До их прихода они с Бастианом успели выпить по бокалу шампанского, оно горячило ее кровь. Когда официанты наконец их оставили, Бастиан поднял бокал тягучего красного бургундского.

– За наш совместный вечер, – провозгласил он тост тот же самый, что и вчера в «Ле Тромб лер».

Сара подняла бокал.

«Совместный вечер и еще несколько драгоценных дней».

Она почувствовала, как накатывает волна эмоций.

Бастиан не сводил с нее глаз. Она надела бледно-голубое кимоно из чистейшего шелка с широкими рукавами, поясом и низким вырезом, едва открывавшим верхнюю часть груди, распустила волосы, они водопадом струились по плечам. Никакой косметики, она в ней и не нуждалась. Словом, она выглядела совсем не так, как вчера за ужином, и он был этому рад.

«Как она прекрасна. Как же сильно я ее хочу!»

Он попытался вспомнить, какую цель преследовал, соблазняя ее. Страх за Филипа. Намерение прекратить ее махинации. Но память будто потускнела и растеряла фрагменты.

При виде ее прошлые страхи казались не обоснованными. Абсурдными.

«Может быть, я зря осуждал ее?»

Вопрос возник внезапно, настойчиво мерцал в сознании и с каждой секундой, проведенной в ее обществе, казался все менее существенным.

Мысли роились в голове. В конце концов, какие у него улики против нее? Да, Филип влюбился, несомненно. Об этом говорил каждый полный обожания взгляд в ее сторону. А она? Как она вела себя с Филипом?

«Я думал, она бессовестная охотница за деньгами, хочет воспользоваться молодостью и наивностью моего кузена. Но, может быть, я не прав? А потом решил, что она из меркантильности переключилась на меня, пыталась манипулировать, чтобы я увез Филипа».

Почему тогда она так не хотела идти с ним, когда он пришел к ней в клуб? И почему в первое утро сбежала? Если бы первоначальное мнение о ней было правдой и она хотела быть с ним только ради денег, ей следовало бы цепко держаться за него, а не плакать на берегу моря, в то время как он лихорадочно ее искал.

Разве так ведет себя женщина, которой он ее считал? Нет, это невозможно.

«Против нее нет улик. С самого начала она разрушала все мои подозрения, одно за другим. Единственное, что у меня осталось, кроме страхов за Филипа, – большая сумма денег, которую он за что-то заплатил».

Да, в этом суть. Возможно ли, что все его представления о ней были необоснованны? Его подозрения проистекали из желания защитить юного кузена. Бастиан вздохнул и пристально посмотрел на нее. Она подняла бокал в ответ на тост, взглянула на него и улыбнулась. Ее глаза сверкали насыщенным блеском драгоценных камней.

Его обуревали эмоции, в голове, перекрывая остальные мысли, звучал собственный голос:

«Наверняка есть объяснение тому, почему и за что Филип заплатил такие деньги. Нужно спросить его самого. Нет причин думать, что он отдал эту сумму Сабине. Вполне вероятно, мои подозрения в отношении ее неоправданны и она ни в чем не виновата».

Он хотел, так хотел, чтобы она оказалась не виновата.

– За нас, – произнес он, их взгляды встретились и слились воедино. Ах, глаза этой женщины! Она могла олицетворять собой все, что ему нужно в этой жизни, и ничего из того, чего он опасался.

С этого момента он не даст страхам и подозрениям отравлять ему жизнь. Не позволит ничему испортить удовольствие от текущего момента и времени, проведенного с ней.

Так и случилось. Уютно устроившись на вилле, они занимались любовью днем и ночью, и каждый раз походил на ураган, в котором кружились не только ощущения, но и нечто большее.

«Что же она со мной делает?»

Он вопрошал себя всякий раз, когда она лежала в его объятиях, положив голову ему на грудь и обняв за талию тонкой рукой, точно шелковым поясом, а ее теплое тело прижималось к нему, обессиленное от страстной любви.

Ответа не находилось, вскоре он вовсе перестал его искать и был рад просто проводить время с ней. А время утекало. Солнце вставало и садилось, каждую ночь в ясном небе просыпались звезды, а они лежали у бассейна и смотрели на них, держась за руки. Полночный бриз обдувал их, луна освещала серебристым светом.

«Кто она такая, эта женщина?» Бастиан пытался вспомнить все, что о ней знал. Однако вопрос становился все менее актуальным.

Иногда он успевал ухватить фрагменты ее жизни: мимолетное упоминание сада у дома в Нормандии, где она, по всей видимости, выросла. Климат и природа там отличаются от залитого солнцем Лазурного побережья. Однажды он попытался завести разговор о ее музыкальной карьере, однако она лишь покачала головой и, улыбнувшись и поцеловав его, сменила тему.

Не желала она говорить и о его жизни, только спрашивала про Грецию. Каково жить там, где все дышит памятью тысячелетий? И ни разу не завела разговор о его богатстве или о том, чем он зарабатывает. Казалось, подобные вещи ее не волнуют. Она не стремилась уехать с виллы и была рада проводить целый день среди здешней чарующей природы и домашнего уюта.

Они заказывали еду или готовили вместе простые сытные блюда, от салатов и нарезок до пасты и жареного мяса. Во время готовки много смеялись, потом с большим аппетитом поглощали плоды своего кулинарного искусства, после чего отдавались обоюдной страсти.

«Я не знал, что быть с Сабиной настолько хорошо».

Он пытался вспомнить время, когда все было иначе: она была не с ним, а его снедали опасения о судьбе Филипа и подозрения в отношении ее. Но казалось, это было давно, воспоминания уже стерлись и с каждым часом становились менее различимыми. Все, что имело значение теперь, – лежать с ней под звездами и держать ее за руку.

Она нежно, но чувственно погладила его руку. Он отвел взгляд от луны и повернулся к ней. Она смотрела на него. Ее кожа в сумерках казалась темнее. В выражении лица и глаз была какая-то особая мягкость.

– Бастиан, – произнесла она бархатным, словно ласковое прикосновение, голосом.

Их взгляды встретились. В крови снова вскипело желание. Он рывком поднял ее и крепко сплел их пальцы, а другой рукой обхватил ее голову. Они целовались.

Яркое сладкое пламя страсти вспыхнуло от его прикосновения, не оставляя выбора. Они бросились в дом, чтобы снова и снова находить друг друга в этом идеальном, чудесном озерце времени, дарованном им.

– Гостевой дом там. – Сара указала в конец улицы. – Я вернусь через пять минут.

Бастиан остановил машину у обочины. Она побежала к себе, планируя надеть что-нибудь посимпатичнее. Они наконец выехали за пределы виллы, и Бастиан твердо намеревался отвезти ее в одно местечко, которое, как он с удивлением узнал, она еще не видела.

Живописный городок Сен-Поль-де-Ванс, раскинувшийся среди холмов в отдалении от побережья, был знаменит тем, что туда часто наведывались люди искусства. Сара была совсем не против его посетить. По правде говоря, ей было все равно, куда ехать, при условии, что рядом находился Бастиан.