– Выходим из дому через час. Тебе хватит времени собраться?

Елена молча кивнула.

– Чудесно. По дороге в аэропорт нам нужно будет заехать в одно место.

– И куда же?

– Мы навестим мою мать. Пора познакомить ее с новоиспеченной невесткой.

Елена с интересом рассматривала белый домик в стиле ранчо, расположившийся на границе округа Сомерсет.

– Какой хорошенький домик, – сказала она, выходя из машины. – Ты жил здесь?

– Да. Мои родители купили его, когда переехали в Америку.

– Сколько лет тебе было?

– Десять.

– Как ты воспринял этот переезд? Было тяжело оказаться в другой стране?

– Было весело. Родители постарались сделать так, чтобы происходящее казалось мне большим приключением.

Они подошли к ступенькам крыльца, и Габриель остановился.

– Помнишь, я говорил тебе, что моя мать страдает слабоумием?

Елена нерешительно кивнула. Она не стала затрагивать эту тему, потому что Габриель считал ее частично виноватой за то, что произошло с его матерью.

В глазах Габриеля его отец был Белоснежкой, а ее отец – Злой Королевой.

– Просто… – Он вздохнул, покачал головой и открыл дверь. – Привет. Есть кто дома? – крикнул Габриель, войдя в просторную прихожую.

На пороге показалась высокая женщина в джинсах и белой блузке. Она просияла, увидев Габриеля.

– Габриель, как я рада видеть тебя. А это, должно быть, твоя жена.

– Да. – Он шагнул в сторону и взял Елену за руку. – Это Елена. Елена, это Лоретта, сиделка моей матери. Как она сегодня?

– Неплохо. – Лоретта отворила двери и повела их по коридору в просторную гостиную.

В кресле у окна сидела хрупкая седовласая женщина и смотрела телевизор.

– Сильвия, посмотрите, кто к вам пришел, – обратилась к ней Лоретта.

Елена потрясенно посмотрела на мать Габриеля. Она знала, что той не могло быть больше шестидесяти, но она выглядела намного старше.

Глаза Сильвии вдруг вспыхнули, и она поднялась на ноги, глядя на Елену.

– Хильда! – воскликнула она. – Я знала, что ты придешь.

Хильда? Елена замерла, не в силах пошевелиться.

Габриель и Лоретта обменялись многозначительными взглядами.

– Я приготовила комнату для тебя, – продолжила Сильвия. – И Джинни… Дженни… Ах, как же ее зовут? Она приготовила мясные тефтели. По-итальянски, а не по-шведски, – тоненько рассмеялась она.

Елена все поняла. Ведь Габриель рассказывал ей, что их матери были близкими подругами.

Сильвия приняла Елену за ее мать, ведь они были очень похожи.

– Хильда, ты привезла с собой друга, – сказала мать Габриеля, глядя на своего сына.

Елена в панике смотрела на Сильвию. Что делать? Сказать этой пожилой женщине, что она ошиблась?

Но глаза матери Габриеля светились такой радостью, что сказать ей правду было бы слишком жестоко.

Елена потянулась и взяла Сильвию за руку.

– Это Габриель, – тихо сказала она. – Ты помнишь его?

– Нет, – пристально посмотрела та на своего сына. – А Иньяцио знает, что ты привезла сюда мужчину?

В ее тоне было что-то такое, от чего сердце Елены громко заколотилось.

– Он знает.

– Чудесно, – сжала ее руку Сильвия.

– Может, присядем? – предложила Елена. – Я очень устала, пока добралась сюда.

– Я попрошу, чтобы нам принесли чего-нибудь выпить. Как насчет вина? У меня есть бутылка этого… Ох, как оно называется?.. То красное вино, которое ты любишь?

– Я бы выпила чашечку кофе.

– Сейчас все будет сделано, – улыбнулась Лоретта.

– Я вас знаю? – уставилась на свою сиделку Сильвия.

Они вместе усадили женщину обратно в ее кресло и поставили рядом еще одно для Елены.

Габриель расположился на диване, положил локти на колени и наблюдал за ними.

– Альфредо ничего не говорил, что ты приедешь, – сказала Сильвия.

– Наверное, забыл.

Каким-то образом они умудрялись беседовать, что было нелегко, потому что Елене пришлось притворяться своей давно умершей матерью, а Сильвия то и дело забывала слова и теряла нить разговора.

Лоретта принесла кофе и поднос с пирожными и удалилась.

Габриель не делал никаких попыток присоединиться к их запутанному разговору. Елена могла только представить, что он чувствует, когда его мать так сердечно принимала абсолютно незнакомого ей человека и не узнавала своего родного сына.

– Они сказали мне, что ты умерла, – вдруг сказала Сильвия, и Елена растерянно посмотрела на нее.

– Я болела, – выдавила она.

– Что на этот раз? Опять что-то с грудью?

– Нет. Не рак. Сепсис. – Мать Елены порезала палец, когда занималась садом. В рану попала инфекция. Хильда провела в госпитале пять дней, ей давали всевозможные препараты, но организм не справился с болезнью, и она умерла.

– Я говорила Альфредо, что Хильда никогда не умрет. Она не оставит своих сыновей и маленькую дочку. Забыла, как ее зовут.

– Елена.

– Да, Елена. Какое красивое имя. Ты получила то платье, которое мы отправили для нее?

– Оно прекрасно.

– Да, ты ведь прислала фото. – Сильвия повернулась и посмотрела на Габриеля: – Альфредо, ты не принесешь мне альбом? Хильда хочет посмотреть фотографии.

Габриель молча вышел из комнаты и вернулся со старым альбомом.

– Вот твой альбом, – мягко сказал он.

– Альбом? Но мы хотели вина, не так ли, Хильда? Того чудесного красного вина, которое ты любишь.

– Я посмотрю, не найдется ли у нас бутылочки, – ответил Габриель и с грустью посмотрел на Елену.

Она сочувственно улыбнулась и глянула на альбом.

– Можно? – взволнованно спросила она.

Габриель кивнул в ответ, и Елена открыла первую страницу.

Похоже, фотографии были сделаны вскоре после приезда Мантенья в Америку. На одной из них десятилетний Габриель сидел на старом диване рядом со своим отцом в этой же самой комнате. Они счастливо улыбались в камеру.

Еще фотографии. Барбекю на лужайке за домом. Празднование очередного дня рождения Габриеля.

Елена перевернула еще одну страницу, и ее сердце остановилось.

Она увидела своего отца рядом с Альфредо. Они сидели, обнявшись, за огромным обеденным столом, уставленным пустыми бутылками из-под вина.