Надеюсь все же, что Черный Ирем не ад, и мы сможем отсюда выбраться, пусть даже мне, как Орфею, велят пронести Мишу на руках до самых ворот (должны же они где-то быть, хотя бы для таких случаев) и не оглядываться. Запросто! Здесь оглядываться-то не на что… Хотя Мишка тяжелый… но ведь можно и на спине, как раненого бойца!

– Не знала, что Бекмамбетов – гений, конечно, его фильмы – это грех перед киноискусством, но чтоб сразу в ад… не слишком? – пробормотала я. Вот ведь язык плетет всякую чушь, а мозг думает только о побеге. Главное, чтоб никто не догадался…

– Он считает себя гением, этого вполне достаточно, мои золотые сердечки. За души нынче приходится так бороться, что почти каждая из них оказывается бесценной, как прощение Аллаха! А из какого ты времени, я был предупрежден заранее, вот и весь нехитрый секрет, сладкое мое сердечко…

Это был явно не весь секрет, кем «предупрежден», например? Но я благоразумно промолчала, тем более что уже вполне владела собой, отчего же не воспользоваться благом самоконтроля. Только настораживало, что он как-то навязчиво все время вставляет к месту и не к месту слово «сердце». Позже от Акисы я узнала, что он просто питается сердцами, другой еды не признает, более того, прямо-таки помешан на тушеных, вареных на пару и поджаренных с кровью перченых сердечках.

– А теперь попрошу за мной. И не убегайте, пока я рядом, – вы под охраной…

Акиса медленно кивнула, я встала рядом с ней. В сущности, без разницы, куда нас поведут, лишь бы вместе. К моему удивлению, направились мы не в застенок и не в камеру пыток, а на выход из здания.

– Это был не дворец правителя Ирема?

– Нет, это был дворец Тайной полиции, – любовно глядя на хрущевку, произнес Аумакуа.

– Похоже, она у вас процветает, – съязвила я.

Самодовольное лицо монстра расцвело скромной ухмылкой.

– Не жалуемся. Кто-нибудь нас всегда навещает…

Опять топать черт-те куда, черт-те сколько, и чего только не может за это время произойти с нашими ребятами! Акиса, чутко улавливая мое состояние, которое быстро приближалось к точке кипения, знаками попросила меня держать себя в руках и вроде еще намекнула, корча гримасы, что она-де скоро урегулирует ситуацию. Не люблю я эти тайные знаки, никогда нельзя быть уверенной, что правильно угадала их значение, это как с предсказаниями Нострадамуса, которые каждый толкует, как ему хочется.

– Кажется, это сборище противных мутантов и есть те могущественные темные боги, о которых ты говорила? – пришла я к окончательному выводу.

– Тише, а то поплатишься за смелость суждений, о болтливейшая… – предостерегающе прошептала Акиса. Она еще что-то добавила, но я не слушала, потому что увидела кое-что новенькое в этом мире протоплазменного однообразия. На глухой стене (а здесь они все были глухими) в переулке, по которому нас вели, висел плакатик с изображением скалящего зубы монстра, жуткая помесь Франкенштейна, вампира и мумии в бинтах. Сверху надпись на английском.

– «Сверхъестественный ужас в литературе». – автоматически перевела я. – Это же Лавкрафта.

– Нет, это творение нашего властителя.

– Похоже на обложку книги.

– Так оно и есть, обложка. Осталась с тех времен, когда он пытался заставить нас читать свои книги.

Только теперь я прозрела по-настоящему! «Сверхъестественный ужас в литературе» Лавкрафта! Первое издание. Говард Лавкрафт! Вот кто истинный повелитель Черного Ирема?! Ну конечно! То есть совсем непонятно, он же реальный человек, из моего мира, жил в конце девятнадцатого – первой трети двадцатого века, – мысли лихорадочно скакали. Значит, я сейчас могу увидеть его живым? Говорить с ним?! Но кем он стал здесь, страшно было подумать, в каком виде он мог перёд нами явиться? В шкуре одного из этих монстров, демонов или древних богов, что вполне вероятно.

– Его зовут Абдул Альхазред, и мне непонятно, почему ты называешь его Лавкрафтом. Но он тоже не настоящий властитель города, а скорее пленник, – спокойно осадила меня Акиса. Неужели я кричала вслух или на моем лице все так явно написано…

– Уф. Подожди-ка, мне тоже непонятно. Но по его приказу казнят сегодня Мишу и Яман-бабу! Я все равно с ним поговорю, уверена – он не в курсе, что его подданные собираются убить людей.

– Он же маджнун, ты ничего от него не добьешься.

– Кто?

– Обычный «одержимый силой», то есть очарованный дэвами, сочинитель. Все они маджнуны.

– Провожу вас для верности со свитой, – улыбнулся Аумакуа, тонко встревая в разговор. У нас за спинами тут же появились два шогота. Будто отделились от тех стен, об которые мы с Акисой испортили маникюр.

– Вы весьма любезны, что заботитесь о нашей безопасности. Действительно, город у вас мрачноватый и зла здесь – как комаров в июне.

– Хе-хе, спасибо за комплимент, – чего и добивались.

– А сколько вашему городу лет? – поинтересовалась я.

– Миллионы, – важно выпятив акулье пузо, сказал Аумакуа.

– Но Лавкрафт жил в прошлом веке. Если он создал этот мир…

– Разве это так важно? Время хронологично только в одной отдельно взятой линии, да и то стоит вам отвернуться, как оно начинает вихлять и путаться, как пьяница в воскресный жаркий полдень. Вещи, созданные тем, кто жил пятьсот лет назад или родится через тысячу пятьсот, существуют всегда. И мы не знаем никакого Лавкрафта, нашего правителя зовут Абдул Альхазред!

– Безумный араб, написавший «Большую циклопедию» и «Некрономикон»?

– Возможно, он еще напишет их, – поправил демон, и, с его точки зрения, был абсолютно прав. Что-то многое тут крутится вокруг этого знаменитого имени…

Ведь еще Бармакид упоминал о нем и сказал, что тот был одним из редких людей, посетивших Белый Ирем, снимал у них с матушкой комнату и по заказу джиннов-циклопов сочинил «Большую циклопедию». Неужели это тот самый Альхазред, который, по идее, должен был скончаться давным-давно, а не Лавкрафт, который почил вечным сном всего-то лет семьдесят-восемьдесят назад? Кто из них создатель «Некрономикона» и всех этих тварей? Может ли это быть одно лицо?

– О, я столько насмотрелась за последние два дня, что давно пора бы перестать пытаться понять хоть что-то…

– И то правда, – добродушно согласился демон Аумакуа (я решила, что, даже если придется называть их вслух богами, для меня они все равно остаются демонами), и не пытаясь помочь разобраться.

Как я узнала позже, мои предположения о происхождении местных жителей были недалеки от истины. Вначале здесь жили Древние, эксплуатируя шоготов и заботясь только о том, чтобы последние не создали сильного рабочего профсоюза. Но со временем к богам «Некрономикона» в Черном Иреме добавились и не входящие в пантеон Ктулху божества первобытных верований и цивилизаций. Тех, что давно исчезли с лица земли, как пятно от кильки в томате на рукаве бомжа после «антипятина» (это не скрытая реклама и не явная, вообще не реклама) или как краска с купальника после первого же заплыва в родном затоне. Черный Ирем стал постоянным местом прописки богов, утративших своих поклонников. Ну что-то вроде дома престарелых на мистическом уровне…