Дверь с шумом распахнулась, и в кабинет влетела Розалия.

– Клад?! Ты сказала, клад?

Нора нацепила на лицо недовольную гримасу.

– Я не буду говорить в присутствии этой женщины. Таково мое условие!

Свекровь закивала.

– Как скажешь, солнышко. Ката, выйди немедленно, она не хочет при тебе говорить!

– Я вас имела в виду.

– Меня?

– Да!

– Но… я же… а как же клад?

– Не скажу ни слова!

– Розалия Станиславовна, сделайте одолжение.

Свекрища стояла в центре кабинета минуты три. Варламова хранила партизанское молчание. Пауза слишком затянулась, как вдруг Розалия миролюбиво промурлыкала:

– Я ухожу. Можете секретничать, мне ваши истории неинтересны.

В дверях она обернулась.

– Евгений, мальчик мой, можно попросить тебя об одолжении?

– О каком именно?

– Котик, мне требуется мужская сила. Окажи любезность слабой женщине.

Варламов поднялся.

– Это можно. А что делать?

– Сейчас узнаешь, зайчик. Поднимайся на второй этаж.

С силой хлопнув дверью, свекрища, не переставая улыбаться, поманила за собой Варламова наманикюренным пальчиком.

Нора покрутила пальцем у виска.

– Как вы ее терпите? Это не женщина, а катастрофа.

– Такова наша женская доля. Обретая вторую половину, мы в обязательном порядке получаем в подарок свекрищ. Одни свекрови становятся невесткам матерями, другие стараются превратить их жизнь в кошмар, но существует еще и третья категория. Она называется Розалия Станиславовна. И этим все сказано.

Элеонора прыснула.

– Вам не позавидуешь.

– Вернемся к кладу.

– Я, конечно, не верю в зарытые сокровища и подобные сказки, но София уверяла меня в обратном. Несколько лет назад она то ли от двоюродного деда, то ли еще от какого родственника узнала о кладе. Якобы старик перед смертью открыл ей тайну, которая сводилась к следующему. В десятых годах прошлого столетия четыре человека спрятали сокровища. Был составлен план его точного местонахождения, после чего план разорвали на четыре части, вручив каждому по клочку. План был составлен настолько хитроумно, что по отдельности бумажки не представляли собой решительно никакого интереса. Ну а если их сложить воедино, а затем расшифровать, считай, тебе жутко повезло. Будешь упакован на десять жизней вперед.

У родственника Софочки, который, в свою очередь, был сыном одного из той четверки, имелась не одна, а три части плана. Вот их-то он ей и вручил незадолго до кончины. Старик просил Софию разыскать четвертую часть плана.

– А сам он не знал о местонахождении клада?

– Понятия не имею. Я не вдавалась в подробности, слушала Софу вполуха. Мне известно, что дед назвал фамилию человека, у которого может находиться недостающая шифровка. Софочка как с цепи сорвалась. Задалась этой безумной идеей, носилась по городу и искала, сама не зная кого. Фамилию, которую Софа услышала от старика, я не помню, но она достаточно распространенная. В справочной Софе выдали огромный список. Если не ошибаюсь, в Москве проживало около двухсот интересующих ее однофамильцев. Кстати, не стоит забывать, что тот, кого она искала, мог вообще проживать в другом городе. Переубедить Софку перестать заниматься ерундой я не могла. Она не прислушивалась к моим словам и свято верила, что рано или поздно удача ей улыбнется. – Элеонора замолчала и выжидательно посмотрела на Копейкину.

– А в итоге?

– В это время судьба столкнула Софу с Аристархом Николаевичем. Сокровища были благополучно забыты.

– А части плана, неужели она от них избавилась?

– Как бы не так. Бумажки хранятся в банковской ячейке. В мае месяце София вновь загорелась этой идеей. Поиски возобновились. Мне было искренне жаль Софу, она в буквальном смысле слова сходила с ума. С одной стороны, сокровища, с другой – цветы-убийцы. – Элеонора чиркнула зажигалкой. – Как исчез Аристарх Николаевич, так и пошло у нее все наперекосяк. Мы с Евгением неоднократно поднимали эту тему. Не хочется так думать, но все указывает на то, что Аристарх давно на небесах.

– Вы упомянули некоего мужика, значит ли это, что поиски увенчались успехом?

– Незадолго до убийства, подъезжая к ее особняку, я увидела, как из калитки выходит мужчина. На вопрос, кто приезжал, Софочка не ответила, но в тот день она постоянно говорила о сокровищах. По идее, незнакомец мог быть обладателем четвертой части плана.

– Тогда налицо и мотив преступления. Ангел – если это действительно он – лишил Софу жизни из-за принадлежащих ей трех частей.

– А смысл убивать?

– Жажда наживы. Не каждый любит делиться по-братски, кто-то согласен довольствоваться малой толикой, кому-то достаточно половины, а некоторым нужно заграбастать все и сразу.

– Шаткая версия.

– Но все же версия. Вы согласны?

Варламова цокнула языком.

– Я не умею мыслить логически, и никогда не умела. Как говорится, не мой профиль. Но помочь вам в поисках убийцы всегда готова. Наш адрес у вас имеется, и, если вдруг понадобится помощь, смело обращайтесь. Для Софочки я сделаю все, что от меня зависит.

Элеонора посмотрела на часы.

– Что-то Женя задерживается. Куда его потащила ваша свекровь, я начинаю волноваться.

Катка встала.

– Сейчас посмотрю.

– Я с вами.

На втором этаже было пусто. Копейкина прошествовала в столовую.

– Нат, где Розалия?

– Посмотри в кладовке.

– Она в кладовке? С чего вдруг?

– Сама удивляюсь. Мне строго-настрого запретила туда заходить, а сама взяла утюг и…

– Что взяла? – Нора побледнела. – А где Евгений?

Натали забеспокоилась.

– Я его не видела с тех пор, как они с Розалией поднимались на второй этаж.

Катарина побежала в кладовку.

Связанный по рукам и ногам Евгений сидел на стуле. Во рту у Варламова был кляп.

Розалия Станиславовна, держа в руках утюг, требовала от мужчины немедленных признаний.

– За что ты убил Аристарха и Соньку?

Евгений загудел.

Копейкина распахнула дверь и завизжала. Нора с Наташкой последовали ее примеру.

– В чем дело? – тоном профессорши прочеканила Розалия. – Разве вы не видите, что я занята?

– Женечка, что с тобой? Женя, ты живой?

Вытащив кляп, Элеонора принялась осыпать лицо супруга поцелуями.