– А чутье просто так не возникает, оно возникает измножества мелких деталей. А в нашем с вами случае таких деталей – пруд пруди, иодна другой подозрительнее. Сначала я встречаю вас на Олеговой пустоши, аспустя несколько минут там начинается бойня. Потом на трассе находят сгоревшуюмашину, набитую, как шпротами банка, изуродованными телами. Выясняем, чейавтомобиль – и тут на домик хозяйки авто нападают весьма серьезно экипированныелюди. Люди перебиты, причем довольно экзотическим способом, а хозяйка и ееспутник исчезают в неизвестном направлении. Но один из охранников «Золотойпади» описал ее спутника, и сие описание удивительным образом подходит к вам. Яеду домой отоспаться, проезжаю мимо улицы Карчека – а тут опять труп. Иугадайте, кого я вижу около дома? Ну не подозрительно ли… Вот чутье ивключилось. Только вотума не приложу, откровенно говоря, как это вы умудрилисьтак быстро сменить костюм и, главное, зачем. Думали, что не узнаю?

Сварог промолчал. Он вообще ни бельмеса не понимал. Какаятакая Олегова пустошь, какая «Золотая падь»? Какой костюм, ешкин кот?!

– Можно только два вопроса? – спросил он.

– Ну?

– Кто погиб на Карчека?

Шевчук ненадолго задумалась, но все-таки ответила:

– Некий гражданин Пак, Серафим Иванович. Знакомы?

Она не врала. И Сварог покачал головой.

Черт. Эх, надо было не отсыпаться в гостинице, а сразу ехатьк дедушке! Черт, черт, черт…

– А второй?

– Что второй?

– Второй вопрос. Что сталось с моим приятелем? Где онсейчас? – впрямую спросил Сварог

– Приятель, говорите? – задумчиво прищуриласьрыжеволосая. – Так и рвется с языка: «Вот, значит, какие у вас приятели!»Он, ни много ни мало, убил трех человек. Трех. Причем с особой жестокостью ибез видимых мотивов. Не знаете, кстати, что на него нашло?

– Не знаю, – честно сказал Сварог. – Думаю,его спровоцировали. Он, знаете ли, всю сознательную жизнь провел в диких лесах,где много-много хищных зверей, жил вдали от цивилизации. Жил по своим законам ипривык защищать себя сам, как умеет, а не звать на помощь полицию. Он ислова-то такого – «полиция» – еще не успел разучить. Так он… жив?

– Когда увозила «скорая», был жив, – равнодушносказала Шевчук.

Не врет.

– Он сейчас в больнице?

Шевчук бросила на него недоуменный взгляд:

– Да зачем вам эти подробности? Все равно сможетенавестить его только лет эдак через несколько. Потому как незнание законов,увы, не освобождает от ответственности. И придется вашему приятелю отвечать повсей строгости и отбывать, сколько назначит суд. Тут уж ничего не поделаешь ине изменишь. А что же вы так – зная о его неуправляемости, оставили его одного?

– В том-то и дело, что до сего дня поводов длябеспокойства он не давал, – развел руками Сварог, – поэтому и оставилспокойно его одного. Я же говорю – спровоцировали. Если уж на то пошло, каждогоиз нас можно вывести из себя, и цивилизованный человек зачастую не можетудержаться в рамках.

– Что верно, то верно, – задумчиво подтвердилаШевчук.

«Судя по тому, как она увиливает от моих вопросов, приэдаком течении беседы я ни хрена полезного для себя не узнаю, – подумалосьСварогу – И не пора ли уже сваливать отсель?..»

– Удивляюсь с вас, как говорят у нас на юге, – ещеболее обворожительно улыбнулась рыжеволосая. – Ну насквозь неправильносебя ведете. Нормальный безвинный иностранец уже давно не выдержал бы, несмотряна все наши уговоры, и принялся бы возмущаться неправедным задержанием,нанесением телесных повреждений… понятное дело, без устали поминал бы о правахчеловека, орал бы и грозился всяческими карами. А вы же – ну просто самоспокойствие. Сидите, ножкой покачиваете, беседуете.

– Просто знаю, что этим ни на йоту не приближу себя кглавной своей цели – как можно скорее выйти отсюда, – спокойно сказалСварог. – Так чего зря возмущаться и задавать идиотские вопросы. А вам некажется, Дарья Андреевна, в свою очередь спрошу я, что мы тратим время… как быэто сказать, несколько нерационально, что ли? Спросили бы четко, что васинтересует, я бы дал вам четкие ответы и ушел бы отсюда…

– И куда бы вы пошли? – быстро спросила Шевчук.

– В гостиницу, где уже устроился, – без раздумийотозвался Сварог. – Куда ж еще! Название, номер комнаты сообщить?

– Понятно. А цель вашего визита в наш город,разумеется, – какие-нибудь корни-гены, зовущие на родину предков, заочнаялюбовь к России? Ну, и попутное знакомство с сибирской экзотикой, куда ж безэтого, всякие медвежьи охоты, бани с квасом, вениками и крепостными девками,водка с балалайками…

– Угадали, Дарья Андреевна, просто настолько точноугадали, что мне нечего добавить.

Наверное, во имя простоты имеет смысл дождаться концадопроса. Ежели не отпустят на все четыре (а в это отчего-то не верится),всего-то и надо, что отвести глаза конвоиру…

– Я понимаю, что вы всерьез рассчитываете вот наэто, – Шевчук двумя пальчиками подняла со стола и показала Сварогу паспортна имя Беркли. – Думаете, рано или поздно сработает ваш заграничныйстатус. Только вопросов к вам накопилось столько, дорогой мистер… – она развеларуками, – что мои знакомые из парижской префектуры на моем месте уже давнобы светили вам в лицо лампой и отвешивали бы оглушительные пощечины. Я же, подоброте душевной, еще пытаюсь сложить с вами дружеский разговор…

– Накопились вопросы? Ко мне? – Сварогу даже непришлось подделывать недоумение, оно было абсолютно искренним. – Яприлетел сюда несколько часов назад. Все, что я успел, – доехать до улицыэтого чертового подпольщика, где влип в историю. Заметьте: не по своей воле…Какие могут быть ко мне вопросы?!

– Какие, говорите? – Дарья стерла с лицаулыбку. – Честно вам скажу: вы или прекрасный актер, или… поразительной,прямо-таки сказочной наглости человек. Ну что ж, раз так, давайте галопомпройдемся по… вопросам, – голос ее изменился, стал жестче, она заговориланапористо, чуть подавшись вперед за столом: – Итак, вы с непонятным мнеупорством утверждаете, что прилетели в город только вчера. Так? Алиби,признаться, хиленькое, серьезной проверки не выдержит. Интересно бы знать, начто надеетесь? Да и зачем вам это, никак не пойму!

– Не понимаю, о чем вы, – более-менее искреннеизумился Сварог. – И вообще, вы скажите конкретно: за что и почему меняарестовали? Пардон, задержали. Что я такого совершил? На что я надеяться-тодолжен?!

– Вы мне никак не кажетесь глупым человеком, – неслушая его, напористо продолжала рыжая. – Неужели вы всерьез надеетесь,что я вас не запомнила и не узнаю? – Шевчук откинулась на стуле искрестила руки на груди. – Или станете утверждать, что не были на Олеговойпустоши? И меня там не видели?