С этого дня, как и в былые времена, все жители округи опятьстали собираться в маленькой старой церкви дяди Сайласа, все старались быть какможно добрее и любезнее к нему и ко всей его семье. А дядя Сайлас произносилтакие несусветные, такие путаные и идиотские проповеди, что после них люди струдом находили дорогу домой среди бела дня. Но все делали вид, что это самыелучшие и блестящие проповеди, какие они только слышали в своей жизни, стояли вцеркви и плакали от любви и жалости к дяде Сайласу. Мне казалось, что я сойду сума, что эти проповеди доведут меня просто до белой горячки и мозги у менясовершенно высохнут. Но постепенно, оттого, что все были с ним так добры, кдяде Сайласу вернулся рассудок, и голова у него стала такой же крепкой, как ираньше, а это можно сказать без лести. Вся семья была совершенно счастлива, и небыло границ их благодарности и любви к Тому Сойеру; эта любовь и благодарностьраспространялись и на меня, хотя я тут был ни при чем. А когда прибыли те дветысячи долларов, Том отдал мне половину и никому об этом не сказал. Ну, меняэто не удивило.