону лестницы, утонувшей во тьме. Щелчок выключателя мгновенно прогнал ее, Алекс оказалась в знакомой обстановке: мягкие серые тона стен и ковров, алые лампы, перила с балясинами и суперобложки в рамочках на стенах.

Миновав черную безмолвную стойку в приемной, Алекс стала подниматься по лестнице. На верхнем этаже мелькнула тень, и Алекс остановилась в нерешительности; ей показалось, что тень движется. Она помедлила, хотя и понимала, что так или иначе ей придется подняться до площадки и следующего выключателя. Она наблюдала за тенью: стоило ей двинуться, как двигалась и тень, стоило ей остановиться, как тень тоже останавливалась.

«Вот идиотка», – подумала она, поняв вдруг, что это ее собственная тень.

Она двинулась в темноту, нащупала выключатель, нажала его быстрым, нервным ударом пальца и подпрыгнула от вспышки света. Поднялась по следующему пролету на очередную площадку. Дверь в кабинет Джули была открыта, а внутри стояла полная темнота. Алекс опасливо посмотрела туда, засунула внутрь руку, щелкнула выключателем и опять вздохнула с облегчением: все здесь было в порядке. Она с досадой взглянула на пишущую машинку «Оливетти» без чехла: Джули всегда оставляла ее в таком виде. Почему? Серый пластиковый чехол лежал за лотком для документов. Она взяла его, разгладила, аккуратно укрыла им машинку. Взгляд упал на рукопись на столе. «Предвидения – мои способности и другое». В папку была засунута закладка приблизительно на половине текста. Она просила Джули отослать рукопись автору, с раздражением подумала Алекс, взяла ее и понесла в свой кабинет – в понедельник она поговорит об этом с Джули.