триггер, но не заставляет смотреть на мужа кардинально иначе.

Я заворачиваюсь трубочкой во второе одеяло, достанное из верхнего шкафа. Ложусь на край своей стороны. И все же знаю, что проснусь ближе к Николаю, чем стоило бы. Но для начала нужно заснуть после кошмара наяву.

В моей жизни были недели, в которые я спала по четыре часа в сутки, но это было необходимостью из-за работы. Спит ли Николай настолько же мало из-за угрызений совести и кошмаров?

Переживания выкачали все силы, и я проваливаюсь в сон без сновидений.

* * *

КВИН

Просыпаюсь развернутая из одеяла, но хотя бы не лежащая на муже, как случалось несколько ночей подряд.

Он предсказуемо не спит, листает телефон, отвечает на сообщения. Перекатываюсь и беру с тумбочки свой, находя уведомления от подруг и обновления бухгалтерии после перераспределения погрузочной базы вблизи Бостона.

С Ричардом мы договаривались держать рабочие гаджеты за пределом спальни и редко нарушали правило.

Мое внимание привлекают пальцы Николая. Коричневатые корочки на костяшках, которые вижу не впервые. Вспоминаю грубую кожу рук, которые привыкли к работе. Наверняка она заключалась в борьбе за оружие.

Отвлекаю себя, пролистываю до сообщения Марты Нерри, смотрю на время. У нас встреча через три часа.

— Никакого доброго утра? — не отрывает глаз от телефона, когда я встаю.

— Находишь его таковым?

После душа подбираю платье.

— Я к Марте, у нас встреча в “Линкольне”. — это нейтральная кофейня, не занятая ни Братвой, ни Коза Нострой — Она хочет поздравить меня с днем рождения.

Я так и не поблагодарила его за катер, что не собираюсь исправлять. Анна же подарила куст алых роз, разместив его во внутреннем дворе. Он формально предназначен только для Громовых. Я не смеялась над ее подарком, но точно не была садовницей.

— У меня там же переговоры с Фабио.

— Семейный бранч мафиози…

Понимаю, что встреча бесполезна. А я наконец собрала детали, мысленно расписала график жизни Острова, когда все сорвалось. А ни в каком виде, кроме устного я не собираюсь передавать Коза Ностре информацию. Отлично.

Надеваю платье персикового цвета, наблюдая, как Николай завязывает галстук. Ну конечно, тот самый — удостоверилась по крошечному ярлыку бренда.

— Не поможешь?

— Ты издеваешься.

Застегиваю платье сбоку и подхожу к мужу. Мне приходится поднимать руки, чтобы справиться с галстуком на его шее.

— Постарайся не задушить. — его тембр отдает под пальцами.

— Я два года по собственной инициативе завязывала жениху галстук. Получалось идеально даже с закрытыми глазами в пять утра. — затягиваю ленту ткани и делаю всё, только бы не прикасаться к коже Николая, от которой, кажется, исходит пар — Так что не думаю, что будет проблемой использовать его в качестве удавки.

— Кто-то опять заговорил не о тех мальчиках. Я обещал последствия.

Да. Николай предупреждал, чтобы я не произносила ничего связанного с моими прошлыми партнерами… хотя у меня нет нынешнего, но Ричард игнорирует сообщения, так что…

Николай берет меня за подбородок, поднимает, чтобы я смотрела в его звериные глаза. Отмахиваюсь от его руки.

— Позови, как только Сергей принесет набор оружия, чтобы ты меня наказал. Анне крайне понравится ваша работа в дуэте над ее новой подружкой.

Сестра Николая и вправду ко мне прониклась, пусть у нас и было не так много времени на общение из-за работы.

— Я в это время выберу какие из твоих камушек будут досаждать конкурентам сегодня. — отхожу к стойке с моими драгоценностями.

— Никогда. — он наступает — Никогда, Квин, не вмешивай в свои игры Анну.

Поднимаю на него взгляд из-под ресниц.

— Не суди всех по себе.

Беру браслет из сапфира “Падпараджа”. Он розово-оранжевого оттенка — идеально подходит под платье.

— Я не настолько жестокая и хищная.

Удивлена, что это заставляет Николая измениться в лице.

— Львенок, ты многого о себе не знаешь.

Он давно не называл меня прозвищем, так что и в моей груди чуть ослабевает напряжение.

Через полтора часа мы уже в городе. Николая нужно заехать в клуб, переговорить с Павлом. Он будет вести переговоры с командирами чикагской Братвы.

Затем мы сворачиваем, чтобы молча проехать на тонированной машине в нейтральную часть города.

Дальше темнота.

* * *

КВИН

Открываю глаза и чувствую ужасную боль в голенях и кистях. Я, словно кукла в упаковке — перевязана стяжками. Голени закреплены к ножкам стула, полоса под грудью, а руки к подлокотникам. Не могу сделать полноценного вдоха и пошевелить чем-либо помимо шеи. Начинаю оглядываться, когда неожиданно включают ослепительный прожектор.

Глаза привыкают, и я понимаю, что нахожусь в небольшой комнате с низким потолком. Она словно сделана из цемента и обдает со всех сторон холодом. Передо мной двое мужчин, но только один избавляется от пиджака и закатывает рукава. Их внешность говорит о чистокровной принадлежности — итальянцы. Что происходит? Мне нужно позвать Марту.

Восстанавливаю события. Вот мы в машине, Николай едет с приемлемой скоростью, когда с его стороны нас едва ли не таранит фура, а впереди дорогу перекрывают два внедорожника. Автомобиль кренится на бок. Много алого. Муж с кряхтением отстегивает свой ремень безопасности, чтобы упасть рядом и помочь вылезти.

— Все в порядке, Королева. — хрипит — Сейчас просто нужно отсюда выбраться.

Я едва разбираю слова, потому что в голове звенит. Мне как-то удается выползти, ищу глазами Николая. Чудом встаю на ноги, вижу отлетевшую сумочку. Ладно. Все нормально. Я не в машине, выстрелов не слышно, пистолет в нескольких метрах, а Глава Братвы способен позаботиться о себе. И все равно оборачиваюсь, когда слышу позади неспешные шаги, чтобы мое тело обмякло в руках незнакомца в костюме.

Он жив? — второй вопрос в моей голове после того, как сориентировалась в пространстве.

Этого не узнать. Если Николай мертв, я — единственное слабое место в обороне Острова Грома, другие члены Братвы никогда не выдадут информацию о своей группе.

Почему эти итальянцы не знают о моей связи с Мартой? Стоит ли об этом говорить?

Способны ли они шантажировать Николая мною? Господи, если он жив, то вполне вероятно. Пожалуйста.

Я инстинктивно поднимаю глаза вверх к бетонному потолку, пусть никогда и не была сильно верующей. Но это логично печься за чужую жизнь. К тому же муж не самый чужой мне человек, но…

Теперь меняю направление взгляда. Часть моего платья в брызгах крови, как и видимая часть предплечий. Моя ли она? Сколько вопросов…

Отмечаю больше деталей: при пытках все банальны. Вот оруженосец подает клинок рукояткой вперед. Стол заставлен… многим. Стараюсь его не разглядывать.

Монстр