выпрямился и подошёл ко мне: – Как жизнь, Куинни? – И, стиснув меня в медвежьих объятиях, потрепал по волосам, как в детстве. Я принялась извиваться, притворяясь, что мне это не нравится, пока он наконец меня не отпустил. Затем он проделал то же самое с мамой, а та в шутку врезала ему кулаком в живот.

– Ну-ну, дети, хватит, – пожурила их бабушка. – Давайте сядем и поедим, пока не остыло.

– Меня не нужно просить дважды. – Дядя Джек отодвинул стул, сел и вскрыл банку.

Бабушка положила нам всем (включая Билли) по щедрой порции мясного жаркого с картошкой, на которое я набросилась с такой жадностью, что соус потёк по подбородку. Какое-то время мы жевали молча, наслаждаясь вкусной едой: мама готовит ужасно, а дядя Джек – холостяк, выживающий на заказах дешёвой еды на дом.

– Ну что, Куинни, как школа? – с полным ртом спросил он.

Я наморщила нос:

– Скорее бы она закончилась.

Все засмеялись, будто я сказала что-то смешное.

– Что? – спросила я. – Я серьёзно. Даже учителя уже не горят желанием туда приходить.

– А что с соревнованиями? – поинтересовался он. – Грядёт что-нибудь?

– Одно, против Бедфорда, – ответила мама и бросила на меня красноречивый взгляд. – Но она может на него не попасть, если не будет достаточно пить.

– Я сказала ей то же самое, – поддержала её бабушка. – Не так ли, солнышко?

Я сделала вид, что моё внимание целиком захватило жаркое.

– Вы о чём? – не понял дядя Джек.

– Наша юная бегунья чуть не упала в обморок на тренировке, – ответила за меня мама. – Она бегает дважды в день, а в такую жару это перебор.

– Стоп, погодите. – Дядя Джек глотнул газировки и откашлялся – он всегда так делал перед тем, как сказать что-то важное. – Хочешь сказать, у тебя неприятности, потому что ты слишком много работала? – Он хлопнул по столу. – О чём я всегда и говорю! Вот в чём проблема нашей страны сейчас. Нынешние дети не умеют побеждать. Мы наказываем их за лень. И наказываем за излишние старания.

– Нет у меня неприятностей, – возразила я. – У меня просто слегка закружилась голова, вот и всё.

Бабушка подложила мне в тарелку картошки.

– Что сделано, то сделано, – резюмировала она. – Куинни усвоила урок, верно, солнышко?

Я кивнула и проглотила большой кусок жаркого.

– А то. – Я переглянулась с дядей Джеком.

– Ничего, подруга, – пихнул он меня в руку локтем. – Покажешь им всем на соревнованиях, кто прав. И если тебе нужна компания для бега – только скажи.

– Ты?!

– Я в отличной форме! – Он расхохотался собственной шутке и, продолжая посмеиваться, продолжил: – Но серьёзно: может, тебе стоит договориться с одним из ваших соседей? Во время обхода сегодня утром я видел, как он наматывал круги вокруг пруда.

Моя рука с вилкой застыла в воздухе:

– Ты видел мистера Брауна?

Дядя Джек кивнул:

– Крутой спортсмен, надо отдать ему должное. Он и меня, думаю, обгонит, хотя я вдвое младше него.

– Если на то пошло, тебя кто угодно обгонит, – усмехнулась мама. Её улыбка согрела меня изнутри: в последнее время она так редко смеялась или шутила. Дядя Джек на всех так влиял.

– А вот сейчас это было обидно! – Он притворился, что плачет, и макнул в соус кусочек хлеба.

Бабушка Джейн подложила ему мяса.

– Дядя Джек, что ты думаешь о старичках? – спросила я, постаравшись, чтобы это прозвучало нейтрально.

– Куинн, сколько раз я просила тебя не называть их так! – рассердилась мама.

Бабушка Джейн махнула на неё рукой:

– Ой, да пусть называет. Они и правда старые, хоть и старательно делают вид, что это не так.

– Но вам не кажется это странным, что никто не помнит, кто жил в тех домах до них? – настаивала я. – Будто они живут там вечность.

– Не знаю. Этим твой папа увлекался, не я. Он был уверен, что с ними связана какая-то большая тайна или что они вообще не люди. Ребята в участке вечно над ним подтрунивали, называли его охотником за привидениями. – Дядя Джек усмехнулся, вспоминая.

Я опустила вилку и наклонилась вперёд:

– Он серьёзно думал, что они привидения? – Последнее слово я практически прошептала.

– У твоего папы на этот счёт было много теорий, – ответил дядя Джек с полным ртом.

– Какой стыд! – простонала мама. – Я говорила ему оставить наших бедных соседей в покое!

– То есть ты не считаешь, что с ними что-то не так? – проигнорировала я мамин комментарий.

Дядя Джек промокнул кусочком хлеба остатки подливки:

– Они вполне ничего. И щедрые. После того как мы потеряли твоего папу, они пожертвовали участку немаленькую сумму. Их сложно за это винить, согласись?

– Нет, – подтвердила мама. – Ни в коем случае.

Бабушка Джейн встала:

– Ну, не знаю, как у вас, а у меня от этих разговоров о старых занудах аппетит пропадает. Давайте лучше есть пудинг с шоколадной крошкой! – Она отошла к холодильнику и достала десерт, украшенный толстым слоем помадки.

– О, Джени! – облизнулся дядя Джек. – Мне кажется, мы сию секунду должны пожениться!

Бабушка засмеялась и шлёпнула его по руке:

– Я тебе не по зубам, Джек. И придержи язык, а не то получишь самый маленький кусочек.

Но все знали, что она лукавит: нам всем досталось по огромному кусищу. Я попробовала пудинг – и всё в мире сразу же стало правильно и хорошо.

Это чувство сопровождало меня до самой ночи; даже когда я уютно устроилась под одеялом и впервые за весь вечер проверила мобильный, меня совершенно не смутило, что у меня не было ни одного нового сообщения.

Глава 8

Майк Уоррен включил игнор. За два дня, прошедших с нашего похода в библиотеку, он не сказал мне ни слова: ни по телефону, ни в школьных коридорах. Этим утром я приветственно помахала ему, но получила в ответ лишь лёгкое подёргивание головы. Он даже не затормозил, просто прошёл мимо.

– Чего это с ним? – нахмурилась Зоя. – Вы что, расстались?

В её глазах было столько сочувствия и беспокойства, что я едва не расплакалась.

– Нет, – пробормотала я. – Всё нормально.

Она бросила взгляд в спину Майка:

– Ну, он ведёт себя как козёл, если тебя интересует моё мнение. Хочешь, я на него наору?

– Нет, спасибо.

Я сделала вид, что мне всё равно. Но это было далеко не так. Своим активным участием в расследовании, кучами сообщений, разговорами в коридорах и совместными лабораторными он подарил мне ощущение партнёрства. А теперь вёл себя так, будто ничего этого не было, будто мы не сидели рядом за библиотечным компьютером, не гнались друг за