Пыхтение усилилось.

— А еще скоро у нас появится документ на тебя, — продолжала делиться планами с безмолвным собеседником я. — Будешь здесь жить на законных основаниях. Даже на прогулку смогу тебя выводить…

Остаток ночи ушел на важные мелочи. Я переложила рыжевато-серую массу в одну из баночек, купленных в лавке при Колледже. По правилам, мелкий инвентарь должен быть у всех учащихся одинаковый. Потом оценила услугу принца. Мало того что с кремом возиться не пришлось, так еще к взятой из хранилища баночке тонкой резинкой была прикреплена инструкция.

Прочла, и стало понятно, почему Ковир предостерегал опробовать на себе. Здесь говорилось, что в комплексе с этими травами и именно простейшей основой едкие свойства рьянки усиливаются. То есть получившийся крем больше лекарственный, чем косметический. Использовать его можно для сведения загрубевшей кожи на локтях и пяточках, старых мозолей и еще чего-то в том же духе.

Ой, чувствую, мстительный порыв куратора утром будет сполна удовлетворен обожженными… ну, хотя бы руками. Вряд ли среди аллиночек найдется дурочка, которая решится намазать лицо.

Следующим делом оказалась записка феталь Аделине, в которой я объясняла, что допоздна задержалась у одной из девушек в городе. Вместе готовили домашнее задание. Могла, конечно, и не объясняться, но она наверняка беспокоилась. Не хотелось казаться неблагодарной.

Накормила Лиса, сама позавтракала и не спеша отправилась на учебу.

По дороге обдумывала тот факт, что моя жизнь в последние недели слишком бурная для скромной аллиночки. А для «ненормальной»? Ответа у меня не было…

Утро шло своим чередом. Сладкие улыбки, кофе, шушукающиеся аллиночки… Сегодня куратор не встречал нас за своим столом, его где-то носило. Но класс был открыт, и я вошла. Внутри уже повторяли сегодняшнее задание двое парней и одна девушка. Я тоже пробежала глазами переписанную в тетрадь с инструкции теорию. Я переформулировала некоторые фразы и намеренно допустила пару неточностей, так что идеальным мой домашний опыт не был.

И хорошо.

Народ постепенно подтягивался. Опоздавших сегодня не было.

Прозвучал гудок.

И в класс влетел куратор.

— Доброе утро, алины и аллиночки! Староста… хм, а где она, кстати?

Ой, а я как-то даже не заметила, что Каро нет. Странно, обычно она пунктуальная и обязательная.

В душе шелохнулось беспокойство. Но это бред, Тенмар же сказал… Наивная! Как я могла ему поверить?

Каро Шульден так и не появилась, чем вызвала раздражение у Ковира и легкий холодок страха у меня. Чувствую, это должно быть как-то связано с ожившим мертвецом и нашим забегом по кладбищу и роще! Может, она сильно ногу подвернула? Или по глупости намазалась кремом и теперь из-за внешнего вида из дома выйти не может? Последнее на самом деле исключено, Каро отличница и вообще благоразумная девушка. Но надежда все же теплилась…

Час, который тянулось занятие, я была поглощена исключительно своими страхами и подозрениями. Даже ручкой в тетради водила не особо активно и пару чернильных клякс поставила. Ковир заметил, но промолчал.

Вторая странность! Насколько успела узнать нового учителя, это не в его характере.

За пять минут до гудка сдавали домашнее задание. Виса бодренько оттараторила свойства обогащенного крема и продемонстрировала всем нам ожог на запястье. Больше отличившихся не нашлось. Вполне довольный Ковир лично прошелся по рядам и сунул нос в каждую баночку, по ходу дела выставляя отметки.

Над моей он висел особенно долго.

Сердце ушло в пятки и забилось громко-громко, а феталлин все всматривался да принюхивался. Потом нарушил правила и мазнул на руку. Зашипел, перевел тяжелый взгляд на меня.

Мамочка, неужели догадался?!

— «Хорошо», аллиночка Катарина, — наконец резюмировал этот тиран. — С натяжкой. Вообще-то можно было поставить и «удовлетворительно».

— Да, учитель Ковир. — Я склонила голову, всем своим видом демонстрируя осознание собственной никчемности.

Не «отлично». Вот так!

Слышал бы это косметолог королевы!

В том же духе прошел весь день. Мы записывали лекции, сортировали травы, смешивали масла, выводили формулы и получали свои «отлично», «хорошо» и «удовлетворительно». Ниже в Колледже не ставили даже за понурое молчание. Только Ковир мог отличиться, но сегодня куратор был странно задумчив и особо не зверствовал.

После заключительного занятия и вовсе поразил. Заявился в класс, где оно проходило, и, дождавшись, когда феталь Доминик закончит рассказывать о композициях масляных духов, серьезно спросил:

— Кто сходит проведать Каро?

Поскольку предполагалось, что сделать это необходимо прямо сейчас, а после вернуться в Колледж и доложить лично ему о результатах, желающих было много. Но Ковир после недолгих раздумий выбрал меня и Анну. Извилистых путей его логики я постичь не пыталась, но обрадовалась. За старосту было страшно, да и с Анной поговорить хотелось, а она весь день меня будто бы избегала.

В общем, мы пошли.

Каро Шульден снимала комнату здесь же, в Кардиане, но от Колледжа далековато. Полчаса, если пешком. Но места здесь красивые, можно и прогуляться. Аккуратные, словно игрушечные здания, белые заборчики, милые поделки, скульптурки и беседки в садах. Так жители предместья пытались компенсировать отсутствие зелени. Раньше я этого не замечала, все казалось естественным, но после посещения Королевского парка и Бастиона… Я чувствовала себя обновленной и какой-то особенно живой. И на мир смотрела несколько иначе, хотя в чем именно перемена, понять пока затруднялась.

Шли в молчании. Дружно вздрагивали, когда рядом трещала ветка или проносился вагончик, но и все.

Наконец я не выдержала:

— Анна?

Насупленное молчание.

— Ты чего?

Тишина.

— Ты за что-то обижаешься на меня? — В глазах кольнуло от подступивших слез.

В этот раз я получила ответ. Ох, лучше бы она продолжала дуться и дальше!

— А разве нет причин? — Аллиночка смотрела осуждающе. — Второй раз ты исчезаешь при малейшей опасности! За нами гнался «ненормальный», а к тому же еще и мертвый! Нас допрашивали храны! В то время как ты отпивалась горячим чаем дома в безопасности. А сегодня пришла в новом платье, вся такая красивая, как будто ничего не произошло…

Со стороны все именно так и выглядело. Если бы я могла, обязательно сказала бы, что не по своей воле исчезла. Но нельзя. И я слушала молча и усиленно делала виноватый вид.

— Прости, пожалуйста. Я правда очень испугалась. Сама не понимаю, как так получилось. Я не хотела вас бросать, просто… потеряла из виду и внезапно оказалась на дороге. Это я вызвала хранов.

Сопение аллиночки сделалось чуть менее гневным.