Глупая реакция глупого тела! Идиотская просто!

Мне всё равно, где он там ночевал и с кем. Вот вообще не интересно! Просто вдруг бы что-то случилось, и опоздал бы на вечеринку. Подвёл бы папу! Жуткая безответственность!

Артур вошёл в дом как раз, когда я заканчивала цеплять последнюю бабочку. То ли булавка кривая попалась, то ли ткань у шторы в шве оказалась слишком плотной, но пристегнуть украшение всё никак не удавалось.

Артур поздоровался с мамой, которая, ответив, выскользнула на кухню, кажется даже пробурчал приветствие мне, но я была слишком занята, чтобы ответить.

– Дурацкая штуковина, – пробормотала я себе под нос, когда капроновая бабочка и вовсе выскользнула из рук и упала на пол.

– Теряешь, – он как назло проходил рядом, наклонился и подал мне бабочку.

– Без тебя разберусь, – я выдернула украшение из его пальцев.

После вчерашней грубости вежливо общаться совсем не хотелось. Я была обижена и зла.

А когда человек испытывает подобные эмоции, он не всегда может быть сконцентрирован. Вот и я поплатилась за эмоциональность. Вздрогнула при случайном соприкосновении с горячей кожей ладони парня, когда он подавал мне злосчастную бабочку, отчего пошатнулась.

Я и так всегда чувствовала себя на высоте неуверенно. Даже на такой небольшой, как стул. Оттого ноги одеревенели ещё сильнее, равновесие нарушилось, стул подо мной покачнулся.

Я даже ойкнуть не успела, как ощутила совсем короткое, но такое тошнотворно страшное мгновение падения. В голове со скоростью света пронеслись картины переломанных рук и ног, больничные стены вместо вечеринки, гипс, хромота…

Но кошмарные картины оборвались, когда вместо твёрдого пола я почувствовала на талии жёсткое кольцо мужских рук. С перепугу вцепилась ногтями во влажную от пота после тренировки футболку Артура.

– Убьёшься, – раздался над ухом немного хриплый голос.

Я действительно испугалась. Дыхание рвало от быстрого пульса, виски сдавило. Голова кружилась то ли от произошедшего, то ли от резкого мужского запаха, что меня окутал. Приятного и странно будоражащего, будто даже усиливающего моё и без того ненормальное в данный момент сердцебиение.

– Уже можешь меня отпустить, если что.

Тихий голос насмешливым тоном полоснул по самолюбию. Я резко отдёрнула ладони, чудом снова не покачнувшись. Ну или потому что Артур всё ещё меня придерживал за талию, но тут же отпустил и сделал шаг назад.

Наверное, нужно было бы его поблагодарить за то, что не дал мне убиться с высоты барного стула, но на это меня не хватило. К уже бурлящим эмоциям добавился ещё и стыд. А он, как известно, с вежливостью не дружит.

Поэтому я просто сбежала. Подхватила с пола злосчастную бабочку и молча ретировалась к лестнице на второй этаж.

Хорошо, что помощь в доме маме больше не понадобилась. Точнее, съездить за свежей выпечкой оказалось более важным, и я очень обрадовалась этой возможности улизнуть из дома. Хоть голову проветрить и эмоции в порядок привести. Избавиться от ощущения жжения на талии, где касались руки Артура.

Почему вообще моё тело так реагировало на него – оставалось для меня загадкой. Казалось, даже сам воздух накалялся, становился горячим и тягучим, когда Артур оказывался рядом. Запускались незнакомые и пугающие реакции, вводя меня в странное уязвимое состояние.

– Да он тебе нравится, – оживилась Ритка рядом на сиденье такси, когда я поделилась с ней своими ощущениями.

– Кто – Артур? – вспыхнула я возмущением. – Рита, это глупость! Ты сама говоришь, он мне что-то вроде сводного брата. Какое уж тут нравится!

– Что-то вроде. Угу. Сводного.

– Рита!

– Да что Рита? – всплеснула руками подруга. – Ты же с первого дня на него так реагируешь, я же видела. И на Танюху готова была всех собак спустить за то, что та мурлыкала стояла на кухне тогда с твоим братишкой.

Последнее слово она отметила пальцами будто в кавычки его поставила.

– Хочешь сказать, я виновата в том, что Таня теперь с нами не общается?

– Дело не в том, кто из вас с ней прав, а кто виноват. Дело в твоей реакции на этого детдомовского парня. И в его реакции на тебя.

– А с его реакцией хоть что не так? – я уставилась на подругу.

– Ник, ты слепая, что ли? – Рита посмотрела на меня как на отсталую. – Да он Эдика вчера готов был на ленты распустить, когда тот присосался к твоей щеке. Думаешь, братская забота так резко за неделю к новой сестрице воспылала?

Я задумалась. Рита всё не так поняла. Просто Артур наглый и заносчивый, и считает, что всё будет так, как захочется ему. Характер такой, не более.

– Выдумываешь ты всё, Рита, – насупилась я. – Это тебе не турецкий сериал. А на счёт того, что он мне нравится – бред. Это злость. Он меня жутко бесит и раздражает. Слишком уж самоуверенный.

– Ладно, – сдалась Рита, примирительно подняв ладони. – Я молчу. Всё скоро и так станет понятно.

Вот же ж какая! Я рассердилась на подругу, но высказывать ничего не захотела. Сама поймёт, что выводы она сделала бредовые. А я переубеждать никого и не обязана.

У моего дома мы прохладно попрощались, и я, выгрузив коробки с выпечкой, позвонила маме. Через пару минут ко мне вышел папа и мы вместе внесли всё в дом. Собственно, на сегодня до вечера я была свободна.

Поднялась к себе, заперлась и последующие два часа решила позаниматься. Через два месяца начнётся учёба в университете, не хотелось бы опозориться. Лучше бы заранее хоть немного пробежаться по некоторым непрофильным дисциплинам. Философия там, культурология, социология.

Я полистала методички, выложенные на сайте Академии, сохранила себе несколько тематических видеороликов, разложила по папкам на компьютере материалы, чтобы потом не запутаться.

Из хосписа мне перезвонила знакомая медсестра Лида и хороших новостей не сообщила, к сожалению. Дело в том, что у них содержался пациент – молодой мужчина по имени Павел. Он пострадал в уличной драке и остался инвалидом. Я часто общалась с ним в рамках волонтёрской помощи. Он умный и добрый, мне нравилось, что он умеет слушать, а иногда и совет дельный мог дать. Мне было очень