– Которая не продвинула нас слишком далеко, – мрачноусмехнулся Мейсон.

– Разве не продвинула? Ты выяснил все, что можно. Ридлиподтвердил твои предположения относительно причин, по которым была нанятабрюнетка.

– В этом Ридли есть что-то интригующее, Пол. Ты обратилвнимание на его квартиру?

– Что ты хочешь сказать, Перри?

– Он, наверное, ее сам обставлял.

– Конечно. Такой обстановки не встретишь в квартирах,сдающихся вместе с мебелью. Даже в самых дорогих и изысканных.

– Вообще-то, убранство производило впечатление очень… оченьгармоничного, правда?

– Чертовски напыщенное место.

– Нет, – возразил адвокат. Самым подходящим определениемявляется «гармоничное». Прекрасные венецианские жалюзи, красивые занавески,отличные восточные ковры и много хорошей мебели – и все подобрано с отличнымчувством цвета.

– К чему ты клонишь? – недоумевал Дрейк. – Что это имеетобщего с делом? Он должен платить за эту квартиру пятьсот или шестьсот долларовв месяц. И что из этого?

– Ты видел, каков этот Ридли – он полон энергии. Его всюжизнь мотает от одного предприятия к другому, его одолевает жажда власти. Онсловно вулкан, переполненный кипящей лавой – невозможно предвидеть, когда онвзорвется.

– Согласен, но что из этого-то?

– Я клоню к тому, – продолжал Мейсон, – что этот человек посвоему характеру просто не в состоянии обставить свою квартиру подобнымобразом.

– Ах вот в чем дело! – воскликнул Дрейк.

– Теперь понимаешь? В этой квартире чувствуется женскаярука. И еще – ты обратил внимание на телефонный звонок?

– А в чем дело?

– Он говорил довольно загадочно.

– Это был звонок из Следственного агентства, – увереннозаявил Дрейк. – Они сообщали ему какие-то сведения, а он отвечал односложно,потому что не хотел распространяться при нас.

– Почему ты думаешь, что это было агентство?

– Он употребил слово «информация», не так ли?

– Действительно, употребил, – согласился Мейсон. – Ноподумай минуту, что произошло прежде. Что он сделал до того, как зазвенелтелефон?

– Сидел и разговаривал с нами.

– Вовсе нет. Он встал и подошел к окну. Прохаживалсябеспокойно по комнате, а потом подошел к окну. И помнишь, что он сделал?

– Вернулся и… нет, прежде он раздвинул жалюзи так, чтобыможно было видеть, что делается снаружи.

– Или, чтобы кто-то смог его увидеть из соседнего окна.

– Действительно…

– Так, чтобы этот кто-то мог заглянуть в квартиру, увидетьнас и позвонить. Этот кто-то мог сказать: «У тебя сидят два типа, что имнужно?» И ответом на это могло быть слово «информация».

Дрейк протяжно свистнул.

– Естественно, – сказал Мейсон, – это только предположение,не подтвержденное фактами. Но это – логическая дедукция. Ридли – человекобеспеченный, с беспокойным характером, который заставляет его бросаться отодного дела к другому и, наверное, от одной женщины к другой. Такие люди обычноне празднуют золотых свадеб, но с течением времени смены партнерш происходятвсе реже и реже.

– И ты предполагаешь, что в этом доме живет еще кто-то, кто…

– Несомненно. Ридли – не марионетка в чужих руках.Детективы, нанятые его женой, несколько месяцев топтались у него за плечами ион об этом прекрасно знал. Но, предположим, что его соединяют романтическиеотношения с женщиной, живущей в соседней квартире? Или, что он поселяет всоседнюю квартиру женщину, с которой его соединяют романтические отношения.

– Черт возьми, Перри, а ведь логично. Ты делаешь выводы наосновании всего одно-двух незначительных фактов. Но если не принимать это вовнимание, то твое предположение – единственное решение.

– Я не считаю это решением, – сказал Мейсон. – Лишь мотивы,над которыми можно поработать. Попробуй проверить, кто живет в соседнейквартире и как давно она занята. Добудь план здания. Вполне возможно, это несоседняя квартира, а одна из квартир на противоположной стороне двора. Этаособа должна иметь возможность заглянуть в окно, когда Ридли соответствующимобразом поставит жалюзи.

– Хорошо, я займусь этим. Что еще?

– Пусть твои оперативники присматривают за Ридли. Не думаю,чтобы это что-то дало, но мне хотелось бы знать о нем больше.

– Кто, собственно, твой клиент в этом деле?

– Я сам бы хотел это знать, – улыбнулся Мейсон. – Номинально– Ева Мартелл, мне нужна информация, чтобы защищать ее в случае необходимости.Но в действительности, полагаю, сам являюсь своим клиентом. Чувствую этакоенездоровое любопытство – что же произошло на самом деле? Это – тайна, а я люблютайны. Хотел бы побольше узнать о Ридли, особенно о том, как ему удалосьобставить квартиру с таким безупречным вкусом.

– Хорошо, постараюсь это выяснить. Возвращаемся в офис?

– Да, Делла ждет.

Пол свернул на ближайшую стоянку поблизости здания, вкотором располагались их конторы, и оба вышли из автомобиля.

– Зайдешь ко мне? – спросил Мейсон.

– Нет. Разве, что я тебе нужен. У меня много дел, которыетребуют моего постоянного контроля.

– Что ж, принимайся за работу.

– Дашь мне знать, если тебе будет что-то нужно?

– Конечно.

– У тебя есть еще какие-нибудь инструкции для меня?

– Пока все. Добудь как можно больше информации об убийствеХайнса. Поручи оперативникам проверить что происходит в Сиглет Мэнор. И незабывай о мистере Ридли.

– А что с этими, из Следственного агентства?

– Забудь о них. Можешь отозвать своих людей, которые за нимиследят. Направь их лучше к Ридли.

– Будет сделано, Перри. Когда ты хотел бы получить сведения?

– Завтра утром. Если будет что-то действительно важное, торазыщи меня, где бы я ни находился.

– Хорошо.

Мейсон прошел по коридору к дверям своего кабинета и открылих ключом. Делла Стрит посмотрела на него и приложила палец к губам. Мейсонвопросительно поднял брови. Она показала пальцем на двери, ведущие в приемную.Мейсон подошел к секретарше и спросил тихим голосом:

– Что случилось, Делла?

– Ева Мартелл и Адела Винтерс ждут тебя.

– Что-нибудь новенькое?