– Даня, тебе нужно спрятаться.

– Мама, нет. Я не оставлю тебя. Что нужно этим людям? – я просил ее пойти со мной, но она хотела задержать нападавших на нас людей.

– Они хотят нас убить. Беги к своему домику и жди меня там.

– Пойдем вместе, – умолял её я.

– Нет, так я выиграю время для тебя. Если ты меня любишь, сделай как я говорю.

Я замешкался, пребывая в ужасе.

– Давай, – она толкнула меня, – и в последнюю секунду побежал.

Я надеялся, что они пришли ограбить нас и не причинят особого вреда, но потом услышал крик.

– Заткни её, – крикнул мужчина. – Парнишка, где–то рядом.

Выстрел, снова выстрел. На секунду воцарилась тишина, и я обернулся назад. Парализованный ужасом, я стоял как оглушенный. Я видел лица тех людей, она даже не удосужились их скрыть под маской. Я по–прежнему могу воскресить в своей памяти их лица. Обычные ничем не примечательные лица, встретив их на улице не сразу догадаешься, что они бандиты.

Они нашли меня. Один из мужчин направил пистолет на меня. Я почувствовал обжигающую боль. Сначала я на самом деле подумал, что горю. Я думал, что умру, а затем пришла темнота.

Спустя некоторое время я очнулся в больнице. Тело онемело, все мышцы ныли от боли. Меня ранили в грудь, но пуля чудом не задела сердце. Пуля пробила кости и повредила легкие. После долгой физической реабилитации мне предстояла душевная. Но я выжил.

Полиция и люди из охраны отца прибыли быстро, но слишком поздно. Мама была уже мертва, а меня нашли раненым.

Через месяц меня сняли с лекарств и в первую ночь мне приснился страшный сон. В этом сне со мной ничего не происходило. Просто открывалась дверь в мамину спальню, и кто–то страшный должен был выйти. Сквозь щелку я видел темноту, и она нагоняла ужас, нарастающей с каждой минутой. Страх и паника охватывали меня, и я просыпался с криком. Во сне никто так и появлялся, а в реальности на крик прибегала Сара, моя няня. Она обнимала меня, и я успокаивался в её объятиях.

С тех пор я боялся заснуть и плохо спал. Ночь казалась темнее, чем обычно, словно все кошмары и призраки слетались в мою комнату. Даже включённый свет не помогал. По утрам с трудом вставал и засыпал на ходу. Иногда засыпал прямо во время урока, дорога до школы стала единственным временем, когда мне удавалась вздремнуть. Короткий сон давал временное облегчение, но я становился раздражительным, злость накапливалась и виной всему бессонница.

Смерть мамы первое время казалась ошибкой, вдруг её ранили, и она жива, просто уехала.

Я снова и снова переживал тот момент, когда мы пытались спрятаться. Её белое платье с яркими цветами, влажный ветер, шуршание навеса от дождя. Мне всегда казалось, что есть способ отмотать все назад, как в кино, и всё изменить. Задержаться на ужине и поехать в гости или просто пойти пешком домой.

Психолог уверяла, что со временем боль от потери утихнет, станет легче. Легче не стало, я просто спрятал вглубь всю боль и вместо нее впустил одиночество, которое пошатнулось с приходом в мою жизнь Николы.

Отец замкнулся в себе, и не особо обращал на меня внимание. Я всегда был один. В школе все знали о случившемся. Кроме учителей ко мне никто не подходил с расспросами, как я себя чувствую. Некогда уютный дом, стал пустым. Он все больше напоминал склеп, из которого не выбраться. Стены сужались, ко рту словно прикладывали подушку, и в легких заканчивался воздух. Та осень была мрачной, погода словно вместе со мной переживала потерю. В небе зависли тучи от чего оно стало серым как асфальт.

С того дня моя жизнь поделилась на до и после. Последствия той ночи еще долго преследовали меня. Наши отношения с отцом так и не наладились. В тот день кроме матери я потерял и отца.

Поэтому, узнав, что у меня есть сын, решил быть рядом с ним. Не хотел становиться отцом на выходные. Обрести его, чтобы расстаться – нет. Я не хочу уходить. Судьба дала шанс на счастье и могу, что–то исправить. Сегодня должен первый раз забрать к себе.

Ещё это дурацкая свадьба. Виктория не горит желанием видеть Серафима рядом. Это она дала ясно понять.

Сима походил на меня, хотя волосы у него светлые, мои гены всё перекрыли. Глаза такие же как у моей мамы. Я специально нашёл детские фото и удостоверился, что не ошибся. У меня щемит за грудиной от непередаваемых чувств. Поэтому постараюсь наверстать все те годы, что провели порознь.

Никола

Раньше я видела Сочи только по телевизору, но картинка никогда не сравнится с реальностью. Город утопал в красках. Яркие фасады, вывески в отлично дополнялись яркими автомобилями с откидным верхом. Тут ощущение вечного праздника, релакса и отдыха, сиеста целый день. Солнце светит каждый день и никого снега. Морской город, шумный и влажный, с вечнозелёными пальмами и толпами туристов, с красавцами круизными лайнерами и элитными кварталами. Город напоминал мужчину с растрёпанными волосами и пропахшего морской солью с лоснящийся кожей от солнцезащитного крема. Люди сновали туда–сюда и группами стояли везде, где было свободное место. Мне кажется, в этом городе у всех всегда хорошее настроение. Моё точно улучшилось после выписки из больницы. Как и любой южный город, Сочи, богат растительностью. Грандиозные пальмы обрамляли пешеходные дорожки. Орхидеи спадали с цветников, висящих над витринами магазинов, прячущихся в ветвях деревьев. Красные навесы кафе чередовались с белыми зонтиками.

Мы поселились на первой береговой линией. Наш район, часть русской Ривьеры с шикарным видом на океан.

Я догадывалась, как Даниил богат, но масштабы смогла оценить, когда мы вошли в пентхаус. Я осматривалась по сторонам: здесь практически не было стен – их заменяли панорамные окна с видом на побережье. Комната, словно купалась в солнце. Из большой гостиной, мягко разделенной на два отдельных пространства, имелся выход на террасу и зеркальную гладь бассейна. Чёткие геометрические формы дома, целиком созданного из алюминия и бетона, камня и стекла – отличались от тех, в которых я бывала. Даже наша квартира не в какое сравнение не шла: тесная, тёмная, забитый всякой мелочью, с шумным движением на улице за окном. Это дом выглядел стильным, удобным – пригодным для комфортной жизни. Оттенки белого, бежевого и натурального дерева с обилием дневного света и воздуха. Кожаная мебель плавных, округлых форм дополняет, придаёт уют и комфорт. Пентхаус имеет два этажа, соединённые красивой, скульптурной белой лестницей. И отовсюду открываются потрясающие виды на бирюзовую воду.

– Это всё для нас? – спросила я Даниила, когда мы вошли в квартиру. – Да, – ответил он. – Здесь прекрасно, – прошептала я, обращаясь скорее к себе, чем к Даниилу. Я прошла на террасу и посмотрела вниз. Люди отдыхали на пляже, наслаждаясь жизнью. – В квартире ест всё необходимое, но если что–то понадобиться просто скажи. Я лишь кивнула. Мы приехали с минимальным набором вещей. Поэтому я прошлась по магазинам, докупив деталей для моего нового дома. Несмотря на красоту интерьера и роскошь, я чувствовала себя неуютно, не хватало домашней обстановки. Первым делом купила несколько комнатных цветков, разноцветные подушки, так не вписывающиеся в интерьер, но мне нравилось зарываться в них и ощущать себя в безопасности. Набор посуды, даже прихватила коврик для двери. Ну и конечно, зашла за одеждой. Вечером, впервые приготовив ужин на новой кухне, я осознала, как резко изменилась моя жизнь с появлением Даниэля. Чувствует моё сердце, что это ещё не конец и впереди меня ждём много сюрпризов. Серафим был счастлив. Он сидел на диване, утопая в подушках, смотрел телевизор и одновременно набирал сообщение в телефоне. Наверно, что-нибудь писал Даниилу, они часто переписывались. - Тебе здесь нравится? – спросила его. - Очень. Здесь море и папа. Мы останемся? Я призадумалась, даже если захочу уехать, Даниэль не отпустит. - А ты хочешь? - Хочу. - Тогда это наш новый дом.