— Я уже… — девушка вгляделась в экран. — Хм, азот… кислород! И много. Взрывная разгерметизация обзорной палубы!

— Стукнули по носу.

— А толку? Эта обзорная палуба в бою вообще не нужна.

— Но сигнализация кричит и мигает. А пилот… мягко говоря не профи, — Вольфрам потянулся нижними руками и сложил их на животе. — И сейчас он сделает свой ход.

— И какой?

— Попытается отплатить нам той же монетой. Как только снова включит двигатели…

— Уже включил! — заметила Юми.

— Отлично. Разворачиваемся и летим вперед, точно по его вектору скорости. Но позволяем нас потихоньку догонять…

Вольфрам спокойно сделал бы всё сам. Но девушку нужно чем-то занять, иначе нервничает.

У яхты нет ничего дальнобойного. Даже торпеды — так себе. Характеристики известны, дальность стрельбы рассчитана. А еще этот «Рой» твердотопливный. Ускорение хорошее, но запуск двигателя только один. Наведение инерциальное с коррекцией по радиоканалу, на финальном участке — пассивное инфракрасное. Но двигатель к этому времени почти до конца догорает. Корабль — довольно большая и горячая цель, не промажешь. Значит, уклоняться надо… заранее. Звучит чуть-чуть нелогично. Но именно это Вольфрам и собирался сделать.

Телескоп назад, все камеры назад, инфракрасный диапазон… Дистанция на пределе, но доступная для «Роя». А вот и пуск. Сразу несколько инфракрасных вспышек сбоку от яхты — твердотопливные двигатели коптят нещадно. Сейчас торпеды разойдутся веером, и можно будет их сосчитать. Две, три, пять…

— Восемь! — закричала Юми. — Залп восемь торпед. Нам хана.

Сейчас она запаникует и всё испортит — пульт ей не заблокируешь, «капитанский допуск» крыть нечем. Пришла запоздалая мысль, что стоило бы объяснить план заранее — вот что значит отвык работать с людьми как с партнёрами. Пришлось вспоминать еще один навык из прошлой жизни — командирский голос.

— По моей команде, — сказал Вольфрам. — Но не раньше! Тягу до 6G, строго прямо. Остаёмся на линии прямо перед ним. Приготовились… начали!

Юми послушно дала по газам. А Вольфрам нарочито эффектным жестом — не смог сдержаться — щелкнул по панели. И переключил радар в режим глушилки. «Кицунэ» практически ослепла — телескоп с лазерным дальномером успевал контролировать либо яхту, либо какую-то одну из торпед. Конечно, их выхлоп видно по камерам, но без информации о дальности огневое решение не рассчитаешь. Это с одной стороны.

С другой — противник тоже ослеп. Вместо четкой отметки цели он видит яркую полосу через весь экран радара. Хитрая лисичка где-то здесь, в диапазоне от «в упор» до соседней солнечной системы. Но не понятно где именно. Торпеды летят туда, где видели цель в последний раз. Борткомпьютер и рад бы им подсказать, но без достоверной информации — не может.

На самом деле этот приём можно было нейтрализовать легко и изящно — резким боковым манёвром. Расстояние до источника помехи не определить, а вот направление — запросто. И если резко уйти в сторону, направление на помеху изменится, и можно будет попытаться триангулировать цель, а там уже на финальном участке «Рой» самонаведется куда-нибудь. Именно поэтому Вольфрам приказал держаться строго перед яхтой — есть надежда, что Шульц до этого не додумается, и самим давать врагу информацию тоже не стоит. Борткомпьютер зацепится даже за минимальное отклонение.

— Юми, как только я верну радар в режим обзора, скидываем ложные цели. И начинаем танцевать на полной тяге.

— В нас летит восемь торпед.

— Не в нас, — улыбнулся Вольфрам. — Туда, где мы были. Но возможны сюрпризы.

— Поняла. Может тогда разворот под сброс тяги?

— Ты думаешь?

— Ну мы же явно сейчас в атаку пойдём, — усмехнулась девушка. — Я уже знаю твой стиль.

— Хорошо, давай разворот под сброс, — согласился Вольфрам. — Но сперва еще кое что сбросим…

И отцепил еще две торпеды. Номер семь и восемь. Просто сбросил в невесомость. «Кицунэ» шла с ускорением, и торпеды мгновенно провалились за корму. Противник их не увидит — на фоне помех, выхлопа от двигателей, ложных целей и прочего упустить еще две отметки довольно легко. Хотя помеху уже пора выключать.

— Приготовились… манёвр!

Юми дала по тормозам. Точнее — выключила двигатели. «Кицунэ» провалилась в невесомость, и тут же начала разворачиваться вокруг своей оси, носом к противнику. Ложные цели полетели во все стороны. Одновременно Вольфрам отключил глушилку. Антенны вернулись в режим обзора. Сразу показался «Рой». Пять маленьких злых торпед летели куда-то не туда. Телескоп засек вспышки — система неведения решила, что цель поразить невозможно и запустила самоликвидаторы. Разумно. Еще три торпеды… вот они!

Последние три шли прямо на «Кицунэ». Юми дала по газам на все деньги, до скрипа корпуса и черных кругов перед глазами, и швырнула корабль в сторону. Вольфрам рассинхронизировал орудия, повернул стволы в разные стороны. Целей три, пушек две. Какие выбрать? Ладно, вот эти. Огонь! Непрерывными очередями, на пределе скорострельности. Осколочные снаряды рвались в опасной близости от собственного корабля. Но это не страшно, это можно и потерпеть. Первая цель — попадание! Вторая — промах, еще промах… да она же мимо летит! Или сбой наведения, или на ложную цель пошла. Тогда зачем на неё снаряды тратить?

Вольфрам развернул орудия на третью, последнюю торпеду. И понял, что не успевает.

Глава 8

Торпеда стремительно нагоняла «Кицунэ». У одного орудия — слепая зона, второе не успевает развернуться. Вольфрам за пару секунд перебрал в уме десяток вариантов. Вредно так разгонять мозг, но приходится. Решение виделось только одно — ловить торпеду бортом. Лучше орудийным спонсоном — он прикроет основные отсеки, возьмет удар на себя. Осколочная боевая часть — это не прилёт «кинетики». Десяток мелких пробоин выдержать можно, к тому же «Кицунэ», как и все грузовики — большая и пустая. Её может насквозь прошить и не задеть ничего важного. Решено! Одно орудие из двух — не велика потеря. Приемлемо.

Вольфрам провел пальцами по сенсорной панели, разворачивая корабль… и понял, что лисичка решила показать свой норов. Корабль не слушался!

«Левый пульт — управление заблокировано»- подсказал борткомпьютер. — «Капитан у руля!».

Юми, чтоб её, перехватила управление! И непонятно что она там наманеврирует — при такой перегрузке ей даже пальцами шевелить тяжело. До удара торпеды осталось полсекунды с какими-то сотыми… четыре десятых… три десятых. Для Вольфрама время текло очень медленно. Но манёвр застал врасплох даже его. Юми… дала