трех или четырех коней. Стук входных дверей. Всплеск возгласов. Крики слуг. Быстрые шаги. Какая-то служанка истерически визжит. Маргерита: расширившиеся глаза, полуоткрытые губы. Балтазар встает. Ожидание. Наконец в дверях появляется  П е д р о.

П е д р о. Господин!

Маргерита, Каэтана и Балтазар в оцепенении. Маргерита похожа на спящего человека, который не может пошевелить ни рукой, ни ногой, лишь лицо судорожно подергивается от непроизвольных усилий. Каэтана пытается встать, опрокидывает бутылку, вино разливается по полу. Балтазар стоит неподвижно, широко расставив ноги. Входит  д о н  Ф е л и п е, за ним  С у а н ц а. Без свиты. Дон Фелипе выглядит постаревшим и очень усталым, на его губах блуждает то ли смущенная, то ли бессмысленная улыбка, руки, почти раскрытые для объятия, говорят о слабости, бессилии. Суанца некоторое время остается в стороне.

Ф е л и п е (обращается к присутствующим, в голосе слащавые нотки). Ну вот я и вернулся, дорогие мои… Приветствую вас! И падре Суанца тоже…

С у а н ц а. Приветствую!

Все дальнейшие события разворачиваются словно во сне. Маргерита наконец отрывает от земли свои одеревеневшие ноги, спотыкаясь бежит к мужу, обнимает его. Вначале слышен мучительный стон, потом отдельные слова.

М а р г е р и т а. Держи меня! Держи меня, родной! Ох, дай я на тебя посмотрю! Обними меня покрепче! Сожми меня! Пожалуйста!.. Я чувствую тебя! Ты здесь! Рядом со мной! Ох! Милый! Хороший! Милый мой!.. Никогда больше!.. Больше ты не уедешь! Не уедешь, я говорю! Где ты был?! Почему оставил меня одну?! Ох, ты!.. Ты! Я не отдам тебя!.. Я так тебя ждала!.. Фелипе! Господин мой! Ты!.. Держи меня, прошу!.. Мой милый, мой добрый!.. Мой! О боже, боже!

Лицо Фелипе — над плечом Маргериты — невыразительно усмехается. Руки едва касаются ее.

Ф е л и п е. Я вернулся… Ну видишь, все хорошо… Спасибо, Маргерита!..

Подходит Каэтана. Фелипе отстраняется от Маргериты. Каэтана склоняется к его руке и долго целует. Сквозь тупое равнодушие Фелипе проступает удивление.

Зачем это, красавица?.. Ты не уехала?..

К а э т а н а. Нет!

Ф е л и п е. Твое место там!

Короткая пауза.

К а э т а н а. Я не могла. Да и не хотела. Заработала себе кольцо и живот. (Поднимает левую руку с обручальным кольцом, правой показывает на живот.)

Ф е л и п е (смотрит на сына, который все еще стоит на месте). Понятно!

К а э т а н а. Ты против?..

Ф е л и п е. Прими мое благословение, дочка! Ты, ребенок! И остальные тоже. (Вопрошающе и нерешительно смотрит на падре Суанцу.) Падре…

С у а н ц а. Да будут благословенны!

Ф е л и п е. Вот видишь!

М а р г е р и т а. Фелипе! Они…

Ф е л и п е. Падре Суанца любит говорить: «Каждое дело в конце концов приносит какую-то пользу…» Наверное, так и есть! Теперь дом наполнится смехом… и плачем… и мокрыми пеленками… Когда, Каэтана?..

К а э т а н а. В ноябре. К концу месяца.

Ф е л и п е. Дай бог тебе счастья и хорошую повитуху! (Продолжает бессмысленно усмехаться.)

Мгновение тишины и замешательства, миг, который неизбежно следует за большими потрясениями.

С вашего позволения мы сядем… Мы очень устали.

Суета. Извинения. Педро и Пабло со стульями.

Б а л т а з а р (взрывается). Почему ты спрашиваешь разрешения?

Ф е л и п е (после недолгого размышления). Привык.

Б а л т а з а р. Ты в своем доме!

Ф е л и п е. У человека нет ничего своего. Все божье.

Б а л т а з а р. Это ты завоевал! Это было и остается твоим!..

Ф е л и п е. Дано во временное пользование, во временное пользование, господин Балтазар, в долг!

Б а л т а з а р. Я шутил, а теперь вижу, это всерьез!.. Что с тобой сделали, отец?

Ф е л и п е. Всё.

Б а л т а з а р. Кто?

Ф е л и п е. Все.

Б а л т а з а р. Мы сходим с ума, люди! Сегодня сумасшедший день, это совершенно ясно! Может быть, это не правда, может, мне все снится? Каким ты вернулся?!

М а р г е р и т а (змеей). Сломай ему шею, Фелипе! Он ненавидел тебя и проклинал, привел в запустенье твой дом и мучил меня, убивал мою веру, замарал все грязью, преклонял колени перед падалью!..

Ф е л и п е. Все это неважно, Маргерита! Ох, сколько нам еще предстоит вытерпеть! Ты научишься смирению… У каждого возраста своя кровь… Оставь его!

М а р г е р и т а. Даже она (показывает на Каэтану), даже она теперь знает…

К а э т а н а. Я никого не просила быть моим защитником!

Ф е л и п е. В вас накопилось столько ненависти…

Краткое, мучительное молчание.

П а б л о (заговорил неожиданно). Мы приготовим для хозяина ванну и ужин. Как раз поймали несколько форелей.

Ф е л и п е. Форель была на столе и в тот вечер, когда я уехал…

П а б л о. Да! Тогда вы ничего не ели, экселенца…

П е д р о. Спасибо, что вы помните!

Ф е л и п е. Спасибо вам!

П е д р о  и  П а б л о  уходят.

Б а л т а з а р. Ты получишь ванну, ужин, а после ужина постель и жену. Но прежде ты мне скажешь, что же все-таки произошло с тобой!

К а э т а н а. Не сейчас!

Б а л т а з а р. Сейчас!

Ф е л и п е. Похоже, я тебе не нравлюсь…

М а р г е р и т а. Он всегда был готов изжарить тебя живьем на своей ядовитой желчи! Он всех ненавидит! От стариков до детей. Выгони его! Прикажи ему молчать! Заставь!

Ф е л и п е. Прошу тебя, Маргерита!..

Б а л т а з а р. «Спасибо». «Пожалуйста». Ты был кровавым повелителем и никогда не говорил ни «спасибо», ни «пожалуйста». Кровавым, жестоким, но истинным! И в какую тень самого себя ты превратился?! Улыбаешься, складываешь руки как крестная мать во время обряда крещения, склоняешь голову… Неужели домой вернулась одна твоя оболочка?! Предположим, ты устал… но не в усталости дело! Совсем не в ней! Я хочу знать, что случилось!

Ф е л и п е. Вот так сразу?

Б а л т а з а р. Я требую отчета о событиях!

Каэтана вымученно смеется. Смеется долго, вероятно, еще и оттого, что слишком много выпила.

М а р г е р и т а. Он жил в этом доме как скорпион…

Б а л т а з а р. Я требую отчета!

Ф е л и п е. По какому праву, сын?

Б а л т а з а р. После тебя я здесь самый старший испанский дворянин! Если тебе так необходимы аргументы…

Ф е л и п е. О! Твое первенство достаточно проблематично. Падре Суанца является представителем святой церкви. А церковь в любом отношении стоит выше нас. Даже в юридическом…

С у а н ц а (подает голос из полумрака). Оставим иерархию в покое, дон Фелипе! Кровь тоже имеет свои права; если бы я был на вашем месте, я бы, вероятно, ответил дону Балтазару…

Ф е л и п е. Хорошо…

Б а л т а з а р. Расскажи все по порядку!

Ф е л и п е. Это слишком длинная история! Спрашивай, а я буду тебе отвечать.

Б а л т а з а р. Вы отправились в Порто-Фирмино…

Ф е л и п е. Да, и добирались туда четыре дня. Погода была такая, что хороший хозяин собаку из дому не выпустил бы…

Б а л т а з а р. И твои герои покидали тебя?.. По очереди… Ночью?..

Ф е л и п е. Ночью! Санчес. Лопес. Карриенто. Один за другим. Карриенто накануне вечером плакал; я это слышал. Но Карриенто… У Карриенто дома больной ребенок… водянка головы. Тут ничего не поделаешь… Лопес перед тем, как удрать, украл у меня, сонного, крест на цепочке. Теперь я ношу… (Показывает деревянный крест на веревке.) И для меня он значит нисколько не меньше.

Б а л т а з а р.